Никогда не любила шумные тусовки, но парень все-таки вытащил меня на дачу к друзьям. Было нас человек 6-7, в том числе и наша общая с парнем подруга. Мы всегда хорошо общались, но на вечеринке они как-то больше времени проводили вдвоём. Ну, думаю, ладно, сама повеселюсь. Вышла из дома к друзьям, дальше мало что помню…
Меня разбудил мой парень и сказал, что та самая наша подруга каким-то образом скатилась с лестницы, умудрилась сломать ногу и проломить голову.
Она выжила. В больнице кое-как пришла в себя, а теперь повторяет, что не сама упала, а ее столкнули, причем какая-то девушка со светлыми волосами, а на вечеринке только одна я была светленькая. Я ничего не помню, у меня бы никогда рука не поднялась! Естественно, мне никто не верит, ибо я, подвыпившая, проболталась другу, что ревную своего парня к ней. Ото всех игнор, в том числе и от парня. Круглыми сутками в больнице извиняется за меня перед ней! Считают ревнивой истеричкой. Подруга со мной не разговаривает, а я просто ничего не понимаю. КМП.
Мама меня родила в 16 лет. Родители её к тому моменту давно умерли, жила она у тётки, которая выставила её за дверь, как только узнала, что мать принесёт в подоле. Родила она в студ. общежитии, первые три года моей жизни мы там прожили, потом мама закончила техникум, пошла на работу, начала снимать комнату. Она очень много работала, порой одновременно на трёх работах, я очень редко её видела и быстро научилась самостоятельности.
Сейчас я и сама студентка, мне 21. На первом курсе залетела от одногруппника. Он ребёнка не хотел, я пошла к маме за деньгами на аборт. Она отговорила меня от этого шага, сказала, что вырастим ребёнка вместе. Я родила, старалась как можно быстрее восстановиться от родов. Все заботы о моей дочери легли на маму, а я занималась учебой.
Вчера дочь назвала свою бабушку мамой. Я была в шоке. Когда спросила у мамы, почему она не поправила внучку, услышала в ответ, что она сама сказала малышке, что она её мама. Говорит, со мной времени проводила мало, а внучка — её второй шанс.
Бабушка никогда не отличалась приятным характером. Сейчас ей 81, она мой последний живой родственник, и я живу с ней. Она мочится в штаны, а потом развешивает их на батарее, не стирая. Диван, кресла, кровать – всё пропитано мочой, вонь стоит отвратительная. Стирка превращается в войну за каждую тряпку, у неё же «всё чистое». Ни о каких памперсах-прокладках она и слышать не хочет. Мыться не желает, может месяц ходить, уверяя, что мылась вчера. Все тряпки в моче, подтирается и кухонным полотенцем и половой тряпкой. Домой просто так не попасть: над дверью висит топор, который падает при открывании двери. После восьми часов бабуля запирается, строит баррикады из кресел и не открывает — «ночью хорошие люди не ходят». Чуть что не по её, прикладывает клюкой. Я пыталась уйти, снять комнату – меня нашли через полицию, опозорили на всю работу: бросила немощную старушку на произвол судьбы. Хозяйка выгнала из комнаты, пришлось вернуться. Не могу больше жить в этой вони, вся одежда, все вещи пропитались ей. КМП.
У нас трое детей. С мужем всегда старались быть для детей в первую очередь друзьями, не запрещали им многие вещи, строя наши отношения на доверии. Но наркотики в нашей семье всегда были табу. Не доглядели, наш 18-летний сын связался не с той компанией и начал принимать наркотики. Поняли это не сразу, а лишь когда он пришёл домой «под кайфом». Потом он нас уверял, что у него нет зависимости и он просто балуется, но мы-то видели, как он меняется на глазах. Что мы только не перепробовали: отбирали деньги, запирали дома, лечили, ругали, говорили по душам, но ничего не помогло. Он на некоторое время прекращал принимать, а потом опять по новой.
Всё закончилось тем, что сын находится под угрозой попасть в тюрьму за хранение и распространение наркотических веществ. Мы с мужем могли внести залог, и его бы выпустили, но мы сознательно отказались это сделать. Теперь родственники компостируют мозг, а меня разрывает от противоречивых эмоций. Я люблю сына, но мне он противен. КМП, плохую мать, которая вырастила наркомана.
Я шесть часов добиралась до сестры, ведь она сказала, что случилось что-то серьезное. Когда я приехала, оказалось, что она отдала предпочтение какому-то другу из интернета и бутылке водки. Все бы ничего, переночевала бы у нее, только вот она меня попросила «оставить их наедине».
И плевать, что я сейчас сижу на вокзале ночью. Ужас в том, что больше нет никого, кто мог бы заменить мне сестру. КМП.
Мне слегка за 30, и моя жизнь медленно распадается на кусочки.
В 17 лет меня изнасиловали, двое. Я никому не рассказала, просто пришла домой и ночь просидела в ванной, даже без слез. Неделю ходила сама не своя, а потом прошло, — была в выпускном классе, экзамены, поступление в университет, на переживания времени не оставалось. А вот около года назад, после просмотра сцены насилия в одном фильме, как сорвалась с катушек. Снятся кошмары, близость с мужем стала для меня невозможна, боюсь выйти одна из дома, когда темно, стала нервная. На грани развода, срываюсь на детях. С подругами перестала общаться. Хотела идти к психологу, но у нас в городке не найдешь его, только психиатра в дурке, но, может, мне там и место уже.
Я живу в далеком поселке. Конечно, не совсем захолустье — интернет-электричество есть, но до ближайшего приличного города 600 километров.
Еще с юности я мечтала посетить Германию, и восемь лет копила необходимую сумму со всеми этими скачками валюты, с нищенской зарплатой, три раза ездила в райцентр за 150 км от дома, чтобы сделать загранпаспорт… И вот необходимая сумма у меня есть, я забронировала гостиницу и купила билеты сначала до Москвы, потом до Дюссельдорфа. Оставалось сделать визу…
Сегодня мне сказали, что с 14 сентября по почте документы не принимают, потому что в визовом центре необходимо быть лично и сдавать отпечатки пальцев, а до ближайшего визового центра — 2000 километров, это неподъемные для меня расстояние и сумма денег. За авиабилеты деньги никто возвращать не хочет. Восемь лет я жила этой мечтой, а осталась ни с чем… Руки опустились, просто КМП.
У меня болит спина. Вот уже четыре года. Непрерывно ноет. То чувство, как будто она затекла, и хочется прохрустеть каждый позвонок от шеи до копчика. Мне делали МРТ, рентген, искали смещения и грыжи, грешили на почки, нервы, психику, гормоны. Я обследовалась в обычной поликлинике, частной, в своём городе и областном центре. Я здорова. А спина болит. Чёрт побери, пристрелите.
Всю жизнь родители твердили, что мы очень бедные. Хотя у нас трёхкомнатная квартира, папа работает начальником в фирме, а мама там же — главбухом, ездят на работу на служебной машине, но при этом они там «горбатятся за жалкие копейки». Мне никогда в школу не давали карманных денег, обновки покупали редко, родственники отдавали одежду старших детей. Но я как-то не парилась от такой жизни, привыкла.
Встретила парня, полюбила, работает строителем. У него прекрасная семья — мама приняла меня как родную, папа лежит наполовину парализованный после инсульта, не говорит, уже несколько лет так.
Бабушка парня, очень старенькая, живёт в другом городе, и недавно тяжело заболела. Мама парня говорит — поезжайте, досматривайте ее, не могу отца бросить… потом оставайтесь там, ее квартира будет ваша. Ну, собираемся, и я решила в том городе в институт поступить. Начала искать свои документы и аттестат. И вот… нашла также документы, по которым фирма, где «работают» родители — принадлежит им. И еще две квартиры, которые они сдают. Машина тоже папина.
В 17 осознала, что меня тянет на девочек. Долго не хотела об этом рассказывать, но решилась. В итоге, все родственники и все друзья послали меня куда подальше. Остался лишь один, самый близкий, практически брат. Поддерживал, помогал с квартирой, работой, деньгами. Золото, а не человек.
Теперь у меня есть подруга, живем уже год, но она ярый активист ЛГБТ, не терпит моего общения с «уродом», грозится бросить. Я ее люблю, не хочу терять, но и единственного поддержавшего меня человека тоже бросать не хочется.
Главное, он понимает. Не одобряет, но понимает. Говорит, если так бесит, то не будет на глаза попадаться.
