Это, наверное, будет очередная задолбашка от задолбавшего вас офисного планктона.
Я девушка 24 лет, и я бухгалтер. Да, вот такая заурядная профессия. Но для меня это не так. Всё детство я проходила на цыпочках по квартире, потому что «у мамы баланс». Мама сидела за кухонным столом, заваленным горами бумаг, и карандашом писала цифры в узеньких колоночках. Днями и ночами. К калькулятору даже подходить нельзя было: сломаешь, бумажки не трогать: порвёшь. К 16 годам я мечтала стать писателем, историком, геологом, да кем угодно, только не бухгалтером. Но мама заверила, что надо получить профессию, а там уж решишь. Мамы ведь всегда лучше знают. В маленьком городе выбор профессий невелик, поэтому техникум — экономика и бухучёт. За плечами школа с отличием и победы в конкурсах-олимпиадах, поэтому в себе я была уверена. И тут случилось чудо: девочка, до мозга костей гуманитарий, вдруг влюбилась в эти расчёты, схемы, «самолётики», балансы. Глаза горели, задачи решались быстро и на одном дыхании, полное погружение, ощущение неимоверного счастья от того, что я нашла «своё». Красный диплом и уверенность в своих силах, ещё больше укрепившаяся.
Но розовых очков не было. Мой красный диплом был нужен только мне и родителям, работодателям он был параллелен. Я не особо старалась найти работу по специальности, а пошла на заочку. В общем, шесть лет, два диплома, полтора года работы в ООО «Рога и копыта». Но уверенность-то никуда не делась. Взяла штурмом компанию, одну из самых крупных в городе, филиал, управление аж в Москве, бухгалтерия — аж семь человек. Мечта сбылась, я «бухгалтер у пятой батареи», стол завален бумагами, глаза горят, энтузиазм.
Но что это? Проходит год — и я осознаю, что я задолбалась. Страшно и безвозвратно. Что загасило этот огонь в глазах? Дружный женский коллектив, подкреплённый родственными связями. За год меня столько раз подставляли, что уже не вспомнить. Самое страшное, что я до сих пор пытаюсь всем помочь, решить что-то обоюдно и согласованно, но натыкаюсь на хмыканье, поджатые губки, хитрые переглядывания.
Я ненавижу свою работу, но так люблю профессию! «Уходи, чё ноешь-то?» — скажете вы. Куда? Половина предприятий города с населением 200 тысяч зарплату перестали платить, другая половина платит копейки.
Задолбало, что из-за людей-говняшек пропадает блеск в глазах, восторг и желание идти на работу, зато приобретается усталость, тени под глазами и ритуальные танцы во имя приближения пятницы.
Тут такое дело: меня жутко задолбали «дети». Именно «дети», именно в кавычках. К розовощёким карапузам, которые порой даже истерят в общественных местах, я претензий не имею. «Дитяти» может быть сколько угодно лет, цифра значения не имеет.
Обмолвилась знакомой о планах взять кредит на машину, увидела неподдельный ужас в глазах и предобморочное состояние, услышала театральные вздохи:
— Как? Кредит? Сама?! Что, тебе родители помочь не могут? Ты же их дочь!
Да, кредит. Да, сама. Да, дочь — и что?
Отец умер ещё в детстве, маме 61 — она нас с братом одна поднимала, будучи врачом. Она дала мне возможность закончить школу на отлично, дала музыкальное и танцевальное образование, возможность учиться во втором по значимости городе страны, а теперь я в 24 года, имеющая постоянный заработок выше среднего, с логикой «яжтвоядочь» должна требовать с неё автомобиль?
В разговоре с коллегами обронила, что помогаю делать ремонт.
— Зачем ты туда свои деньги вбухиваешь! Это же родительская квартира, а не твоя!
Да, не моя. Да, родительская. Да, вбухиваю.
Я в этой квартире прожила большую часть своей жизни и сейчас живу. За те средства, которые ушли на моё содержание в университете (съём жилья, деньги на еду и одежду), можно было бы сделать из квартиры музей, а не просто провести косметический ремонт.
Попросила соседа донести тяжёлые пакеты с продуктами. Мудрый дядя изрёк:
— Ты что, на свои, что ли, покупаешь? С маманей же живёшь, пусть она и беспокоится. Ты молодая — тебе на себя всё тратить надо!
Таких примеров уйма на каждом шагу. Объясните мне, такой непонятливой, почему на меня смотрят как на марсианина и почему эти «дети» решили, что родители что-то должны своим уже выросшим и самостоятельным чадам?
А меня задолбала девушка. Точнее, не какая-то конкретная, а слово «девушка». А ещё точнее — как его используют. Дамы, вы серьёзно считаете, что условно-симпатичная с рыжими волосами, двумя детьми и любимым мужем — это девушка? Это женщина, судя по всему — раскрытая во всей своей красе, но женщина! Девушкой она могла быть в лучшем случае за девять месяцев до появления первого ребёнка. Но я сейчас даже не о физиологических особенностях женского организма. Почему-то среди представительниц прекрасного пола укоренилось мнение, что слово «женщина» однозначно указывает если не на пожилой, то уж точно на зрелый возраст. А ведь так хочется вечно быть молоденькой! И называют себя направо и налево девушками, как будто ставя свой возраст себе в заслугу. Но в чём она, эта заслуга? В том, что две человеческие клетки, из которых вы выросли, соединились вместе именно в день вашего рождения, а не, скажем, десятью годами раньше? Ваша заслуга в этом какова?
Не стареют, как известно, только студентки второго курса. «Девушки», не бойтесь быть женщинами! Неповторимыми и прекрасными вас делает далеко не только возраст.
Привет, на связи бармен-официант одного из расплодившихся ныне в северной столице ирландских пабов.
Я очень люблю свою работу и определённо считаю, что нахожусь на своём месте.
Я обожаю запары и полную посадку, очень подвижная и активная, именно поэтому я работаю в большом пабе на 150 мест, где всегда есть народ, а не в какой-нибудь крошечной кофейне с ковырянием в носу целыми днями.
Я с лёгкостью запомню, что именно пил каждый из вашей компании на 15 человек, при необходимости проконсультирую и посоветую, если что-то считаю действительно невкусным или неоправданно дорогим — честно скажу об этом, да простит меня за это начальство, но я не буду продавать людям гадость, хотя бы потому что не хочу, чтобы когда-нибудь так поступили со мной. Я приму нестандартный заказ и уговорю кухню его для вас приготовить, если это возможно, потому что вы пришли отдыхать, и моё дело — о вас позаботиться.
Однако, как и у всех, кто работает с людьми, у меня время от времени возникает крайняя задолбанность. Раньше я злилась и раздражалась, а теперь испытываю просто сильную усталость и удивление откровенной человеческой глупостью.
Вы приходите утром, когда народу почти нет, садитесь за неубранный стол, из-за которого минуту назад ушли другие гости, и тут же начинаете махать руками: «Де-е-евушка, уберите!» У нас в пабе 34 стола. Ну почему именно за грязный? Мы с коллегами вывели пару предположений:
у вас дома всегда бардак, и вам комфортнее и привычнее сидеть там, где не убрано;
вы интуитивно считаете, что раз предыдущие гости из всего зала выбрали именно это место, этот стол самый лучший.
Однажды одна девушка просто добила своим заявлением, усаживаясь за стол: «Ой, стульчик ещё тёпленький!» В дамской комнате её бы этот факт так же обрадовал?
Вы усаживаетесь за стол под кондиционером/колонкой и требуете сделать теплее/потише. На предложение пересесть с объяснениями, что другим гостям будет жарко, а если выключить музыку, люди будут мешать друг другу разговорами, возмущённо отказываетесь: вам тут нравится. Слава тапкам, таких постоянных персонажей у нас всего пара человек, но до сих пор не знаю, чем объяснить такое поведение. Вспоминается анекдот про гостя, официанта и кондиционер, которого на самом деле не было.
Вы заходите, озираетесь по сторонам и из всего обилия свободных столов выбираете именно те, на которых стоит табличка «Резерв». Спрашиваете, на какое время, и проситесь «быстренько посидеть». Объяснить это могу разве что причиной из первого пункта: видимо, этот стол самый лучший. Поймите, нам-то не жалко, но гости, которые заранее позаботились о том, чтобы сидеть именно на этом месте, могут прийти раньше, или вы можете засидеться дольше обещанного, и тогда вы же сами будете недовольны тем, что вы хорошо устроились, а вас пересаживают.
Отдельный привет тем, кто заходит, садится и прячет табличку «Резерв» под стол: типа, тут и не стояло. Есть у нас один такой персонаж.
Опять же, касательно громкой музыки и шума, особенно по пятницам, субботам и во время футбольных матчей. Почему музыка и почему громко — я написала выше. Я так и не могу понять, почему, придя большой шумной компанией, нужно, получив в руки меню и даже не открыв его, начинать орать, перебивая друг друга:
— А какое у вас есть пиво? А оно светлое? А какая еда есть? А? Что? Я не слышу!
Конечно не слышите, ведь вместе с вами орут десять ваших друзей. Почему не облегчить задачу, хотя бы взглянув на описание того же пива (а оно весьма подробное), чтобы я не орала через головы ваших друзей: «Светлое! Нефильтрованное! Бельгия! Ирландия! „Вичвуд“!» — а вы не переспрашивали: «А? А прошлое какое было? Я не слышу!» По итогам я в любом случае приму заказ и обслужу вас, но всё это займёт гораздо больше времени, и, скорее всего, свои заказы вы будете получать не одновременно, а вразнобой. Один будет есть, а другой смотреть, что называется. Пожалуйста, уделите минутку тишины и внимания, дайте мне вас проконсультировать по очереди и повторить заказ, чтобы не было ошибок — и всем будет удобнее.
Гости, которым всегда всё не нравится, зачем вы продолжаете к нам ходить изо дня в день, если у нас всё невкусно, дорого и долго? Если мне не понравилась кухня, обслуживание или ещё что-то в определённом заведении — я никому не буду есть мозг. Я просто больше туда не пойду. Если меню мне показалось слишком дорогим — я скажу спасибо и уйду. Кабаков сейчас пруд пруди, выбор огромный.
Я не знаю, чем объяснить логику таких людей, но вот есть у нас одна гостья, приходит примерно раз в две недели, каждый раз возмущается ценами на коктейли и в итоге после долгих излияний берет бокал одного и того же вина.
И самый большой, отдельный привет тем, кто хамит и распускает руки. Абсолютно трезвый и, на первый взгляд, вменяемый мужчина схватил мою коллегу за футболку и притянул к себе, чтобы разглядеть, что там написано. Один из компании парней встал и потянул руку, чтобы потрогать мои волосы, когда я принимала заказ. Другую коллегу шлёпнули по заднице папкой меню. Про хватание за руки и попытки приобнять или посадить на колени я вообще молчу. Люди, мы не вещи и не ваши подружки на вечер! Мы всего лишь обеспечиваем вам связь с кухней и баром. За дополнительными услугами — в другие места, где вам будут рады.
Тем, кто мотивирует своё поведение фразочкой «клиент всегда прав»: вы не правы. И если вы грубите персоналу, вас попросят из заведения и больше не будут обслуживать. Наша администрация о нас заботится, и это справедливо.
Выговорилась. Напоследок хочу сказать спасибо весёлым, спокойным, адекватным, любопытным, интересным гостям, которые приходят отдыхать, а не срываться и портить настроение себе и окружающим. При вашем виде искренняя улыбка расползается до ушей. Мы знаем вас по имени, вкусы помним наизусть. Работать с вами — одно удовольствие. Именно из-за вас я и люблю свою работу.
Вы говорите, вас раздражают нубы и «раки»? Вы даже рассказываете, чем именно они вас раздражают, но спрашиваете: «Доколе?» Кажется, у меня есть ответ.
Нет, я не играю ни в одну из этих ваших игр. Как-то всё было некогда, не до того и неинтересно. Я даже не догадываюсь, о какой конкретной игре говорил автор той «задолбашки», но описанные ситуации чуть более чем стандартны и встречаются почти везде в реальной жизни.
Кто-то приходит в жизнь «нубом» после школы или института, учится жить, работать и зарабатывать, иногда нуждается в помощи или совете.
Кто-то при этом имеет поддержку в виде обеспеченной семьи, и тогда он может превратиться в «упакованного нуба» — отличается от обычного понтами, показным брендовым шмотьём и подчёркнутым чувством превосходства. В остальном — такой же нуб, как и остальные.
Всегда есть гуру, которым до вас никакого дела. Они уже чего-то достигли и смотрят на молодёжь с плохо скрываемым презрением: «У кого нет миллиарда, могут идти в жопу».
Ну и, конечно, есть «мастера гильдий» — только, в отличие от игры, они не обязательно создавали своё положение с нуля, а могли быть назначены туда кем-то ещё. Зато теперь, находясь у кормушки и распределяя ништяки, всегда будут ориентироваться не на какую-то там справедливость, а на то, чтобы сделать подарок полезному человеку и себя не обидеть.
Вы разве этого не знали? Это называется «человеческое общество», оно вот такое, смотрите на него и наслаждайтесь. Иногда придумывают законы, которые пытаются это исправлять; иногда люди принимают законы, чтобы закрепить статус-кво под предлогом сохранения традиций или, скажем, патриотизма.
Соответственно, вопрос «доколе?» не имеет смысла: дотоле, пока люди в большинстве своём остаются людьми: завистливыми, хвастливыми, хитрыми и злобными. Просто в реальном мире за PvP могут посадить, а в игре максимум забанят персонажа.
Я работаю восьмичасовой день в офисе — не прошло и года с тех пор, как я сменила работу. И теперь у меня есть коллеги, которых можно задалбывать.
Я не разговариваю с ними на отвлечённые темы — и вообще практически не разговариваю, кроме «дай-возьми-спасибо». Я не предлагаю свою помощь, когда у них завал (хотя охотно помогу, если попросят, если у меня завала нет). Я всеми силами избегаю глобальных поисковых операций и стараюсь оставаться на своём рабочем месте под предлогом того, что люди приходят поставить печать, и должен же это кто-то делать. Я делаю ошибки, и их приходится исправлять коллегам, потому что я не знаю алгоритма решения проблемы (да и узнаю об этом чаще всего постфактум). И у меня вечно несчастный вид, за что меня активно защищает от коллег начальство, даже тогда, когда защита совершенно не требуется.
А ещё я могу задалбывать тех, кого задалбывают люди, ставящие себе диагнозы. Потому что иногда в шутку называю себя невротиком.
Мне страшно. Практически всегда. В плохие дни я боюсь выходить на улицу, потому что там люди. Люди представляются мне чем-то вроде ужасных монстров, потому что я чувствую, что они думают обо мне самое плохое (на самом деле это проекция — я переношу на окружающих людей то, что сама думаю о себе, но знание этого факта не спасает). Однажды зимой, когда у меня сломалась молния на единственном тёплом пальто, я почти месяц не могла зайти в ателье, мимо которого прохожу два раза в день, потому что не была уверена, что там починят молнии. В моем мозгу это приравнивалось к тому, что я зайду в ателье, а меня там встретят слизнеобразные инопланетяне и, помахивая хоботами, вежливо скажут: «Вы что, девушка, мы тут никакие молнии не ремонтируем, у нас продуктовый». Проще говоря, я боялась, что вся моя картина мира рухнет, и случится что-то непоправимо страшное. До ателье я дошла только тогда, когда надёжный друг уверенно сказал мне, что там чинят молнии, всё верно, точно чинят.
Я всегда во всём сомневаюсь. Думаю, если бы мне твёрдо сказали, что трава синяя, а небо оранжевое, я бы посмотрела на траву и небо, чтобы убедиться, что трава зелёная, а небо голубое. А потом ещё раз посмотрела бы, для верности — вдруг я в первый раз ошиблась?
Я не могу принимать участие в поисковых операциях, когда надо пролистать все документы за четырнадцатый и тринадцатый годы. И не только потому, что однообразное занятие, не дающее успеха, на раз отключает мне внимательность. Просто через двадцать страниц мне начинает казаться, что я просто пропустила нужный документ, он где-то там. Через пятьдесят страниц я становлюсь в этом абсолютно уверена и трачу всё самообладание на то, чтобы не начать листать назад, чтобы перепроверить себя. Это тоже не способствует внимательности.
Я живу бок о бок с постоянным чувством тревоги. За месяц до важного мероприятия я начинаю постоянно думать о том, что мне необходимо сделать, как предотвратить все возможные неприятности, а также проигрывать в голове вероятные социальные конфликты. За неделю до встречи я укладываю в голове место, дату и время — и вспоминаю о них. Постоянно. Календарь не помогает — разве что каждый час находить в нём напоминания о грядущих планах проще, чем вспомнить их, если планов достаточно много.
С последней зарплаты мне кажется, что у меня не хватает денег, и меня всё время тянет взять бумажку и подробно расписать себе бюджет на месяц. Я думаю об этом во время работы или когда засыпаю и усилием воли давлю в себе это желание. Потому что это пустая трата времени. Если я возьму ручку и напишу все необходимые расходы, через час я всё равно решу, что где-то ошиблась, и надо пересчитать.
Немного спасают ритуалы. Садиться на одно и то же место в метро, за один и тот же стол в столовой, заказывать одну и ту же еду, пить утренний кофе всегда в одно и то же время, ходить одной и той же дорогой. Стабильность — это безопасность. Любое изменение — это повышение фона тревожности, а значит — снижение внимания и потеря возможности соображать.
Но это всё неуважительные причины, потому что у меня не стоит диагноз, выписанный психиатром. Я веду себя как нормальный человек, за исключением молчаливости, неуверенности в себе и невнимательности. Мои проблемы нельзя пощупать руками, а когда я не в состоянии держать спокойный вид — когда у меня трясутся руки, или когда я начинаю выдирать себе волосы, или когда трогаю себя за лицо, — все понимают, что я просто истеричка и всеми силами пытаюсь показать, как мне плохо. Чтобы на меня обратили внимание, меня пожалели и освободили от неприятного дела, которое на меня пытаются повесить.
Некоторые люди даже верят, что у меня есть какие-то психологические проблемы. Они могут сказать, что им тоже страшно, но они же справляются. Что бывает хуже — сходи в любую онкологию, посмотри на её посетителей, и поймёшь, что у тебя всё не так плохо. Что я уже большая девочка, и стыдно не уметь справляться с собой. Что я просто эгоистка.
Я верила в это несколько лет. Я старалась быть лучше в их глазах. У меня не получалось: меня парализовало. Я отрицала себя и свои ощущения, вплоть до непонимания того, что мне надо поесть или поспать. Я считала себя эгоисткой, трусливой и ленивой тварью. Я ненавидела себя. Если бы вдруг встретила себя — убила бы тварь, перегрызла бы горло.
Два года психотерапии, отчаяние, желание сдохнуть и антидепрессанты. В результате сегодня я в состоянии понять, что мне стоит делать, чтобы оберечь себя от панических страхов и полной потери жизненной силы. Я всё ещё не могу уснуть, потому что пытаюсь проконтролировать все мероприятия на следующий месяц, я всё ещё сплю очень нервно и порой просыпаюсь от кошмаров. Я всё ещё не могу написать письмо брату, который сейчас в армии — мне страшно до паралича мозга. В детстве я катала его на спине, и мне хочется плакать, потому что мои страхи не относятся к реальности.
Мне всё ещё говорят, что я слабая, что я эгоистичная (когда люди говорят, что ты эгоист, они имеют в виду, что ты не такой, каким они хотят тебя видеть), что я не должна так переживать.
Внутри меня каждый день в течение последних шести лет идёт нескончаемая война — иногда она ослабевает, и это самые счастливые дни в моей жизни.
Мне очень жаль, что из-за того, какая я есть, я причиняю неприятности людям. Но я хочу выжить. Я больше не буду отказываться от себя. Я понимаю, что с какой-то стороны мне не место в коллективе, и следовало бы найти другую работу — но я так и не смогла получить высшее образование (отупение, тахикардия и чувство собственной ничтожности лицом к лицу с преподавателем — и даже зная материал, я не могла толком ничего сказать). И я не знаю работу, с которой бы я справлялась бы лучше. Я просто хочу выжить.
Так что мы с коллегами продолжаем друг друга задалбывать. Я их — своим особо чувствительным восприятием мира, а они меня — неспособностью понять и обесцениванием моего самоконтроля.
Когда мне было на несколько лет меньше, чем сейчас, когда я была молодой и глупой, то познакомилась в интернете с мальчиком.
Мы мило общались долгое количество времени. Я влюбилась. Мечтала, что он приедет ко мне, готовила всякие рукотворные подарки.
Рассорилась со всеми друзьями, потому что проводила в интернете всё свободное время, переписываясь с ним. Посадила зрение. Ведь сидеть по 12–20 часов за компьютером несколько месяцев подряд — это очень полезно. В общем, ждала, надеялась, верила.
Потом этот мальчик перестал заходить в интернет. Просто пропал — и всё. Я узнала от его подруг о том, что он умер. И меня, знаете, понесло. Я бросила учёбу, была в депрессии, которая продолжалась несколько лет, лежала в больнице, перебивалась с работы на работу, жила чёрт знает где, потому что из общаги меня тоже выгнали. На работах посадила здоровье: в минус сорок убирала снег, разгружала ящики в магазинах, носила мебель на девятый этаж без лифта.
А потом я узнала, что это был не мальчик, а три глупые девочки, которые решили поиграть, а наигравшись, «убили» живого для меня человека.
Задолбали такие люди, которые в шутку ломают другим жизни. Потому что я очень влюбилась в эти пиксели и очень страдала, когда их не стало.
Ну, раз зашла об этом речь, то позвольте и мне выплакаться. Разрешите представиться: идеальная женщина. Да-да, та самая, которая не существует.
У меня «фигура фотомодели», «лицо кинозвезды» и «голос, с которым надо работать на линии „секса по телефону“», как говорили на протяжении многих лет разные люди обоих полов, отличная самооценка, полезная и любимая работа, широкий кругозор, полезные хобби — рукоделие, готовка и красота на дому — и отличное чувство юмора, которое так радует людей на любых посиделках, куда меня заносит.
Я всю жизнь дружу с мальчишками, и поэтому, во-первых, имею весьма специфический круг интересов: научная фантастика, комиксы, рок-музыка, в общем, всё то, что так активно воспевается на мужских форумах в рубрике «Увлечения идеальной женщины», а во-вторых, не буду истерить, когда вам захочется пойти погулять «с мужиками»: я прекрасно знаю, что в последнюю очередь вы пойдёте по бабам, а сидеть и в тоске ковыряться в полу носком туфли, пока вы развлекаетесь, у меня нет никакого желания, да и вам присутствие женщины вечер подпортит, не сможете как следует оторваться, чтоб ещё месяц не хотелось такие вылазки устраивать.
Я вообще не выношу мозги, если их не выносить мне. Любой конфликт стараюсь решить миром, ищу компромисс, если мне что-то не нравится — спокойно и вежливо говорю об этом сразу. Первые пять раз, конечно. На восьмой могу и посуду побить, но это уже вопрос терпения. А оно у меня вполне в рамках адекватного восприятия мира. Не требую дорогих подарков, вообще к предметам роскоши равнодушна. Своего мужчину стараюсь баловать по мере сил, знакам внимания радуюсь, как ребёнок. Не вру принципиально — не умею и не люблю, всегда говорю то, что думаю. Сижу дома, по клубам не шарюсь, подруги все — весёлые, красивые девушки, но такие же домоседки, почти все замужем за отличными парнями, да и вообще живут в других городах, и если и объявляются живьём, то раз в пару лет.
У меня своя квартира, где я сама сейчас делаю ремонт. Вообще единственное, что хотелось бы, но чем я ещё не обзавелась — это машина, но то вопрос времени.
Друзья мужского пола есть — и много. Но они относятся ко мне как к гибриду сестры и брата и с радостью примут моего избранника в свои дружные ряды. Но вот тут как раз включается то, что я называю «западло»: эти «дружные ряды» уже наполовину состоят из моих неудачных кавалеров.
Кавалер первый. «О, я так тебя люблю!» Через полтора года спалился на дичайшем количестве измен.
Кавалер второй. «Ты крутая. Не, встречаться я тебе не предлагаю, а вот переспать — всегда пожалуйста». Посмотрела я в его немытое лицо, пышущее перегаром, и отказалась. Стерва, курва, сволочь, не иначе.
Кавалер третий. Окучивал полтора месяца, таки развёл на секс, после процесса бодро выдал: «Ну что, я побежал?» — и больше я его не видела. От общего знакомого узнала, что через месяц начал встречаться с серой мышкой, через полгода женился на ней.
Кавалер четвёртый. «Ух ты, у тебя есть квартира! А когда мы поженимся, твои родители купят моим трёхкомнатную?»
Кавалер пятый оказался честным параноиком. С порога спросил: «Окей, в чём подвох?» На слово не поверил, что подвоха нет, полгода искал, протрахал мне мозг вдоль и поперёк проверками, а потом ушёл по гениальной причине: «Раз я подвоха не нашёл, значит, там что-то очень страшное». Даже его мама покрутила пальцем у виска, когда он ей это заявил.
Кавалер шестой. Полгода казался тем самым «принцем»: сдувал пылинки, устраивал ужины, носил на руках, вёл длинные интересные разговоры и без единого слова выполнял все поручения, которые ему были по силам, но за полгода так и не удосужился устроиться на работу. Посчитав, во сколько мне выливается его ничегонеделание, и поняв, что на эту сумму я бы уже могла закончить ремонт (который он, кстати, и начал), плюнула и устроила его сама. Не скажу, что сильно приятным образом (пришлось подлизаться к той категории людей, которую я на дух не переношу, но с которой кавалер вполне умел контактировать), зато на работу мечты. Это при том, что опыта у парня не было. Благодарность? Ха! Через неделю он заявил: «Я рядом с тобой чувствую себя раздолбаем и идиотом, нам надо расстаться». Подчёркиваю: ни слова укора во время поисков, активная помощь в этих самых поисках — и в итоге вот это.
Кавалер седьмой. Вот тут вообще красота. Это, господа, мой тот самый идеальный мужчина. Ходим друг вокруг друга, вздыхаем вот уже несколько лет. Вот только он не делает ни попытки уйти от женщины, которой он нужен как помесь кошелька и вибратора, а я не могу разбить пару: не хватает свинства в организме. Та женщина не сказать чтоб красива, не сказать чтоб умна, зато хитрая и с бульдожьей хваткой. Я завидую, конечно, но парня как-то сильнее жалко.
Все вышеперечисленные (кроме пьяной немытой морды) — интересные, умные, ухоженные, красивые мужчины. То ли на мне надпись: «Магнит для мудаков», то ли вы, свободные идеальные мужчины (или хотя бы свободные адекватные мужчины) передвигаетесь исключительно в маскировке и короткими перебежками.
Нет, вы существуете, я знаю, у меня аж две подруги замужем за вашим братом. На вопрос «Тебе как это удалось?» разводят руками: не знаю, мол.
В общем, посмотрела я на это всё, почесала в затылке, как Винни-Пух, и завела кота. Уж лучше буду выслушивать шуточки про «сильную и независимую» (особенно старается мадам седьмого кавалера), чем буду тратить время и деньги на очередного псевдопринца.
Я девушка. У меня красивые ноги и волосы — последние не так длинны, чтобы сооружать косы и прочую красоту, но и не так коротки, чтобы причёской можно было не заморачиваться.
Вот я с утра надеваю платье, упорядочиваю шевелюру на голове и вся такая красивая выхожу на улицу, где немедленно встречаюсь с ним.
Если с утра идёт дождь — он швыряет капли в лицо. Если с утра идёт снег, то весь этот снег оказывается на моей физиономии. Если ни дождя, ни снега нет, он напрыгивает на меня с радостным воем, распахивает пальто, задирает юбку мне на голову. Вышла из дома с пакетом в руке — играй в «парусник против ветра»! Оставила кокетливо выпущенные пряди — получи причесон «я у мамы вместо швабры». Это у тебя что, зонтик? Мэри Поппинс, до свидания!
Я спасаюсь от него в троллейбусе — и он настигает меня на спуске в метро (зачем открывать лицо и прикрывать юбкой задницу, давай наоборот). Я выхожу из метро — и он снова набрасывается на меня с неутомимой радостью плохо воспитанной собаки.
Это не ветерок, не дуновение воздуха — это ветрище, против которого мне, отнюдь не эфемерному цветочку, трудно идти. Это до пузырей из носа выбешивающая меня неизбежность.
Да, такое бывает далеко не везде. Но так уж мне не повезло, что и мой дом, и университет расположены именно в такой местности.
Я слышала легенды о том, что когда-то макеты строящихся и перестраиваемых городов проверяли в аэротрубе (или как это называется?), дабы вести застройку так, чтобы минимизировать силу ветра. С грустью мечтаю о том, чтобы они воплотились в реальность, разглядывая в зеркале своё лицо после ежедневного сражения.
Я никогда не служила в ВС, но задолбалась не меньше.
Я походник, выживальщик, рыбак, думаю получать охотничий билет. И — я девушка. Кстати, интересно, как трудно всё эти слова написать в женском роде: непривычно и не во всяком орфографическом словаре есть. Тема дискриминации женщин в моей истории поднята будет не раз.
Хотя задолбалась я другим. Экипировкой.
Прихожу в известный столичный магазин — нет у них на меня камуфляжа! Мои параметры — рост 168, 44-й размер одежды, 39-й — ноги. Ничего запредельного, правда? Но размерный ряд того же М-1 начинается с 46-го размера. Мужского. Приходится брать — другого-то нет — и потом нести в ателье. На кой чёрт я должна переплачивать немалые деньги?
Нижнего белья (а оно тоже там продаётся, только мужское — немаркое и качественное) — естественно, нет. У продавца круглые глаза: как так, девушка же должна носить кружевные стринги даже в сотнях километров от цивилизации!
95% носков начинается с 41-го размера. Напомню, у меня 39-й — ножка не самая маленькая, — но увы!
Ещё хуже с берцами, это тема для отдельной истории. Носки на два размера больше ещё носить реально, а вот обувь — уже нет. 95% моделей — хороших, удобных — мне недоступны. Особенно плохо с летними берцами: в прошлом году я искала два месяца. Обзвонила все магазины, обшарила интернет. Не раз натыкалась на ответы типа: «Да, вот на сайте есть, но это номинально, они никому не нужны, не заказываем даже. Вы можете заплатить лишние несколько тысяч и подождать с полгодика».
В одном большом магазине предложили берцы замшевые. Замшевые, вашу мать! Дальше только спальник со стразиками и резиновые сапоги на каблуках.
Ещё в одной торговой точке мне радостно ответили (за день до отъезда, когда уже отчаялась): да, мол, есть, приходите. Пришла, проискав три часа в жару по кривой карте с сайта. Этакий подвальчик, слева стенд для дисков, справа хозяйственный магазин, между ними на нескольких коробках сидит с кроссвордом совдеповская бабушка. Снова озвучиваю запрос: 39-й размер, неутеплённые, подкладка «камбрель». Выносят. Безо всякой вообще подкладки, размер — внимание! — 38 на 40,5. Фейспалм. Надеюсь, что не поняли, ещё раз уточняю. После долгих раскопок приносят две пары — зимние, 40-го размера. «Это всё, что на вас есть». В ответ на моё возмущение бабуля выдала: «А вы две пары носков шерстяных наденьте, и удобно будет». В +35, ага. Не раскаиваюсь в том, что уходя, послала её матом.
И так со всем. Носить мужские (точнее, детские) футболки уже привыкла. Перчатки найти трудней, чем бриллиант в унитазе — что тёплые, что для верховой езды. Термобельё — да, вроде бы линия для женщин есть. Искала я много — от стоимостью в пару тысяч, какое носит мой парень, до раскрученных брендов ценой в половину среднемесячной зарплаты. Везде одно и то же — везде. Ладно, мне плевать на вырвиглазную окраску, хрен с ней. Но почему-то 44-й размер не выше, чем на рост максимум 155. Рукава — три четверти. Не термобрюки, а термошорты. Производители, включите логику! Что прежде всего страдает при переохлаждении? Конечности, их и надо защищать. Смотрю на размер больше — да, мой рост есть, но уже буквально висит. Такое ощущение, что закройщики реализуют воспалённые эротические фантазии подростка с фитнес-кошмарами пополам — иначе зачем закладывать бюст размера шестого и отвисающий живот? По умолчанию, блин! Опять же, включить логику и понять, что активный образ жизни, предполагающий ношение термобелья, поддерживает подтянутую фигуру. У всех, что у мужчин, что у женщин. Покажите мне хоть одного животастого спортсмена, кроме борцов сумо. Подтянутые, понимаете? А термобельё должно облегать.
Примеров у меня накопилось множество. Ножи я люблю и неплохо в них разбираюсь. Искала нескладной для похода, выбирала недорогой, из довольно мягкой стали, низкоуглеродная нержавейка. Стою, перебираю пару десятков самых разных, выбираю по руке — на рукояти большинства с трудом сходятся пальцы. Продавщица оторвалась от игры, наконец выдала: «Вы не мучайтесь, приводите сюда вашего парня, он выберет сам». Когда я ответила, что беру для себя, она превратилась в персонажа аниме на стоп-кадре.
В общем, замучилась я неимоверно. И самое главное, не одна такая. Есть много женщин-военных, туристов, спортсменок. Так что недостатком спроса оправдать нельзя. Производители, маркетологи, очень хочу прочитать ваш возмущённый ответ. Обоснуйте, почему вы игнорируете своих клиенток. Не существует дискриминации, говорите? Вы задолбали!
