Нет, я просто не могу больше. Наша фирма занимается… Да, в общем, пофиг, чем занимается. Важно, что есть у нас бригада ребят, которые ездят по объектам заказчиков и кое-что там переделывают, а потом добросовестно фотографируют результат на телефон с огрызком. 90% фоток выглядят совершенно одинаково: на них изображён свет в конце тоннеля. О шуме и прочих радостях на половине остальных я не говорю.

У ребят есть фотоаппарат. Банальная не слишком хрупкая мыльница, которую можно было бы бросить в карман сумки с шуруповёртом. У мыльницы есть достаточно яркая вспышка. Впрочем, даже если ребята берут с собой фотоаппарат, такой тяжёлый и неудобный, они редко вспоминают об этой особенности. И у яблочного телефона есть вспышка — правда, в этих условиях она не спасёт отца русской демократии, но может хоть немного облегчить его судьбу.

Объяснения не помогают.

Люди, ну в конце концов! Современные смартфоны — это «всё в одном». У многих из них хорошая камера, а мой, например, офигенно видео снимает. Правда, его на штатив не поставишь, чтобы картинка не дёргалась. Потому что за любую универсальность надо платить. Камера телефона хорошо снимает при достаточном освещении, но в сложных условиях многие мыльницы с «ужасно низким разрешением» дадут ей фору, а сравнивать «вспышку» большинства телефонов со вспышкой большинства мыльниц и смысла нет. Да, универсальное устройство — это хорошо и удобно, но если вам нужно оставаться на связи, надолго укатив в дикий лес, лучше взять просто телефон, если нужны хорошие снимки — просто фотоаппарат, редактировать видео на мощном компьютере с большим экраном и т. п. Это если вам нужен результат, а не что-нибудь.

А меня задолбали люди, которые спрашивают моего мнения.

В летнем лагере подружка вертится перед нами, хвастает новой кофточкой:

— Ну? Ну как вам? Мне хорошо?

Кофточка и материалом, и расцветкой, и покроем напоминает сильно укороченную ночнушку нашего детства и совершенно не идёт подростку-оторве, о чём я честно и говорю. Мой голос среди кучи восхищённых образов оказывается услышан, подружка в слезах бежит в комнату, а ко мне подходят «разбираться» девочки из старшей группы:

— Ты зачем вообще рот открыла? Ты на себя в зеркало смотрела? Думаешь, сама икона стиля? Чтоб не смела больше вякать!

Друг с музыкальным образованием, клавишник и гитарист, присылает в «гитарпрошном» формате свою свежую тему — послушать, оценить и сделать замечание. Некрасиво прописанные ударные ломают рисунок мелодии и буквально царапают ухо. Это неудивительно — с ударными друг близко не знаком. Делюсь своими наблюдениями — и:

— Да ты! Не нравится — пиши сама! Прежде чем что-то ляпнуть, научись хотя бы три блатных аккорда на гитаре брать!

Мама, любимая мама… Я уже несколько лет живу за сотни километров и у неё бываю пару раз в год. Она спрашивает, стоит ли, на мой взгляд, продавать дачу. Я соглашаюсь — взрывается и кричит, что слишком стара для того, чтобы заниматься продажей недвижимости, а от меня помощи никакой. Меняю мнение: дачу стоит оставить. Но нет, она слишком слабая и больная, чтобы присматривать за домом, а от меня помощи нет…

— И вообще, ты тут не живёшь, ты права не имеешь что-то советовать относительно моего имущества!

О ситуации как в школе, так и в университете, когда высказывание своего мнения на поставленный вопрос было чревато плохой оценкой, ссорой и испорченными отношениями с педагогом, я вообще молчу.

И случаев таких не счесть. Господа вопрошающие! Я смолчу, если меня не спросили — часто это и правда не моё дело. Но когда вы спрашиваете моего мнения, я наивно считаю, что вы заинтересованы именно в моём взгляде на предмет. Так что вы бы или заранее сообщали, что хотите услышать, или не задавали вопросов, ответ на которые может вас разочаровать.

Я железнодорожник. И да, чёрт подери, я горжусь этим!

У меня есть небольшое обращение к пассажирам. К молодым (и не очень) мамочкам с детьми, к студентам, школьникам, пенсионерам, льготникам. Ко всем, кого я вижу каждую смену на рабочем месте.

Дорогие, любимые пассажиры!

Билетный кассир (на любом вокзале нашей славной Родины) не устанавливает цены. Мы не сидим бессонными ночами, продумывая стоимость плацкартного места в поезде Москва — Адлер. Мы не собираемся вечерами с бутылочкой пивка, чтобы попутно обсудить коэффициент роста цен на время летних перевозок в условиях динамического ценообразования. Мы просто оформляем вам проездные документы. А цены придумывает отдел планирования.

Билетный кассир не вредничает, когда нет нижних не боковых полок по ходу поезда, и чтобы солнце в глаза не светило. Их просто нет. Потому что не вы одни такие умные, решившие поехать именно сегодня на юг.

И да, мы люди. Я знаю, что это наша работа и что мы сами её выбрали. Но технический перерыв на пятнадцать минут (плюс часовой обед) — это наше личное, законное время. Мы хотим покурить, сходить в туалет, попить чай и просто отдохнуть от вас. И не надо, дядьки и тётки, орать дурниной и бить в стекло кассы, как в зоопарке. Я всё равно уйду и возрадуюсь с коллегами наступившему перерыву.

Ах да: не трогайте нас, пожалуйста, когда мы курим около вокзала. Мы от вас в кассе еле отвязались, ещё и на перекуре терпеть не намерены.

Вот так. Мой пост не агрессивен. Просто посмотрите на себя со стороны, друзья мои. Я работаю на железной дороге уже десять лет, и у меня ещё не было ни одного нормального пассажира. У всех тупость граничит с безумием.

Всем добра!

Есть у меня одна знакомая. Очень любит носить юбки. Настолько любит, что в штанах мы её никогда не видели — только летом в домашних шортах.

Носит себе человек то, что ему нравится, и ладно, скажите вы. Чего это я привязалась?

А случилось всё зимой, такой суровой питерской зимой, когда на улице было около −25 и метель. Встретились мы в университете, отряхивая снег откуда только можно, и встретили ту самую знакомую — в юбке. Не абы какой, а типа «солнышко», едва ли закрывающей колени. Естественно, мы задали вопрос:

— Какого хрена? Ну неужели тебе сейчас так комфортно в юбке?

Да, возможно, мы виноваты: спрашиваем такие очевидные вещи. Не надо было лезть, надо было понять, что у неё тёплые колготки — чуть ли не рейтузы — и ей совершенно комфортно, что ей в принципе редко бывает холодно, и всё такое…

А закончилась эта мини-истерика внезапным выпадом в сторону феминисток: дескать, знакомая не собирается носить мужскую одежду и скрывать под этим свою женскую натуру. Мол, женская натура требует исключительно платьев и юбочек, а брюки — это фу и омерзительно!

Вот мы не знали, как объяснить девушке, что этот выбор — носить ей только юбки или брюки — стал возможен только благодаря действиям феминисток. И не обсуждали бы мы это, стоя в универе — вообще бы не учились тут. Сидели бы в ту же зиму спокойно дома, ни о чём не думали да стрелки на штанах разглаживали — на штанах мужа, разумеется.

Не задолбало, конечно, но удивило, что в представлении большинства феминистки выбивали только право на носку брюк. Три ха-ха два раза.

Я работаю в больнице, принимаю документы пациентов. И вот что меня сводит с ума, доводит до белого каления. Есть люди, которые, не облизав предварительно документы, не могут мне их дать на руки. Да-да, именно облизать. Каждый раз засовывать пальцы в рот, чтобы затем перенести эти слюни на бумагу, — облизать документы и называется!

Зачем так делать? Неужели без этой мерзости сложно отделить один лист от другого? А паспорт-то целиковый тоже сложно, что ли, отделить? Каждый раз приходится сквозь отвращение брать в руки документы, у которых уже края сплошь волнистые от этой слюны! Каждый раз бегу мыть руки после таких пациентов, которые даже на минуточку не задумываются, что они больны (а больница у нас инфекционная), так что слюни эти втройне мерзки!

Люди, если кому-то из вас так нравится слюнявить бумагу, то хоть цистерну слюны выделяйте своим ртом на это дело, можете даже бумагу жрать. Только не давайте никому свои документы, ибо вы этим вызываете отвращение.

Мои очаровательные сынишки поиграли вчера в машине. Прогоревшая всю ночь лампочка не оставила аккумулятору никаких шансов на то, чтобы с утра завести машину. Хватаюсь за голову: на другом конце города дела, времени нет даже на 15-минутное ожидание такси. Слава богу, к месту назначения нас подбросил сосед. А обратно решили ехать на метро. Ну, а что, надо же детей знакомить с общественным транспортом, пусть приключение будет.

Наш вход в метро напоминал сказку про репку: я упиралась руками в дверь, старший сын — в меня, младший — в старшего, тогда нам удавалось её открыть, и пока я оттягивала створку, проскакивали мальчишки. Следующий квест — покупка жетона. Стоимость нигде не указана, поэтому нужное количество мелочи приготовить заранее невозможно. Приходится под недовольные тычки в спину ждать сдачу с крупной купюры.

Разобрались, куда в турникет опускать жетончик. Старший сын проходит через «вертушку», а мне нельзя. Охранники заставляют меня с ребёнком на руках проходить через захлопывающиеся створки. Да я их ещё со времён советского детства панически боюсь!

В вагоне я узнала, что дети должны: а) сидеть, б) тихо. В полупустом вагоне нельзя стоять коленками на крайних сиденьях и смотреть в окно, даже если снять сандалики. Нельзя смеяться после фразы «Осторожно, двери закрываются». А если тётя предлагает взять конфетку, то надо обязательно взять, а то тётя обидится и будет долго плакать. Дети конфетку, конечно, не взяли, и тётя из рук вон плохо изображала рыдания минут десять, потом с комментарием о дурно воспитанных детях пересела от нас подальше.

Ну да ладно, это всё издержки производства, в конце концов, мы же сами хотели приключение… Правда, без удушающей жары, вони и крайне опасных эскалаторов. Меня вот только какой вопрос интересует: что за терминаторы без человеческих потребностей метро проектировали? Где туалеты, простите? Взрослые-то потерпят, а дети? Старики? Беременные, в конце концов, как?

Вытаскиваю детей на улицу, у них уже глаза по пять копеек у каждого. Напоминаю, в вагоне жарко, воды выдули за поездку много. Туалетов нет. Вообще. Недалеко от метро есть «Макдональдс», но мы уже не добежим… Мальчики писают на газон. Да. На газон. Прямо у метро. Судя по вони и красноречивым потёкам на стенах, таких «нетерпеливых» много. Тут же огребаем по полной от блюстителей чистоты и нравственности. Простите, буду тренировать детей, большие уже, ага: одному два, другому четыре.

Зато я теперь понимаю, почему по улицам города все ходят такие злые и сосредоточенные. Буду проще относится к хамам — может, они просто только что из метро и давно терпят?

23 декабря. Новый год — как же не собраться?

28 января. Мы так давно не собирались вместе, и я тако-ой бар клёвый знаю…

3 марта. Девочки, на носу женский день, надо отметить!

15 апреля. У нас какой-то перерыв большой во встречах получается, предлагайте варианты.

22 мая. Надо же лето встретить, а весну проводить!

17 июня. Ахтунг! Срочно! Срочно всем гулять!

3 августа. А знаете что…

Это не любящая бабушка, не хорошие подруги и даже не отдалённые друзья. Это — коллеги по работе, которых хлебом не корми, а дай где-нибудь собраться. Желательно всем и желательно с алкоголем.

Отказаться от таких походов очень сложно, практически невозможно. Удаётся это лишь единственному мужчине в коллективе, да и то каким-то чудом. Видимо, наши дамы смирились, что мужчин, особенно если данный вид представлен единственной особью, надо холить и лелеять, поэтому на посиделки его не то чтобы тащат. Зато остальные — будьте любезны прийти. У тебя муж дома? Ну и что, посидит вечерок один. Тебе в спортзал надо? Ничего с тобой не случится, пропустишь один раз. Кошку надо кормить? Посидит на диете. Дома скучает ребёнок? У тебя ещё будет время с ним поиграть. Каждый раз фантазия извращается в немыслимых позах, дабы найти оправдание, которое может быть сочтено за уважительное. Иногда получается, но далеко не всегда.

А причина на самом деле проста. Я не хочу иметь ничего общего с этими людьми вне работы. Они прекрасные коллеги, всегда помогут, подскажут, подстрахуют, возьмут вину на себя, если ты в силу своего незнания где-то накосячишь. Но мне не о чем с ними говорить вне стен офиса. Мне не интересны фестивали клубной музыки (я такое не слушаю), курорты типа «Казантип» (на такое не езжу), виды алкоголя и способности организма к его распитию (что мне нравится и сколько мне этого надо, я уже давно знаю), ремонт квартиры своими силами (хотя здесь как раз полезную информацию почерпнуть можно), карликовые собаки (слушать, как в очередной раз умильно прыгнула ваша пусечка, нет уже никаких сил) — и так далее, и тому подобное.

Вам может быть хорошо вместе — пожалуйста! Вы обожаете проводить время друг с другом — ради бога! Только оставьте, пожалуйста, в покое человека, который не проявляет излишней инициативы в общении и лишний раз не вытаскивает наушники, чтобы послушать ваш очередной рассказ.

Да, на собеседовании при приёме мне обещали молодой и дружный рабочий коллектив, но я никак не ожидала, что он будет меня душить в своих объятиях. Задолбали!

Я выбыла из конкурса «терпеливые люди планеты», потому что сил больше не осталось. Я всегда стараюсь лояльно относиться к ошибкам окружающих, пытаюсь строить вопросы таким образом, что подразумеваю случайную ошибку, а не тыкаю носом в собственную жопоголовость сразу.

Вот коллега неверно проставил суммы в отчёте. Интересуюсь, почему он вписал именно так, ведь у меня цифры другие получились. Проверяет — действительно ошибся в одной цифре, из-за чего «поехала» вся сумма. Через месяц снова приносит отчёт, где ошибка в той же ячейке. Снова интересуюсь, не опечатался ли он. Снова проверяет — так и есть, снова опечатка. Так продолжается месяцев пять, после чего прошу перед пересылкой ещё раз проверять ту самую ячейку, в которой уже не раз обнаруживали неверную цифру. Снова присылает с ошибкой. На седьмой раз нервы не выдержали. Пишу прямо: «Сначала проверяй, потом высылай, мне не доплачивают за устранение твоих косяков, я трачу своё время на твою работу». Обиделся, но отчёты стали приходить верными.

Сотрудники разных отделов передают пакеты документов в банк, я жду дальнейшую информацию из банка. Постоянно приходят уведомления о недостающих документах, которые мне приходится выискивать и досылать. Составила список необходимых документов, чтобы каждый раз сверялись — не помогло. Вежливо попросила: «В следующий раз перед подачей документов в банк сверьтесь, пожалуйста, со списком». Тоже не помогло. На десятом уведомлении от банка сделала общую рассылку: «Больше я не намерена выполнять не свою работу по формированию пакетов документов, об ответе из банка узнавайте сами, при нарушении сроков будете лично отвечать перед директором». Обиделись за грубость три отдела, но отказов из банка стало в разы меньше и только у совсем «зелёных» сотрудников.

Понадобилось отправлять людей в командировки. Сразу сделали общую инструкцию по необходимым документам, порядку действий, разъяснили, где какие печати должны стоять и в каком количестве. Даже образцы всех документов приложили. Что имеем на выходе? Кучу неправильно заполненных документов: не там подпись, не та дата, нет половины печатей. Бухгалтерия свирепеет, потому что это не набор документов, а жалкие клочки, по которым нормально ничего не провести. Списывали всё на неопытность, просили переделать, пересылали документы в другие города за недостающими печатями, внутренние документы перебивали и заново подписывали в нужных местах. Каждый раз просили сотрудников сверяться с инструкцией при заполнении бумаг. На пятый случай разговор был короткий: кто неправильно заполнит документы, либо едет за свой счёт в тот же город восстанавливать, либо остаётся без суточных, а за отсутствие на рабочем месте в эти дни получает прогул. Засуетились, как мыши в клетке. С выпученными глазами тряслись над каждой бумажкой, по десять раз уточняли, правильно ли они всё делают.

Это такой вид аллергии, что ли — на хорошее отношение? Почему нельзя делать всё нормально, пока с тобой вежливо разговаривают? Почему надо доводить до ультиматумов? А потом мы будем читать на «Задолбалях» плач о том, как бедненького заиньку-сотрудника все прессуют и шантажируют на рабочем месте. Догадаетесь почему или сразу рявкнуть?

То утро для всех начиналось по-своему: кто-то приехал в аэропорт, чтобы успеть на свой рейс, и сейчас уже летел в самолёте, кто-то пришёл на работу и поднялся в свой офис, кто-то уже приступил к рабочим делам, а кто-то пил утренний кофе перед монитором. Но в тот день два самолёта, на которых летели несколько сотен человек, врезались в башни офисного центра, где работали ещё несколько тысяч. В возникшем пожаре и последующем обрушении конструкций погибло почти три тысячи человек, большинство из которых и предположить не могло, что обыкновенный рабочий день обыкновенного офисного клерка может закончиться вот так. Множество семей потеряли близких.

Сказать, что весь мир был в шоке, конечно, нельзя. Кто-то не знал, кому-то было всё равно, кто-то посчитал смерть неверных платой за войну у себя дома. Но в одной отдельно взятой стране миллионы людей, не имевших, казалось бы, никакого отношения ни к погибшим, ни к террористам, чуть ли не прыгали от радости, выкрикивая: «Так вам и надо, проклятым пиндосам!»

Казалось бы, чем виноваты близкие погибших в огне? Только тем, что кто-то решил возложить на них ответственность за свои обиды.

Прошли годы. На другой стороне земного шара в ходе ползучего конфликта двух стран одна у другой отобрала часть территории. И снова миллионы людей, никогда не имевших отношения к этой территории, возопили как один: «Теперь она наша!»

А потом некоторые обижаются, что в ответ им прилетает: «Верните обратно, гады!» Как же так — они лично ни в чём не виноваты?

Не виноваты, разумеется. Точно так же, как не были виноваты сотрудники офисов в том самом офисном центре. А вы помните, как вы же кричали: «Так вам и надо!»? Ах, вы лично тогда не кричали… Ну, значит, на этот раз не повезло вам. Радуйтесь, что не самолёт прилетел, а всего лишь ругань в интернете.

А как вы хотели? Думаете, у вас монополия на ненависть?

Меня задолбала такая вроде бы полезная деталь современного интернета, как хэштег. Изначально хэштег призван облегчить поиск какого-либо контента, являясь своего рода ключевым словом. И это очень даже удобно и логично, но тупые пользователи превратили этот инструмент в бесполезный набор букв.

Во-первых, почему-то считается модным и крутым написать 100500 хэштегов к фото, по теме и не по теме. Вот девушка сфоткала свои ножки на пляже: на фото не видно ничего, кроме самих ног, песка, моря и неба. Но в подписи мы видим вовсе не очевидные ключевые слова «ноги», «пляж», «море», на худой конец — «отпуск», «отдых», а туеву хучу тегов: #dolcegabbana, #dior, #kenzo, #бренды, #яхта, #котик, #мимими, #love, #kiss и т. д. Где это всё на фото? За кадром у неё трусы Кензо? Я рада за неё, но если я действительно захочу найти фото с вещами Кензо, то меньше всего захочу видеть вот такие фотки с частями тела незнакомых мне баб. Или, по-вошему, по запросу «котик» я вовсе не хочу увидеть пушистых зверушек, а снова буду довольствоваться голыми ногами вышеупомянутой незнакомой бабы?

Во-вторых, почему-то считается крутым писать все комменты в форме хэштегов или теги из целой длинной фразы. Если бы это было расхожее выражение, а фото или статья это выражение иллюстрировали, то было бы идеально. Но на деле мы имеем вот что: то же фото ног на пляже — и хэштеги #ятакаякрасиваявообщенемогу, #еслибыназемлебылрайтоясейчасвнемтутидеально либо #наконец #я #добралась #до #моря #я #загораю #на #шезлонге #под #зонтом. Вы серьёзно думаете, что кто-то ищет фото по тегу «до», «под», «на» или по склонённому слову «зонтом»? Или вы всерьёз думаете, что кто-то впишет в поиск одну их тех фраз, которые вы указали, найдёт ваше фото и возрадуется? Убивает, когда в длинном хэштеге ещё и пара опечаток — просто рука-лицо.

Только один вопрос: зачем вы это делаете? Вбейте любое слово и посмотрите, сколько фото будет с искомым объектом, а сколько шлака не в тему. Нравится?