История стара, как мир. Работаю водителем в семье и влюблен в хозяйку. Она умная, образованная, с прекрасным чувством юмора рыжеволосая красавица. Мужа любит, счастлива, хоть он и старше ее лет на 15. А я каждое утро убить его готов, потому что он спал с ней в одной постели. У меня жена, двое детей, а я везде ее вижу. И финиш — с нового года меня увольняют, говорят, финансовая ситуация тяжелая. Убейте, пока не начал у дома караулить или работать бесплатно

Неделю назад мне позвонила моя мама и сообщила, что мой абсолютно здоровый папа пришел с работы и внезапно умер у нее на руках. Ему было всего 49 лет. На вскрытии выяснилось, что у него было тяжелое заболевание сердца, протекающее бессимптомно. А в семье моего мужа все умирают крайне рано от инсультов. У нас сын трех лет. Уже неделю реву от безысходности.

ПМП, если я не смогу перебороть генетику и предотвратить болезни близких

Я инвалид. При этом все конечности у меня на месте, лет мне немного за пятьдесят, и на первый взгляд со мной всё в порядке. Но при любой возможности я в транспорте пытаюсь сесть.

Год назад мне распилили пилой грудину, потом разрезали обе ноги, вытащили оттуда куски вен и пришили их на место повреждённых артерий возле сердца. Да, аорто-коронарное шунтирование это называется. Шов на груди зажил, а ноги — не совсем. Они болят. А ещё у меня диабет. А ещё я работаю — и для работы езжу в Москву. Из Дмитрова. Три часа в один конец. Слава богу, не каждый день. И да, у меня есть пенсия, но никто же не думает, что можно прожить на девять тысяч рублей в месяц?

Я не жалуюсь. Я живу нормально, мне повезло с друзьями, с работой, с врачами, наконец, с собственным жизнелюбием, позволившим мне жить после такой операции активно и с удовольствием. Потому что после неё процентов 60 пациентов, по словам моего доктора, так и не возвращаются к активной жизни никогда.

Что же меня задолбало? Да как любую проклятую злобную бабку — молодые мужчины, на уступающие место в транспорте. Они спят — во всяком случае, сидят с закрытыми глазами. Они слушают музыку, играют с телефоном — что угодно, только бы не встретиться глазами со старухой, с беременной, с инвалидом — и не уступить место.

Я хочу спросить вас: вы знаете, что такое боль? Вы знаете, что такое усталость? Настоящая боль и настоящая усталость, когда бросает в пот, когда сердце сбивается с ритма, когда отнимаются ноги, когда слёзы выступают на глазах? Ах, вы много и тяжело работаете? Вы сами устали? Не смешите. Я была молода, я много работала иногда на двух и даже на трёх работах и уставала. Думала, что уставала. Только теперь я поняла, что это была не усталость, а чушь, ерунда, пустяк.

Ах, вы думаете, что бабки в метро, которые заедают ваш век просьбами уступить место, сами виноваты, они неудачницы, мало и плохо работали, а вот вы-то — о, у вас всё будет иначе? Это сейчас, пока только вы ездите в метро, а пройдёт три-пять лет — и вы пересядете в собственную машинку, а в старости, конечно уж, не будете мучиться в общественном транспорте. У меня для вас новость. Жизнь непредсказуема. Каждый из вас может оказаться на моём месте в старости — или даже совсем скоро, например, если попадёт под машину.

Пока же вы спите, читаете, играете, не видите меня в упор, а я едва сдерживаю слёзы и ищу глазами так вами нелюбимых гастарбайтеров. Единственные из всех видов, типов, классов и подклассов молодых мужчин, эти люди уступают место всегда. В 98 процентах случаях, скажем для точности, потому что есть среди них и те, кто уже научился от вас жить удобно, думая только о себе. Но таких среди них очень и очень мало. Большинство из них встают. И если это родители своим примитивным и отсталым воспитанием сделали их такими — спасибо их родителям. А если это вера в Аллаха помогает им быть милосердными и человечными — слава Аллаху. А вам, продвинутые, образованные, модные, желаю только одного: чтобы моя боль вернулась вам той же монетой. Впрочем — зачем желать? Воздастся всё и без меня. Лучше о вас вовсе не думать.

На ноутбуке стоит Windows 7 и новая Ubuntu. Каждая работает, никому не мешает. Поскольку винда «родная», а сама ext не признает, то почти все мои файлы лежат в NTFS на любимой всеми букве D:. А что — для «семёрки» это родное, а Ubuntu с ним работает. Поскольку «семёрка» грузится долго, то она лежит себе на C:\ в глубоком сне, не знает, что демоны машину захватили…

И вот в винду я захожу реже и реже, всё больше сижу под линуксом… Только вот TeX настроить ещё не смог, а верстать надо. Сохраняем документ, перегружаемся в «семёрку», открываем диск… Нет документа. Как же так, раз Windows на родной файловой системе не видит файл, значит, там его нет! Быстро гружусь обратно в Ubuntu — документ на месте, лежит, данные целы. Обратно в винду — нет его! Открываю диск с другой системы — лежит, порядок.

С какой-то перезагрузки файл проявился, но что это было — отторжение осквернённого диска? Или не зря я перехожу на тёмную сторону?

В студенческие годы я отличалась замкнутым характером, замедленной моторикой (что, как выясняется, послужило причиной для странных выводов на мой счёт в маленьком городке, где я живу) и романтическим идеализмом. Страшнее всего то, что я не уверена, что действительно стала умнее с тех пор.

Диплом свой я делала в местном НИИ, который когда-то был градообразующим предприятием, а ныне пребывает в упадке и запустении. Работа была интересной, в руководители мне достался прикольный, добрый и интересный (мне так тогда казалось) пожилой дядя, с которым я продолжала общаться и после защиты, достаточно откровенно обсуждая с ним свою жизнь.

Время шло, институт продолжал загибаться, я давным-давно работала в частных софтверных фирмах, мой бывший шеф ушёл на пенсию (точней, его туда «ушли» по сокращению отдела), и я периодически давала ему денег на лечение больной жены. Это было не раз и не два, сумма набежала приличная, но этих денег я никогда не считала, поскольку давала их не в долг, а просто так.

Однажды им понадобилась крупная сумма. На тот период это были две моих зарплаты. И они попросили её у меня в долг. Клятвенно заверяли, что именно в долг, написали расписку со сроками возврата. Обещали погасить досрочно, ссылаясь на какое-то там наследство.

С той даты, что была указана в расписке, прошло более полутора лет. И вот сегодня я в первый раз вежливо напомнила о долге.

Я узнала много нового и интересного. Наверное, тех денег оно стоило.

Этот человек сказал мне, что это я должна ему пожизненно. Что он «вывел меня в люди», что такую «явную наркоманку» (в жизни ничего тяжелее кофе и никотина не пробовала, все мои моторные проблемы — психосоматика) никто никуда бы не взял (сменила несколько фирм в разных городах, на последнем месте работаю четыре года, задачи сложные, справляюсь). Что ему известны будто бы некие шокирующие подробности моей личной жизни (интересно, что он имел в виду?), и я ведь не хочу, чтобы о них узнал весь город? Да мне пофиг, если честно.

Что я могу, конечно, отнести расписку в суд, но его сын — городской судья.

Я сказала ему, что он действительно сделал для меня очень много — избавил от остатков доверия к людям, жалости к «бедным и обездоленным» и желания им помогать. Наверное, тех денег оно стоило.

И я очень надеюсь, что это навсегда.

Больше я ему ничего не стала говорить. Потому что ещё жив во мне внутренний запрет на проявление агрессии (даже вербальной) в отношении старого больного существа. Я не знаю, что заставило его вести себя именно таким образом, — если бы он просто сказал, что не может отдать долг, и попросил ему этот долг простить, разумеется, я бы простила. Но я теперь знаю другое…

Бедные голодные пенсионеры Донбасса? Давить.

Бедные сидящие без света жители Крыма? Давить.

Нет твари на Земле опасней «бедных и несчастных». Никто так не умеет вцепляться в шею, как они. И горе тому, кто их пожалеет.

А тех, кому на самом деле плохо, не видно и не слышно. Потому что быть несчастным — это профессия сродни криминальной.

Когда-то эти люди были очень милы и любезны со мной. Заботливо так расспрашивали о делах. Хорошие такие люди. Интеллигенты.

Б#$&ский Догвилль.

Я теперь знаю, что мне нельзя здесь оставаться. И ещё мне страшно от мысли о том, какие ещё фекальные залежи могут вскрыться, когда я буду закрывать здесь свои дела.

Конечно, это мелочи жизни, но, как ни странно, задолбал меня… майонез. Вернее, адепты популярной нынче секты Свидетелей Майонезного Ужаса. Именно так. Ни одному продукту не достаётся так, как невинному белому соусу.

Дамочка хвастает, что она похудела, потому что перестала есть — да-да — именно его. Не кто иной, как майонез, виноват в 200-килограммовой заднице клуши, именно его изгнание позволило превратиться в стройную лань.

«Хрючево с маяне-е-езиком!» — привычно орёт гурман местечкового разлива, пробуя нечто в местечковой же забегаловке, гордо именуемой кафе или даже рестораном.

«Ах, майонез, это же так вредно!» — охает фитоняшка, поглощая похудательный коктейль, содержащий всю таблицу Менделеева, включая редкоземельные элементы.

Люди, активизируйте межушный ганглий! Это всего лишь соус. В составе — яйца, растительное масло, уксус, горчица и специи. Всё! Нет там отравы, жутких наркотиков, вызывающих привыкание с первой ложки и разрастание боков до размера племенной свиноматки. Майонез бывает очень вкусным, бывает гадостным, как любая еда. А ваша логика по типу «кошка бросила котят — это [вставить нужное] виноват» вызывает серьёзное сомнение в дееспособности.

Сотрудница порадовала:

— Что у меня за поисковик? Поставь нормальный!

Какой же — нормальный? Перечисляю: Яндекс, Гугл, Мейл, Яху, Нигма, Спутник, Бинг, даже Байду вспомнил, а потом и Альтависту, которая теперь стала перенаправлением на Яху. Ничего не подходило.

Тогда она позвонила домой.

— Слушай, скажи, каким поиском мы пользуемся?

Там назвали. Я сделал.

— Во, он — нормальный поисковик! Как же ты сам не догадался?

Какой? Пока шёл обратно, забыл.

Встречались с парнем 4 года, недавно съехались вместе, так как планировали свадьбу, детей.

Пока его не было, уронила за диван расческу. Полезла доставать, ну и заодно решила там убрать, мусора там скопилось прилично. Среди прочего нашла пустой блистер от неизвестного лекарства. Пробила интереса ради и у меня волосы дыбом встали. Этот препарат — часть антиретровирусной терапии, мой муж — ВИЧ-инфицирован. Уже 7 лет, как оказалось позже. Бла-бла-бла, он регулярно проверяется, он лечится, он безопасен. Уехала от него в полной истерике. Никогда особо не ценила свою жизнь, но даже не знала, что меня так может напугать даже призрачный шанс заболеть. За эту неделю у меня побывали наши и его друзья, его родители. Была на консультации перед тестом на ВИЧ. Успокаивают, уговаривают не разводить панику, суют литературку, даже ведут речи о толерантности! Но разве это они практиковали жесткий секс без резинки? Разве они перевязывали ему сильно порезанную руку? Разве они планировали детей? Жду результатов. Страшно. По традиции — КМП.

Моя мама — против секса. Что до брака, что вообще.

Брата почти под конвоем на учебу отпускает — вдруг «по дороге натворит» чего. По дороге в 500 метров, ага.

Меня — упаси боже! Отпустить куда-нибудь кроме как на допы или лекции.

Это переходит все границы. Она по календарю высчитывает, когда у меня критические. Задержались на день — это трагедия, ее дочь — шлюха, понесшая невесть от кого. Брату предлагала перевязать семенные протоки, де так надежнее.

И, при всем при этом! хочу внуков. Хочу внуков, где мои внуки, внууууки.

Мы и рады, у нас давненько есть пары, да и с деньгами проблем нет, отчего бы и не завести детишек, но она морально не готова. Говорит она в один день, в другой — что хочет внучат, но «не так», а как тогда? Дети по-другому не появляются…

Стреляйте.

У моей жены было 2 заболевания по гинекологии, одно на начальной стадии, другое лечилось уже 5 лет гормонами. Лечение одной болячки вызывало развитие другой. Гинеколог ей посоветовал рожать, потому что в прогнозе бесплодие. Мы тогда женаты не были, нам по 22 года. Я все-таки согласился на роды, хотя не хотел так рано становиться отцом. Поженились, жили с моими родителями, к родам ее родители купили квартиру нам. Жена меня ограждала от любых проблем и забот. Стоило мне заикнуться, что устал, она на выходные с детьми уезжала к родителям. Каждый день любимые блюда, дома чистота. Заикнулся об отпуске (давно планировали с друзьями) — пустила. Встреча в баре с другом — не возражала. И голова за 4 года не болела. И все-таки я всегда думал, что мне по ушам поездили, а заботой она грехи замаливает. К тому же, вскоре после родов она сказала, что опухоль рассосалась сама.

Тут собрались родить третьего и выяснилось, что жена бесплодна. Она не врала. И мне очень стыдно, я же и вслух говорил о своих подозрениях. КМП.