Только преодоление, только хардкор
Один из героев писателя Чернышевского спал на гвоздях для укрепления духа. Не припомню, чтобы кто-то из моих знакомых был фанатом романа «Что делать?» и данного персонажа в частности, но людей, которые старательно «спят на гвоздях» при наличии в доступе нормального матраса, вокруг неожиданно много, и остаётся только удивляться, куда они собираются девать такую прорву духа.
Середина 90-х. В бывшей советской республике, куда мои родители за 20 лет до того попали по распределению после института, начались серьёзные волнения на национальной почве. Найти работу, если ты русский, стало сложно, временами было просто опасно ходить по улице. Семья приняла решение «валить в свою Россию». Всё, что можно было продать, продали, вырученных денег хватало на не шикарную, но сносную квартиру в хрущёвке. И мой папа, человек, который после травмы ноги уже несколько лет ходил только с палочкой, выбрал квартиру на третьем этаже без лифта. Не то чтобы других не было. Были и на первом в том же доме, и в соседних, просто человеку нравится героически преодолевать самостоятельно созданные трудности. В той же квартире он (уже пенсионер) живёт по сей день, и по сей день после каждого подъёма и спуска по лестнице несколько минут отдыхает, но любые предложения поменять квартиру гневно отвергает: «Не барин, потерплю». И ничего не сделаешь — нельзя отнимать у человека любимые гвозди!
Двоюродная сестра — классический гуманитарий со склонностью к языкам и литературе. Занимала первые места на олимпиадах и литературных конкурсах, по-английски говорила лучше учителя… После школы пошла не на филфак и не на иняз, а на экономический, потому что «нельзя всю жизнь заниматься тем, что легко даётся». Ненавидит свою работу в лучших традициях анекдотического офисного планктона, получает мало, потому что сил делать ненавистную работу хорошо у неё нет, пьёт выписанные психиатром антидепрессанты, но зато, видимо, вот-вот укрепит дух до такой твёрдости, что им можно будет крушить бетонные стены (узнать бы, зачем).
Бывший коллега. После смены начальства мы с ним одновременно поняли, что работать в этой конторе становится трудно из-за нового руководителя, который ни фига не смыслит в нашей работе, зато племянник генерального. Я через пару месяцев ушла в другое место. На днях встретила этого коллегу в метро и узнала, что он по сей день (без малого пять лет) трудится на прежнем месте с прежним начальником, ненавидит его с той же силой, но уходить теперь не желает, пока не докажет им всем, что они не правы, потому что нельзя же сдаваться без борьбы. Судя по мешкам под глазами и нервному тику, имелась в виду борьба с собой.
Дорогие люди, дочитайте, пожалуйста, роман «Что делать?» до конца, соотнесите его с дальнейшими событиями и задайте себе вопрос, чего добился тот самый персонаж с гвоздями и стоило ли оно того. Может быть, после этого вы наконец начнете спать по-человечески, на кровати?
Середина 90-х. В бывшей советской республике, куда мои родители за 20 лет до того попали по распределению после института, начались серьёзные волнения на национальной почве. Найти работу, если ты русский, стало сложно, временами было просто опасно ходить по улице. Семья приняла решение «валить в свою Россию». Всё, что можно было продать, продали, вырученных денег хватало на не шикарную, но сносную квартиру в хрущёвке. И мой папа, человек, который после травмы ноги уже несколько лет ходил только с палочкой, выбрал квартиру на третьем этаже без лифта. Не то чтобы других не было. Были и на первом в том же доме, и в соседних, просто человеку нравится героически преодолевать самостоятельно созданные трудности. В той же квартире он (уже пенсионер) живёт по сей день, и по сей день после каждого подъёма и спуска по лестнице несколько минут отдыхает, но любые предложения поменять квартиру гневно отвергает: «Не барин, потерплю». И ничего не сделаешь — нельзя отнимать у человека любимые гвозди!
Двоюродная сестра — классический гуманитарий со склонностью к языкам и литературе. Занимала первые места на олимпиадах и литературных конкурсах, по-английски говорила лучше учителя… После школы пошла не на филфак и не на иняз, а на экономический, потому что «нельзя всю жизнь заниматься тем, что легко даётся». Ненавидит свою работу в лучших традициях анекдотического офисного планктона, получает мало, потому что сил делать ненавистную работу хорошо у неё нет, пьёт выписанные психиатром антидепрессанты, но зато, видимо, вот-вот укрепит дух до такой твёрдости, что им можно будет крушить бетонные стены (узнать бы, зачем).
Бывший коллега. После смены начальства мы с ним одновременно поняли, что работать в этой конторе становится трудно из-за нового руководителя, который ни фига не смыслит в нашей работе, зато племянник генерального. Я через пару месяцев ушла в другое место. На днях встретила этого коллегу в метро и узнала, что он по сей день (без малого пять лет) трудится на прежнем месте с прежним начальником, ненавидит его с той же силой, но уходить теперь не желает, пока не докажет им всем, что они не правы, потому что нельзя же сдаваться без борьбы. Судя по мешкам под глазами и нервному тику, имелась в виду борьба с собой.
Дорогие люди, дочитайте, пожалуйста, роман «Что делать?» до конца, соотнесите его с дальнейшими событиями и задайте себе вопрос, чего добился тот самый персонаж с гвоздями и стоило ли оно того. Может быть, после этого вы наконец начнете спать по-человечески, на кровати?
8 комментариев
А вот с коллегой — да, у меня такая же знакомая есть. Правда, мотивирует тем, что «если искать что-то, то с бОльшей зарплатой», хотя в ее специальности физически не платят больше денег в нашей области.
Главное понимать, где стоит напрягаться, а где нервы дороже. Мне кажется, твой папа все правильно делает. Движение — жизнь. Как показывает практика, чем больше пенсионер «крутится», тем лучше у него здоровье.
Движение — жизнь, если не приводит к критическим перегрузкам. Люди переносят болезни на ногах, стаханят, активируют окружающих, им некогда болеть — а потом берут срочный билет в кардиоклинику.
Если у папы после подъёма тяжелейшая одышка, то автор права.
И вообще, хватит мерить усталостью работу. Результатом надо измерять.
ну я написала ж, что важно понимать, где грань между «полезно» и «черезчур»
подняться на третий этаж — это нормально, ну не двадцать третий же
p.s. у меня в 20 лет при подъеме на 4й этаж тяжелейшая одышка была, и что? это исправляется — как раз нагрузками