Моя полиция не всех бережёт

К слову о совершеннолетии — хочу рассказать историю времён моего студенчества про одну весьма задолбательную дырку в законе.

В 17 лет я поступила в вуз и уехала учиться в другой город. Первый год жила в общежитии. Однажды у меня с моей соседкой по комнате произошёл конфликт, в результате которого она нанесла намеренный ущерб моему имуществу.

Обнаружив ущерб на значительную для меня тогда сумму, я, разумеется, обратилась в правоохранительные органы. И вот тут начинается задолбашка.

Прихожу я в отделение тогда ещё милиции, пишу заявление. Но тут выясняются некоторые нюансы. Мне ещё нет 18, ей уже есть. За меня должны действовать мои законные представители, но они в другом городе за 1500 км. Если бы она тоже была несовершеннолетняя, вопрос можно было бы решить через детскую комнату милиции. А при таком раскладе, как был тогда — только через органы опеки. А у представителя опеки сегодня отгул, завтра выходной, послезавтра что-то там ещё, в итоге все отелятся через неделю, когда уже никому ничего не докажешь.

В итоге я поняла, что правоохранительные органы как-то не очень меня охраняют. Конфликт в итоге был сглажен, хотя ущерб мне никто не компенсировал. Но чёрт бы с ним, не такие уж большие деньги это были в масштабах вселенной. Задолбало другое.

То есть, обстоятельства такие: я, в свои 17 лет, смогла самостоятельно переехать в другой город, поступить в ВУЗ, заселиться в общежитие, зарегистрироваться там, подписать кучу договоров. На это всё мне не требовалось ни присутствие родителей, ни даже их согласие. Но защитить себя, в случае чего, я не могла. Ну ладно — ущерб имуществу. А если бы меня изнасиловали или избили? Тоже ждать, пока органы опеки через неделю отелятся?

Я считаю, что вот таких вот несовершеннолетних, в основном иногородних студентов-первокурсников, нужно уравнивать в правах с совершеннолетними. Хотя бы частично — можно не продавать алкоголь и сигареты, но дайте, блин, говорить за себя в полиции. Потому что отсутствие оперативных действий в подобных случаях может стоить как минимум несвершения справедливости, как максимум — чьей-то жизни.