Любит, как душу, а трясёт, как грушу

Я настолько задолбалась, что остаётся только плакать здесь.

Всё началось с рождения сына, когда неожиданно мой сон бесповоротно испортился. Если раньше я могла уснуть где и как угодно, теперь я могла ворочаться часами без сна, даже если смертельно устала.

Впрочем, маленький сын не давал мне не то, что часов, но даже спокойных минут. Как не давал и времени пойти по врачам.

Но вот сын наконец-то пошёл в садик, наконец-то я пошла к эндокринологу, наконец-то начали постепенно искать причину моей бессонницы. Я готова была возликовать, когда впервые смогла уснуть сама, без снотворного, пусть и проспала всего четверть часа. Спасибо мужу, едва я задремала, как он начал меня трясти за плечо.

Ему показалось, что я неудобно, блин, лежу. В те сутки я больше не заснула. И надеялась, что одного объяснения мужу, а также всем домашним, хватит. Как бы не так.

Стоит мне наконец-то задремать, как кто-нибудь сердобольный обязательно решит, что я сплю недостаточно хорошо. Меня попытаются переложить, мне попытаются подложить подушку, дёргая меня чуть ли не за волосы, меня начнут спрашивать громким шёпотом, что мне принести.

Не надо мне ничего! Просто не трогайте меня! Я хочу спать, я намучилась достаточно за эти три года! Почему так сложно понять, что если я сплю, то меня просто не надо трогать?!

Да, не трогать — это значит не перекладывать мне руки, муженёк, «а то вдруг затекут». Это значит не пытаться меня переложить с кресла на кровать, папа, «там мягче». Это значит не укрывать меня одеялом и не выдёргивать у меня из-под щеки книгу, братец. Не щёлкать выключателем, не греметь шторами, мама. И, чёрт побери, дорогая свекровь, не петь мне колыбельные!

Мне очень ложно уснуть! И почему вам так сложно понять, что я не уснула бы, если бы мне было жёстко или громко, или светло, или тихо?! Почему только мой трёхлетний сын выучил, что если «мама спит, она устала», то надо просто выйти из комнаты и дать ей отдохнуть?! У нас двухэтажный дом, уж найдите себе уголок в одной из оставшихся пяти комнат!

И я до сих пор не могу понять, почему до вас не доходят ни мои просьбы, ни крики, ни плач. «Подлечиться тебе надо. Зачем так нервничать? Я же забочусь, неблагодарная», — всё, что я слышу.

Молюсь, когда уже окончательно пойду на поправку. И задолбали вместо аминь.