Ребёнок, лишённый опоры в семье, ищет её на улице

Жила-была девочка «Сама виновата». Примерно это ей родители и внушали всю сознательную жизнь.

Семейный девиз звучал так: «Это твои проблемы»

Обижает мальчик в садике?

— Разберись сама, ты что, маленькая?!

В четыре года, да.

Проблемы в школе?

— Поставь себя в коллективе, заставь окружающих себя уважать!

— Как?

— Ты совсем тупая? Учись разговаривать с людьми, в жизни пригодится.

Девочка не понимает предмет и просит папу с мамой объяснить?

— Вот ещё. Давай-ка сама. Ты думаешь, мы тебе до старости будем сопли вытирать?!

В общем, девочка поняла, что от родителей толку не добиться и стала искать совета и поддержки в школе и во дворе. А стояли на этом самом дворе 90-е, и располагался двор в не самом фешенебельном районе не самого столичного города. Поэтому и компания нашлась соответствующая. Впрочем, девочке с этими ребятами было весело — у них были смешные напитки и сигареты, от которых становилось хорошо. А лет в 14 девочка узнала, что ещё очень хорошо заниматься сексом с мальчиками и иногда с другими девочками.

Одна девочка была особенно хорошей. Она была сильная, красивая, умная и всё знала о мире. Она объясняла другим девочкам, что мир — это дерьмовое место, и нужно боем отвоевывать себе место в нём. Люди делятся на волков и овец, выживает только самый сильный, а остальные должны либо терпеть, либо умирать. И когда она просила у нашей девочки: «Ты волк или овца?» — та радостно подтвердила, что волк.

Началось всё с отбирания денег у малышни. Сначала девочка сомневалась, но ей быстро объяснили, что так эти щеглы скорее поймут, как устроена жизнь.

Девочка научилась красть в магазинах, ведь если это не охраняется, значит, никому не принадлежит.

Однажды другая девочка сильно провинилась перед вожаком этой волчьей стаи — начала встречаться с мальчиком, который ей нравился. Разумеется, мерзавку нужно было проучить. Её поймали после школы, затащили в подвал и жестоко избили, после чего бросили.

Через два часа она умерла в больнице.

Поймали банду довольно быстро — о ней уже давно ходила нехорошая слава по району.

Был суд. Нашу героиню спасло только то, что она была несовершеннолетней и в самом избиении участия не принимала — стояла «на стрёме».

И ей дали условно.

С судимостью жизнь складывалась как-то не очень. Нормальное образование получить не удалось, с работой тоже было напряжно. Девочка даже думала пойти на трассу, но рассказы других девчонок, которые промышляли таким образом, всё же заставили усомниться.

Уехала девочка в деревню, вышла замуж за непьющего фермера, выучилась заочно на бухгалтера, родила двух детей, а теперь «коровам хвосты крутит» и пишет эту историю на этот замечательный сайт.

Я не жалуюсь на свою жизнь — многим намного хуже. Половины тех девчонок, с которыми я разбойничала в юные годы, уже в живых нет. Кто-то сторчался, кто-то пошёл на трассу и с концами. Но я всё равно думаю, как могла бы сложиться моя судьба, если бы родители объяснили мне, что такое хорошо и что такое плохо, уберегли бы от беды, проявляли бы ко мне не чёрствое равнодушие, а родительскую любовь? Я завидовала тем, кому на ночь читали сказки, а не быстро чмокали в лоб, кого водили кататься на каруселях и возили на море. У меня ничего этого не было.

Причем, когда меня судили, родители были возмущены — они же воспитывали меня в строгости, как я могла вырасти такой распущенной?! Видать, слишком разбаловали, и я решила, что теперь мне всё можно.

Надо ли говорить, что я с ними не общаюсь?

Моя жизнь каким-то чудом закончилась не на игле и не в придорожной канаве. Я видела изнанку общества и мне было очень тяжело жить после этого. Я уже не говорю о чувстве вины, хотя прекрасно знаю, что ту забитую до смерти девочку это уже не вернёт.

Моим дочерям 14 и 10 лет. И они до сих пор не знают о моей судимости. Муж, конечно, знает, но тоже им не говорит. Но когда-нибудь придётся, и я не знаю, как они это воспримут. Поймут и простят или отвернутся от матери с клеймом уголовницы на всю жизнь?

И я со всем этим грузом живу. Но ведь это всё ерунда, главное, что родители меня не гиперопекали, да, автор?