Отставить траур команды не было
Я молодая вдова. Год назад мой любимый муж стал жертвой автокатастрофы. Я пережила, я свыклась и научилась с этим жить. И после этого меня задолбали.
Все коллеги, сочувствовавшие мне, пока я изводила тонны носовых платков и появлялась на работе, одетая чёрт знает как, с опухшим лицом и красными глазами, резко стали относиться негативно, стоило мне взять себя в руки, снова начать следить за собой, краситься и нормально одеваться. В их понимании это предательство, ведь я стараюсь выглядеть лучше непременно для того, чтобы привлечь мужика. «Быстро же она забыла!» — то и дело раздаётся за спиной.
Подруги, утешавшие меня долгие месяцы и умолявшие не ставить на себе крест и жить дальше, начинают неодобрительно перешёптываться, если я появляюсь на вечеринке, в большой компании, в клубе, просто на посиделках — где угодно, кроме работы и дома. Если при этом я умудрюсь ещё и разговориться с кем-нибудь из присутствующих мужского пола — пиши пропало. Это предательство. Я должна запереться дома и страдать круглые сутки. Похоронить себя заживо.
Родня, через полгода начавшая ворчать, что пора уже «двигаться дальше», ведь «не век же куковать в одиночестве», приходит в ярость, если выясняется, что я ночевала не дома. Неважно, у подруги я была, в пансионате, в кино на ночном сеансе — это всё отмазки, что вы. Я трахалась, разумеется, направо и налево, предавая (безусловно) память того, с кем была вместе. Бессердечная тварь.
Родню мужа ещё можно понять: они сами убиты горем, им хочется видеть, что кто-то любил их сына и брата так же сильно, как и они. Жаль, что в их понимании «сильно любить» означает «поставить на себе крест и раствориться в служении памяти погибшего». Но их я действительно понимаю.
Остальные же задолбали, сил нет.
Я искренне желаю всем никогда не узнать, каково это — учиться жить заново, усилием воли поднимать себя с постели, сидеть на антидепрессантах, раз за разом повышая дозу, потому что привыкание, дёргаться от самых простых чужих прикосновений, потому что они неправильны, их не должно быть, только один человек имел право прикасаться…
Я люблю своего мужа. Меня вгоняет в панику мысль о том, чтобы пытаться строить личную жизнь, даже банально заняться с кем-то сексом. Я не могу и не хочу. Мне огромных усилий стоит заставлять себя жить дальше, искать радости в жизни, получать от неё хоть какое-то удовольствие. На самом деле мне хочется просто повеситься и быть с ним.
Пожалуйста, прекратите меня топить, Мне и так не слишком легко из всего этого выбираться. Идите вы в задницу со своим осуждением и представлениями о том, «как положено».
Все коллеги, сочувствовавшие мне, пока я изводила тонны носовых платков и появлялась на работе, одетая чёрт знает как, с опухшим лицом и красными глазами, резко стали относиться негативно, стоило мне взять себя в руки, снова начать следить за собой, краситься и нормально одеваться. В их понимании это предательство, ведь я стараюсь выглядеть лучше непременно для того, чтобы привлечь мужика. «Быстро же она забыла!» — то и дело раздаётся за спиной.
Подруги, утешавшие меня долгие месяцы и умолявшие не ставить на себе крест и жить дальше, начинают неодобрительно перешёптываться, если я появляюсь на вечеринке, в большой компании, в клубе, просто на посиделках — где угодно, кроме работы и дома. Если при этом я умудрюсь ещё и разговориться с кем-нибудь из присутствующих мужского пола — пиши пропало. Это предательство. Я должна запереться дома и страдать круглые сутки. Похоронить себя заживо.
Родня, через полгода начавшая ворчать, что пора уже «двигаться дальше», ведь «не век же куковать в одиночестве», приходит в ярость, если выясняется, что я ночевала не дома. Неважно, у подруги я была, в пансионате, в кино на ночном сеансе — это всё отмазки, что вы. Я трахалась, разумеется, направо и налево, предавая (безусловно) память того, с кем была вместе. Бессердечная тварь.
Родню мужа ещё можно понять: они сами убиты горем, им хочется видеть, что кто-то любил их сына и брата так же сильно, как и они. Жаль, что в их понимании «сильно любить» означает «поставить на себе крест и раствориться в служении памяти погибшего». Но их я действительно понимаю.
Остальные же задолбали, сил нет.
Я искренне желаю всем никогда не узнать, каково это — учиться жить заново, усилием воли поднимать себя с постели, сидеть на антидепрессантах, раз за разом повышая дозу, потому что привыкание, дёргаться от самых простых чужих прикосновений, потому что они неправильны, их не должно быть, только один человек имел право прикасаться…
Я люблю своего мужа. Меня вгоняет в панику мысль о том, чтобы пытаться строить личную жизнь, даже банально заняться с кем-то сексом. Я не могу и не хочу. Мне огромных усилий стоит заставлять себя жить дальше, искать радости в жизни, получать от неё хоть какое-то удовольствие. На самом деле мне хочется просто повеситься и быть с ним.
Пожалуйста, прекратите меня топить, Мне и так не слишком легко из всего этого выбираться. Идите вы в задницу со своим осуждением и представлениями о том, «как положено».
5 комментариев