Пусть лучше лопнет моя совесть

Неделю назад, часов этак в семь вечера, курю на балконе. Смотрю на птичек, на людей внизу, думаю о вечном. Подъезжает машина, из машины вылезают отец, мать и их дочь лет четырёх-пяти. Мать отдаёт отцу сумки, берет за руку дочь, ведёт её аккурат к заборчику перед детской площадкой.

Замечу, заборчик этот условный: он, конечно, достаточно высокий, чтобы не перелетел мяч и не перескочила собака, но с достаточно мелкими прутиками, чтобы площадка не выглядела как режимный объект. Находится площадка внутри двора, то есть видна со всех окон П-образного дома и внутреннего проезда, по которому жильцы выезжают на трассу.

Так вот, подводит мамаша свою дочь к заборчику и снимает с неё штаны. Девочка делает свои дела, мать надевает на неё штаны, и они идут к подъезду того же дома.

Шесть часов, люди идут с работы, мамы гуляют с детьми, парочки бродят. Смотрю — прямо у подъезда пацан лет восьми стоит спиной к тротуару и справляет нужду. Я с мрачным видом прохожу мимо, преодолевая в себе желание подойти тихонько сзади и хлопнуть по плечу, чтобы он обоссал себе штаны. Думаю, может, бегает, гуляет, далеко до дома, не дотерпит. Захожу в подъезд. Следом заходит этот пацан и едет на верхний этаж.

Жёваный крот! Что за общественный туалет на улицах города?! Ладно, когда я была маленькой, я тоже бегала за гаражи. Но за гаражи! Там, где не видно ни сверху, ни сбоку! Я понимаю, когда припёрло в лесу, в парке. Но, блин, ты домой идёшь! У тебя в восемь лет недержание? Или ты, мамаша, думаешь, что твоя доча слишком мала, чтобы дотерпеть минуту в лифте и поссать в туалете?! Какого чёрта вы ссыте у всех на глазах? Вы в городе живёте, в столице, или в глухой таёжной деревне?

И потом вы, мамаши, возмущаетесь, когда у метро воняет мочой или когда изрядно датый мужик справляет нужду за остановкой. А чего вы возмущаетесь? Вы ведь своих детей так же воспитываете: пусть лучше лопнет моя совесть, чем мой мочевой пузырь.