Писали же предки

Некоторых задолбали борцы за чистоту языка, некоторых — наоборот, повсеместный мат, а некоторых серьёзно беспокоит то, во что превращается литературный язык, призванный быть образцом. Я как раз из последних. Меня люто, до дрожи в коленях, задолбали современные писаки. Люди, вы из какой подворотни вылезли, а?

Открываем книжечку про географа, автор — лауреат премий всяческих, между прочим. Что видим? Сниженная лексика, центральный персонаж — пьющий гуляка с наклонностями педофила, которого кто-то пустил в школу к детям. Моя маман, осторожно спросив мнения, получила простой вердикт: так себе произведеньице. До классики, которая чему-то учит ненавязчиво, очень далеко. И не учит, и очень навязчиво.

Или вот, пожалуйста: ещё книжечка, про тётю Мотю. В центре повествования — история адюльтера, а лексика… Мама дорогая, не добравшись до середины, уже видим «трахаться», «задница», «срать», «б#&ди», «суки». Всё это пересыпано цитатами китайских мудрецов, что должно олицетворять, вероятно, высокий интеллект автора. Тут ответ на вопрос мамы был более резким. Я сказала: «Мерзенькая книжонка».

Кто-то скажет, я слишком нежная. Возможно. Наверное, виноват филфак — хотя он к нежностям не располагает с самого начала, особенно древнерусская литература. Но даже вечно пьяный идиот Веничка Ерофеев, по-своему гениальный, вызывал у меня отторжение, поскольку знаменовал простую вещь: насколько прогнил современный литпроцесс, насколько испортилась литература к концу ХХ века. Теперь площадная брань, прежде не употреблявшаяся даже в речи в приличном обществе — язык нынешней литературы. «Литературный» язык. Мне страшно, люди. Правда.