Плохому музыканту и зрители мешают

Так получилось, что мой круг общения включает в себя такую специфическую тусовку как профессиональных музыкантов — классических и не очень, но от этого не менее профессиональных.

Но и у музыкантов круг общения часто состоит из людей, от музыки весьма далёких. И когда музыканты и не-музыканты (особенно люди простые, рабочие) встречаются на шумном застолье, то, разумеется, всплывает тема: «А сыграй-ка нам что-нибудь» или «А спой-ка нам что-нибудь». На что музыканты брезгливо оттопыривают пальчик и заявляют: «Приходите на концерт и слушайте!» — или ещё хлеще: «Я не ресторанный лабух какой-нибудь».

Не, все знают анекдот про то, как токарь приехал на юг и пытается познакомиться с девушкой, на что она его спрашивает:

— А вы кем работаете?

— Я токарь.

— Ну вот представьте, приехали вы на юг отдыхать, а вокруг вас одни станки, станки.

Но ведь вы же при мне разглагольствуете часами про «засилье попсы и шансона», а когда основной потребитель шансона и попсы хочет-таки приобщиться к искусству с вашей помощью, вы его отправляете куда подальше.

В дореволюционной России, да и вообще, в интеллигентном обществе и после революции были приняты домашние концерты — люди, которые обладали некоторыми художественными талантами, выступали в кругу родственников и знакомых, не считая это для себя зазорным. В советское время артистов вывозили выступать в рабочих коллективах в обеденный перерыв. И выступали как миленькие, перед механизаторами, пережевывавшими котлеты и сало, перед работницами, запивавшими кефиром батончик за 16 копеек, перед ранеными и красноармейцами, среди которых истинных ценителей музыки было поискать. И это не из-под палки, все понимали, что делают нужное и важное дело — несут искусство в массы.

Но сейчас государство перестало стимулировать рублём смычку искусства с массами, и как отрубило:

— Я не буду играть на этих дровах! — заявляет уломанный героическими усилиями на пару песен супер-пупер джазовый гитарист, известный в узких кругах. Родной, какой ты нафиг гитарист, если не можешь сыграть на плохом инструменте для подвыпившей и очень непритязательной компании? Или плохому танцору что-то мешает?

— Да я ничего из вашего репертуара не знаю, — на просьбу подыграть три аккорда говорит пианист, окончивший аспирантуру при консерватории. Мил друг, три аккорда к «Ой, мороз, мороз» должен подбирать на слух десятилетний ученик музыкальной школы. Так и скажи — ниже своего достоинства считаешь.

— Никаких концертов на дому — мой принцип, — говорит скрипачка из известного оркестра родственникам мужа — провинциалам, пришедшим на новоселье. Родственники искренне хотят послушать, на чём все-таки играет сноха, полны гордости за то, что их сын/брат/племянник причастен к высокому искусству. Она готова им дать контрамарку, но только через месяц. А приезжают они раз в три года.

Все понимают, что люди не хотят смешивать работу и личную жизнь, но если работа связана с тем, чтобы нести радость людям, зачем отказывать? От скрипачки не убудет от 7-минутной пьески — никто не просит ничего сложного. Гитарист сыграет минут 10 «как получится» на «дровах» — разницы никто из слушателей не заметит, зато все будут рады. Под аккомпанемент раздолбанного пианино «Заря» петь будет гораздо веселее, а то, что подобранные на ходу аккорды хромают, опять-таки заметит только исполнитель.

Помню, одна знакомая, играющая на экзотическом инструменте — арфе, выпускник консерватории, будучи в гостях на даче у подруги, из музыкальных инструментов нашла старый баян, подобрала на нём несколько аккордов и аккомпанировала вечером на лавочке шумной компании из родственников подруги, друзей и соседей. Играла на баяне она в первый раз в жизни, но так как образование и слух позволили, освоила. Не, с точки зрения баяниста и музыканта, исполнение было жуткой какофонией и сплошным недоразумением. Но для пропаганды классической музыки в данной конкретной деревне за один вечер она сделала больше, чем десять симфонических концертов.

А вот снобы, которые учатся не для людей, а для «чистого искусства» — эти задолбали.