Это всё моё и это всё мне надо
Меня задолбала так называемая корпоративная ответственность. В нашей компании под этим подразумевается помощь. Всем. Всякая и разная.
В последние несколько месяцев участились корпоративные рассылки по всему офису с призывом пожертвовать, кто сколько может, на то или иное благое дело. Такие письма проскакивали и раньше, но сейчас их количество очень уж увеличилось. От нас хотят помощи детям-сиротам подарками и деньгами, выхода на субботники всей компанией, помощи старикам и ветеранам войны, помощи животным, помощи в утилизации использованного мусора, который нельзя выкинуть в обычный мусорный ящик (батарейки, например), помощи малоимущим семьям путём передачи уже ненужной техники (старая микроволновка или холодильник) и так далее, и тому подобное.
Многие коллеги с радостью поддерживают подобные инициативы и уже поставили рядом с рабочим местом пункт приёма батареек и коробку со старыми плеерами и телефонами, которые планируют отнести в тот самый пункт помощи для раздачи населению. Но есть и обратная сторона медали.
То здесь, то там я слышу шёпот недовольных. Тех людей, которых это всё мало волнует, которые лишнюю копеечку предпочитают нести в дом, а не отдавать неизвестно куда и неизвестно на какие цели. Дело это формально добровольное, но агитаторы настойчивы как Шура из «Служебного романа» — от них нигде не спрятаться.
Я тоже отношусь к категории задолбавшихся и предпочитаю нести деньги в дом, а не жертвовать их на людей, которых я не знал и не хочу знать. Если кому-то в жизни не повезло, причём здесь я? У меня есть своя семья, и список того, что нам необходимо, никак не позволяет вписать статью лишних трат. Сыну нужны развивающие игры и одежда, жене швейные принадлежности для её хобби, мне запчасти для машины, родителям холодильник на дачу, которая и сама-то по себе удовольствие не дешёвое, ну и так далее.
Всё чаще прихожу к мнению, что на благотворительность нас толкает обострённое чувство сострадания. Те же инвалиды в метро — подал копеечку и, вроде как, успокоился. А на деле я в этом разуверился, когда на одной из станций московского метро поздно вечером увидел двух инвалидов: колясочника и на каталке, оба без ног. Они о чём-то разговаривали, шутили и обменивались фотографиями через Bluetooth на коммуникаторе. У меня на тот момент коммуникатора не было, и тогда-то и пришло осознание, что эти люди живут лучше, чем я. Уже потом, покопавшись в интернете на тему нищенского бизнеса, я уверился в своей идее. С этого момента я разочаровался в благотворительности и подаю только музыкантам, чья музыка мне нравится. Они хотя бы трудятся ради этой денежки.
Это называется эгоизм? Вероятно. Называйте как хотите, только не лезьте в мой карман. Я сам определю каждый рубль на причитающееся ему место. А за помощь малоимущим, сколь я знаю, отвечает фонд социального страхования.
В последние несколько месяцев участились корпоративные рассылки по всему офису с призывом пожертвовать, кто сколько может, на то или иное благое дело. Такие письма проскакивали и раньше, но сейчас их количество очень уж увеличилось. От нас хотят помощи детям-сиротам подарками и деньгами, выхода на субботники всей компанией, помощи старикам и ветеранам войны, помощи животным, помощи в утилизации использованного мусора, который нельзя выкинуть в обычный мусорный ящик (батарейки, например), помощи малоимущим семьям путём передачи уже ненужной техники (старая микроволновка или холодильник) и так далее, и тому подобное.
Многие коллеги с радостью поддерживают подобные инициативы и уже поставили рядом с рабочим местом пункт приёма батареек и коробку со старыми плеерами и телефонами, которые планируют отнести в тот самый пункт помощи для раздачи населению. Но есть и обратная сторона медали.
То здесь, то там я слышу шёпот недовольных. Тех людей, которых это всё мало волнует, которые лишнюю копеечку предпочитают нести в дом, а не отдавать неизвестно куда и неизвестно на какие цели. Дело это формально добровольное, но агитаторы настойчивы как Шура из «Служебного романа» — от них нигде не спрятаться.
Я тоже отношусь к категории задолбавшихся и предпочитаю нести деньги в дом, а не жертвовать их на людей, которых я не знал и не хочу знать. Если кому-то в жизни не повезло, причём здесь я? У меня есть своя семья, и список того, что нам необходимо, никак не позволяет вписать статью лишних трат. Сыну нужны развивающие игры и одежда, жене швейные принадлежности для её хобби, мне запчасти для машины, родителям холодильник на дачу, которая и сама-то по себе удовольствие не дешёвое, ну и так далее.
Всё чаще прихожу к мнению, что на благотворительность нас толкает обострённое чувство сострадания. Те же инвалиды в метро — подал копеечку и, вроде как, успокоился. А на деле я в этом разуверился, когда на одной из станций московского метро поздно вечером увидел двух инвалидов: колясочника и на каталке, оба без ног. Они о чём-то разговаривали, шутили и обменивались фотографиями через Bluetooth на коммуникаторе. У меня на тот момент коммуникатора не было, и тогда-то и пришло осознание, что эти люди живут лучше, чем я. Уже потом, покопавшись в интернете на тему нищенского бизнеса, я уверился в своей идее. С этого момента я разочаровался в благотворительности и подаю только музыкантам, чья музыка мне нравится. Они хотя бы трудятся ради этой денежки.
Это называется эгоизм? Вероятно. Называйте как хотите, только не лезьте в мой карман. Я сам определю каждый рубль на причитающееся ему место. А за помощь малоимущим, сколь я знаю, отвечает фонд социального страхования.
2 комментария
ты все везение забрал