Когда-то в СССР была одна из лучших систем образования в мире. Образование это получить было трудно, поступить в вуз очень сложно. Учиться нужно было, что говорится, по-настоящему. Писать контрольные, курсовые, делать чертежи, расчёты и лабораторные от руки, не имея ни интернета, ни специализированных компьютерных программ, ни вообще самого компьютера. Учёба занимала наибольшее количество времени, требовала огромных затрат энергии и сил. Не все могли позволить себе получить это пресловутое высшее образование. Кому-то не хватало умственных способностей, кому-то целеустремлённости, напористости, дисциплинированности. Кому-то было просто лень — проще было окончить десять классов и ни о чём не думать. Знания были вымучены, получены кровью и потом, а кадры, имеющие образование (а тем более высшее), ценились высоко. Специалист — это звучало! Интеллигенция!
Но закончилось то золотое время, рухнул Советский Союз, рухнул столь налаженный быт советской интеллигенции с дипломами о высшем образовании, рухнуло и само образование. Мы оказались в стране с купленными дипломами, с нерадивыми студентами, скачавшими очередную работу с просторов мировой сети, и преподавателями, берущими взятки и, как следствие, закрывающими глаза на всё это. Естественно, все эти «специалисты» вмиг оказались отбросами, которым действительно не время ставить условия. Теперь диплом ничего не значит, его может получить любой, особо не напрягаясь. Выпускники вузов встали в один ряд с выпускниками средне-специальных учебных заведений, училищ и даже с людьми, и вовсе не имеющими никакого специального образования. Теперь они перекладывают разные бумажки, делают звонки и прочую «работу» из серии «подай-принеси». Не студенты-практиканты, не студенты последних курсов, а люди, уже имеющее полное высшее образование. Что самое страшное — это не начальные этапы работы, а вполне себе самодостаточная должность «носителя кофе».
Не будем касаться проблемы образования как проблемы государственного масштаба. Всех этих студентов, учившихся абы как, а, по сути, просто проплативших своё обучение и не вынесших из альма-матер абсолютно ничего, действительно огромное количество, а возможно, и большинство. И негодование работодателей по поводу требований новоиспечённых выпускников понятно и даже оправдано. Но что делать специалисту, действительно специалисту, который учился? Учился по-настоящему, корпел над учебниками, самостоятельно выполнял задания, лабораторные, курсовые? Учился с большой буквы «У»? Сначала он негодует: «Как же, чёрт возьми, так? Я же так много времени потратил на своё обучение! Я так много знаю, а чего не знаю, тому легко научусь, и научусь самостоятельно!» Затем обижается: вот, мол, все сволочи и гады, не верят мне, что я специалист, не хотят брать без опыта. А затем и вовсе сдаются и просятся на работу хоть куда-нибудь, да хоть на какие условия, и работают на должностях «принести начальнику кофе и позвонить по поводу сегодняшней встречи». А все кругом и рады, да ещё попрекают: радуйся, что хоть такую работу имеешь, конкуренция-де вон какая высокая на рынке труда! И что делать, эти несчастные студенты и не знают…
В своей жизни я был человеком, который и нанимался на работу, и нанимал. Когда-то, после института, я тоже долго ходил по собеседованиям и тоскливо просил принять меня на работу по специальности хоть за какую зарплату, хоть на первое время за бесплатно. И меня не брали. Нужен был человек с опытом, или с красным дипломом, или с папой в Кремле, или с зелёными человечками на Луне… В общем, что-нибудь, да не то. Да ещё повсюду находились «доброжелатели», которые подтрунивали: мол, какой из тебя работник, ты ж ни черта не умеешь! И я поверил в это и совсем приуныл.
Но однажды на пути мне встретился один человек, профессионал в своей работе и гений в своей жизни. И он сказал:
— Запомни: ты — Дипломированный Специалист, ты потратил на это своё время, часть своей жизни, здоровье, нервы, силы и чего уж там — деньги. Ты — Специалист, не смей никому дать усомниться в твоих деловых качествах и профессиональных способностях. Ты — Специалист, ты продаёшь свои знания, интеллект, смекалку, умение выкручиваться из трудных форс-мажорных ситуаций, находить решения сложных задач. Ты — Специалист, ты такой же субъект рабочих и деловых отношений, как и все в этой организации, и вообще все вокруг. Ты — Специалист, не смей позволять никому давать тебе указания, не касающиеся твоей непосредственной работы. Не смей никому позволять усомниться в тебе, проявить недоверие, скепсис или иронию. Ты — Специалист, ты потратил немалую часть жизни на это, ты не платил, не списывал, не выпрашивал, ты сам выучился, сам получил это звание, так держи же свою голову высоко! Неси это звание гордо! Нет, не проси себе должность. Требуй! Должность, зарплату и условия, которые тебя устроят. И не должность «перекладывателя бумажек», а настоящую, ответственную, достойную тебя. Покажи, докажи, на что ты способен!
Побывав работодателем, могу сказать точно: из двух претендентов на должность я выберу того, кто, возможно, чуть меньше знает, но ведёт себя уверенно, заявляет о себе громко, знает себе цену и не боится озвучивать её, чем того, кто грустно бубнит себе под нос и печально смотрит в пол, хотя знает и понимает больше, а, возможно, и гораздо больше.
Специалисты! Именно так — с большой буквы «С»! Не просите! Требуйте себе хорошие условия и высокую оплату вашего, без сомнения, тяжёлого труда. Требуйте, не снижайте планку на рынке труда: это совершенно ни к чему нашей стране (это я как экономист говорю), в которой уровень жизни и так, мягко говоря, невысок.
А задолбало меня, в общем-то, только государство, которое, чёрт возьми, никак не может вывести наше образование на прежний уровень, не говоря уже об уровне международном.
Сегодня во время студенческой конференции одна особа читала доклад про благотворительность. Девушка рассказывала о том, как они устраивали концерты для детей-инвалидов, и заявила, что таких людей «легко осчастливить» и что нужно помогать им стать «нормальными».
Один из моих лучших друзей — инвалид. Когда-то был колясочником, сейчас благодаря протезам он ходит. Ему 23 года, а у него гибкость старика, который плохо себя содержал. Из-за болезни ему пришлось принимать довольно сильные гормональные препараты, дабы дорасти до нынешних 174 сантиметров.
Когда мы познакомились, он был забитым и зашуганным парнем, который постоянно думал о суициде. Через неделю после нашего знакомства он переехал в мою квартиру, так как я узнала, что он принимает сильные обезболивающие, дабы добираться до университета. 45 минут транспорта до дома для него были адом, который нужно было сглаживать ударной дозой кодеина — препарата, который вызывает сильную зависимость и который мой друг с раннего детства привык принимать как «тик-так».
Это не была благотворительность с моей стороны — это был здравый смысл. Человек хороший, ему больно, почему бы не помочь?
Я не поклонялась этому человеку, не называла его «нормальным», потому что он таковым не являлся. Но считала его равным себе, а это было для него главным.
Когда мы ходили гулять, я не пыталась его отговорить или как-то оградить от проблем, с которыми он сталкивался, но при этом я неосознанно следила за его состоянием. Очень быстро я поняла, что для него терпимо гулять по 30 минут, и наши прогулки стали такими, чтобы у нас либо была передышка через этот промежуток времени, либо мы уже оказались дома. Потом мы увеличили эти промежутки до 45 минут. Потом до часа. Спустя два года, на мой день рождения, мы гуляли целых шесть часов. Почти без остановки. Присели только пару раз.
Сегодня, несмотря на свою болезнь, он перестал думать о суициде, занялся спортом и завёл себе девушку (о чём даже не мечтал, когда мы познакомились).
Я отдала этому одному человеку всё своё время на протяжении двух лет. Мы были неразлучны. Я сделала всё возможное, чтобы показать, что он равен другим людям, что у него схожие возможности — при этом всегда уважая его особенности, никогда не заостряя на них внимания и никогда не проявляя жалость. Чувство, которое, как он мне не раз признавался, уничтожало его желание жить.
Но я не могу претендовать на то, что я осчастливила этого человека. И никогда не смогу на это претендовать.
Так как ты, девочка, занимающаяся концертами в детдомах, можешь считать, что ты их делаешь счастливыми? Что их «легко» сделать счастливыми — этих сирот с живыми родителями, которые мечтают быть социально принятыми?
Как ты можешь сделать нормальным мальчика без ног, от которого отказались его родители при рождении и которому с этим жить?
Не слишком ли претенциозно?
Не слишком ли ты себе льстишь?
Я не говорю, что не надо этого делать. Надо. Но ты, девочка, хвастающаяся этим, как медалью, явно не сделаешь их счастливыми, проявляя к ним жалость.
Тут кого-то задолбал бизнес. Вот мы бизнес. А нас задолбал потребитель, не готовый копнуть даже на сантиметр вглубь услуги и проверить хотя бы выборочно обещания той самой разноцветной рекламы.
Мы принципиально не поливаем грязью конкурентов не то что перед нашими клиентами — даже между собой за чашкой чая. Однако людей, готовых проверить из разноцветной рекламы даже базовые вещи, для которых не требуется специальных знаний, — единицы.
Мы любим и умеем делать свою работу. Да, мы иногда косячим, но пытаемся найти выход из любой конфликтной ситуации, даже если клиент в чём-то неправ или несдержан.
Если мы видим, что клиенту что-то очень важно, но он не может сделать это сам, мы помогаем бесплатно, даже если проблема вне договорных отношений (если подобное повторяется не очень часто и не требует много времени), или за цену, приближённую к стоимости рабочего времени специалиста.
Мы называем реальные планируемые и гарантированные сроки (и в большинстве случаев в них укладываемся с запасом, информируя клиента о любых отклонениях от плана).
Мы вежливо, корректно и подробно отвечаем на все вопросы в рамках оказываемых услуг в разумные сроки вне зависимости от пола, возраста и религиозных убеждений каждой из сторон, а если вопрос требует дополнительного времени, подробно информируем о сроках ответа по сути дела, даже если приличных слов в них около половины.
Естественно, в случае многократного заведомо необоснованного хамства мы постараемся прекратить отношения как можно быстрее (впрочем, такие случаи можно пересчитать по пальцам).
У нас нет скидок. Только если они обусловлены понятными потребителю причинами, которые удешевляют стоимость услуги, или в случае предоплаты на несколько месяцев вперёд (ведь потребитель мог бы, к примеру, положить эти деньги в банк и иметь с них вполне себе реальный процент).
При всём этом наши услуги стоят вполне рыночных денег.
Мы не даём невыполнимых обещаний. А когда даём выполнимые, убеждаемся в их правильной трактовке (в 99% случаев для этого пишем электронное письмо).
Что делает обычный потребитель?
Ведётся на заведомо неадекватные сроки и слабо выполнимые обещания в рекламе.
Обижается на плохое качество услуги.
Засирает интернет нытьём по поводу предыдущего пункта и утверждениями вида «все кастрюли/семена/заборы/строители в России — говно».
Что мы можем посоветовать потребителям? Проверяйте информацию, полученную из ненадёжного источника. Включайте голову и хотя бы поверхностно изучайте предметную область услуги/продукта. Час времени, потраченного на этом этапе, сэкономит вам просто тучу нервных клеток.
За что мы благодарны нашим клиентам? За выбор и за доверие. За лояльность. За то, что прощаете нам наши косяки. На худой конец — за предоплату.
Что бы мы посоветовали бизнесу (что в нашем сервисном бизнесе сработало)? Кормите лояльность. Не скидками, бонусами и спамом. Нет. Приведу пример, который случился лет пять назад.
«Анна Дмитриевна, два года назад мы вам делали неведомую хрень. Мастер будет работать в соседнем доме. Если у вас есть какие-то мелочи, которые мы можем устранить, сообщите, или мы просто зайдём проверим, что хрень настолько же охрененна, как и два года назад».
Оказалось, что гражданке ничего от нас не нужно, но инспекцию сделать нам позволено.
Мастер приходит, смотрит и понимает, что всё плохо. Какие-то кренделя делали их фиговинку и расфигачили нашу хрень так, что она создаёт угрозу и существенно ухудшает потребительские свойства жилища, но и чинится довольно просто. На следующий день к гражданке высылается зондер-команда и всё быстренько приводит в надлежащее состояние.
С тех пор сарафанное радио имени Анны Дмитриевны привело к нам ощутимое количество клиентов, а зондер-команда с добротой её вспоминает. Уж очень вкусный был у неё чай.
Кормите лояльность не только к себе, но и к индустрии. Найдите единомышленников в других районах/городах, готовых соблюдать близкие к вашим стандарты клиентского сервиса, и выступайте единым фронтом (даже не юридически и нигде это не афишируя). К примеру, информационная поддержка очень хорошо агрегируется, и единомышленники во Владивостоке добавляют к работе информационных служб ещё восемь часов времени. Представляете: клиент вам звонит в час ночи по Москве, а его встречает бодрый голос и в большинстве случаев решает вопрос.
Одним словом, думайте головой. С двух сторон баррикады. Make love, not war.
Форумы и комменты в соцсетях. Казалось бы, суть одна и смысл тоже: общение, обсуждение темы, высказывания, мнения. Но почему, почему почти на любом форуме идёт цивилизованная беседа или дискуссия, и даже если она с матом, всё равно выглядит разумно, мотивированно, обоснованно, когда как во всеми любимой синей соцсети любые открытые комменты полны срача? Не важно, какая тема топика: политическая новость, фильм, шутка, красивая фотография, — в комментах неизменно льётся дерьмо. Открыты комментарии к фильму? Мнения трети людей поделятся на «норм» и «кал», остальные устроят междусобойный срач с переходом на личности, оскорблениями, дебильным картинками с «пуканами» и прочим подобным. Хоть одно нормальное мнение о фильме? Не-е, откуда? Попытаешься написать — осмеют и обосрут. То же самое везде, куда ни зайди.
Мне на полном серьёзе не попадалось ни одного обсуждения без грязи. Как это возможно? Неужели в соцсетях действительно столько примитивного быдла? Или это мода? Тенденция? Или на форумах лучше модерация, которая искореняет имбецилов?
Непонятно, но лучше я буду по старинке обитать на форумах и делиться мнением с теми, кто его оценит, чем сунусь ещё хоть раз в комменты соцсети.
Не первый раз я встречаю оправдание воровства тем, что украли то, что не продают. Раньше так оправдывали пиратство — мол, нет в продаже редких записей, старых фильмов, или их не продают в России и приходится качать с торрентов. А теперь прозвучало такое же оправдание кражи в магазине — мол, всё равно не продают, всё равно выбросят. Хочу по этому поводу рассказать поучительную историю.
Была одна поселковая школа, которую ещё при СССР оснастили компьютерным классом с казавшимися передовыми на тот момент японскими «Ямахами» стандарта MSX-2. На самом деле устарели они уже на момент запуска класса, но по сравнению с советской альтернативой смотрелись действительно как чудо техники. Но всё же к середине девяностых класс устарел уже безнадёжно и с первой же возможностью был переоборудован на PC-совместимые машины, а старые компьютеры были списаны и должны были быть уничтожены. Так и случилось — но две машины были «спасены» двумя старшеклассниками, которые пробрались на задний двор, куда вытащили технику для ликвидации, и умыкнули их оттуда. Радовались они недолго — не смогли удержаться от того, чтобы не похвастаться. Слухи об этом дошли до участкового. Дело было раскрыто по горячим следам, вина обвиняемых была очевидна, и суд, несмотря на возраст и впервые совершённое преступление, назначил максимальный срок по статье 89 УК РСФСР «Хищение государственного или общественного имущества, совершенное путём кражи» с отягчающими обстоятельствами (по сговору группой лиц и в крупных размерах) — 15 лет лишения свободы.
Приговор шокировал всех. Его попытались обжаловать, защитник упирал на то, что крупный размер кражи — абсурд, так как речь идёт об устаревшей, бросовой технике, стоимость которой за рубежом на радиорынках не превышает 20–30 долларов, что фактически никакого ущерба школе не было нанесено — компьютеры всё равно должны были уничтожить. Многие люди протестовали, выходили на улицы, писали в газеты, звонили в эфир телепередач. Приговор оставили без изменения. Как назидание и предупреждение другим.
Да, фактически ущерба как такового не было. Но общественная опасность от преступлений такого рода состоит в основном даже не в наносимом ущербе, а в самом по себе факте, что некто приобретает материальные блага, не заплатив, подрывая тем самым основы рынка, обесценивая понятие «товар». Немаловажным является и то, что, оставшись безнаказанным, преступник, совершивший такую кажущуюся безобидной кражу, становится ещё более общественно опасным, так как легко пойдёт на более серьёзные преступления, включая посягательства на жизнь и общественную безопасность.
Надо сказать, что подобные кражи встречаются очень часто, и мера их «безобидности» обычно оценивается субьективно и в свою пользу. А реальный ущерб бывает вполне значителен. Воруют «брошенное» оборудование электросетей и связи, находящееся в резерве; вскрывают и разграбляют «заброшенные» объекты оборонного значения, включая бомбоубежища. Когда «клюнет петух», окажется, что вскрытые и разграбленные объекты не могут выполнять возложенную на них функцию, и это приведёт к массовым жертвам.
Так что суровый приговор, сломавший жизнь двоим молодым людям, был абсолютно справедлив. И про него всегда следует помнить тем, кто решил украсть что-то, которое лежит-никому-не-нужно-всё-равно-выбросят.
Задолбали люди, возмущающиеся дороговизной товаров и услуг, причём любых.
Почему это детская и взрослая одежда стоит одинаково? А почему я, худышка-стройняшка 155 см ростом, должна отдавать за одежду столько же, сколько дамы размера XXL? Это же безобразие! Да всё потому, что кусок ткани, из которого шьют одежду, стоит копейки. Куда идут деньги? Ну во-первых, это затраты на производство, обслуживание оборудования, затраты на помещение (отопление, вода, электричество), зарплата работников от грузчика до продавцов. Денежка производителю (он с этого хочет прибыль иметь, а не в ноль выходить) и накрутка розничной сети.
Что же касается элитных марок и эксклюзивных вещей, здесь добавляется ещё одна статья: за то, что это именно с тем значком, а не с другим, или за то, что это вообще есть, так как у конкурентов товара в такой конфигурации нет. Здесь продавец может заламывать любую цену, за которую у него готовы купить товар. Не нравится? Не покупайте!
То же и с услугами: цена у массажиста не за массажное масло, а за время и умения. Не нравится — не ходите. Чем более квалифицирован специалист, тем дороже он может продать свои услуги.
Вы ведь тоже хотите работать не бесплатно, а получать как можно больше денег? Так почему другие должны ради вас заниматься благотворительностью?
Иду по тротуару, музыка в ушах, весна, цветами пахнет. В общем, наслаждаюсь жизнью. Тут я получаю болезненный удар по ногам и падаю лицом в пыль. Поднимаюсь, отряхиваюсь, конкретно ошалевший, оборачиваюсь и вижу «крузак» и его владельца, который, высунувшись из окна, орёт:
— Мудак, я тебе сигналю, сигналю, что, отойти сложно, мля?
Я не знаю, что на меня нашло, но я от обиды с силой пнул его машину в бампер. Послышался звон разбитой фары. Владелец «крузака», выпучив глаза, вылетел из машины и уцепился мне за грудки. И быстро отпустил, осознав, что он на меня смотрит снизу вверх: я его почти на голову выше. У меня белая пелена уже с глаз спала, так что драки не случилось. Стоим, оба злые, смотрим друг на друга.
— Я ментов вызову, мудень подколодный, мля!
— Вызывай!
«И менты увидят тебя, стоящего на тротуаре с разбитой фарой, а меня с массивным, судя по ощущениям, синяком на ногах», — подумалось мне. Водителю, видимо, подумалось то же самое. Секунд десять он пучил на меня глаза, потом сел в машину, сдал назад и уехал.
Я, конечно, понимаю, что обидно, когда вашему величеству место на тротуаре всякие холопы не уступают. Я также понимаю, что меня хотели тихонько подтолкнуть, а не сбить на фиг (по крайней мере, я на это надеюсь). Но, водятлы, вы совсем оборзели, что ли?! Вы на тротуаре не хозяева, вы в гостях! Коли сунулись — ведите себя прилично.
Довольно часто покупаю кукол для коллекции в благотворительном антикварном магазине. Схема там простая: вещи принимаются в дар, продаются, а выручка идёт на сирот, бездомных и прочих нуждающихся.
Вот и сегодня я зашёл туда. На обычных полках было негусто, пришлось просить открыть подзамочную витрину с самыми ценными экспонатами. (Ценность, кстати, они определяют от балды: одинаковые винтажные куклы могут валяться в углу вверх ногами и стоить копейки, а могут и гордо восседать в витрине, не отличаясь ценой от настоящего антиквариата.)
Короче, среди «ценного» я обнаружил одну действительно редкую куклу по непростительно низкой цене и одну просто симпатичную, но совершенно безродную, да ещё и без ценника. Я поинтересовался, сколько же она может стоить. Мадам, открывшая для меня витрину, нахмурилась:
— А что, ценника нет? Понятия не имею… Одна моя коллега знает, но она в отпуске и вернётся через две недели. Погодите, я спрошу у Макса. А это отдайте, я вам на кассе её выдам. Дорогая вещь, между прочим.
И мадам отобрала у меня полуметровую куклу. Видимо, чтобы я не вынес её из магазина в кармане. (Ну, тут я сам виноват: создаю впечатление человека, не способного оплатить покупку стоимостью около 900 рублей.)
Впрочем, я уже затарился, а потому потащился за мадам к кассе и к Максу. Мадам изложила ему суть проблемы. Макс испарился. В это время кассирша предположила, что к кукле прилагается кровать, на которой и указана цена. Мадам тоже испарилась, дабы проверить эту гипотезу. Тем временем кассирша, неодобрительно поглядывая на меня, пробила остальные мои покупки и озвучила сумму.
— Погодите, я ещё, может, ту куклу куплю, — наивно сказал я.
Кассирша многозначительно промолчала, потом недоверчиво покосилась на меня и спросила:
— Пакет брать будете?
Видно было, что мне полагается серьёзно обдумать это предложение. Пакет у них стоит аж около двенадцати рублей, так что нет ничего удивительного в её полном сомнений взгляде.
— Да.
— Не расслышала. Пакет покупать будете? — повторила кассирша погромче. А вдруг я решил, что они бесплатные?
— Да, буду.
Тут возникла мадам.
— Нет, к кровати прилагается совсем другая кукла. Может, Макс знает.
За ней появился и всезнающий Макс.
— Я не знаю, — сказал он.
Я застыл в недоумении. Кассирша тем временем неумолимо завершала операцию, не дожидаясь вердикта.
Обычно в таких ситуациях продавец говорит лениво:
— Ну, допустим, столько-то… Нормально?
И я соглашаюсь, хотя цена чаще всего завышена.
Но не в этот раз. Макс и мадам переглянулись, а кассирша, уже определившая исход дела, жестом пригласила меня ввести карту.
— Мы не можем определить ценность этой куклы, — нудным голосом сообщил Макс. — Подождите две недели, пока наша коллега вернётся.
— Ну и ладно, значит, не судьба, — беспечно согласился я, уже оценив всю нелепость происходящего.
Макс торжествующе утащил бесценную куклу с глаз долой. Не удивлюсь, если на помойку. А что делать, если от неё одни проблемы…
Вероятно, все помнят из уроков биологии про то, как звери метят свою территорию, чтобы показать, кто тут главный и кому принадлежат самки и еда. Но почему люди, существа высокоорганизованные, давно пережившие (казалось бы!) стадный период, делают ровно то же самое?
В метро на эскалаторах и лампах, в вагонах и на ларьках с газетами — везде, куда ни глянь, сине-бело-голубые стикеры с вечным «Один город — одна команда» и тому подобными лозунгами. Не скрою, мне бывает приятно видеть эстетичное, стильное граффити на унылых серых заборах вдоль железной дороги, но зачем лепить эти дурацкие стикеры в метро, где им явно не место, где тётушки-уборщицы их упорно сдирают и отчищают, а их снова и снова клеят?
Приезжаю на море, гуляю по городу… Глянь — и тут наклейки московской «конюшни». Люди, вы приехали на море, притащили с собой эти дурацкие стикеры и специально прыгали, чтобы наклеить их в метрах двух с половиной над землёй? Зачем, объясните, зачем? Болейте на стадионе, зачем пачкать свой и чужие города этими мерзкими наклейками? Неужели вы не понимаете, что на остановке стикер, наклеенный поверх маршрутов автобусов, вызовет тонну ненависти и пять-шесть этажей мата? Или столь сложные размышления в голову не приходят?
Где дотягиваюсь — буду сдирать эту мерзость. И слать лучи ненависти расклейщикам, оставшимся на уровне Homo erectus. Задолбали!
Общеизвестно определение: опытом люди называют ошибки, совершаемые ими в течение жизни. Жизненный опыт — штука индивидуальная, и каждый считает именно свой комплект ошибок единственно верным и неповторимым. Идёт время, многое в мире меняется, однако особо упёртые непоколебимые граждане этого словно не замечают. И ладно бы сами варились в собственном соку устаревших идей и совершенно диких представлений, так ведь норовят нести их окружающим, причём против воли этих самых окружающих.
Иду в магазин покупать босоножки на лето. Иду не одна — с подругой, ей тоже нужно присмотреть что-то из обуви. Примеряю чёрные босоножки на небольшой платформе — красота! Аккурат то, что нужно было. Покупаю. Тут же подруга: «Ой! Ты что? Чёрные босоножки?! На лето нужно брать обувь белого или бежевого цвета, а чёрную можно носить только с колготами, тоже чёрными, потому что должно быть цвет в цвет!» Подавляю желание покрутить пальцем у виска, делаю для себя заметку: в следующий раз в топку такую компанию. Смотрю на ряд ярких летних босоножек и балеток и прикидываю: так, зелёные, значит, с зелёными колготами, синие — с синими, красные — с красными — и всё это в тридцатиградусную жару. Замечательно.
Другая подруга. Ей убеждения позволяют носить обувь любого цвета. Её пунктик в другом: сумочка должна быть цвет в цвет с обутками. Из каких средних веков это к нам прибыло и каким образом втемяшилось в голову довольно молодой дамы — история умалчивает. И ведь не переубедишь. По-другому некрасиво, ага. И не женственно. «Как это у тебя одна сумочка на лето и одна на зиму? Надо мно-о-ого!» Тебе надо — покупай и носи. Денег нет? Ну, а чего митинговать в таком случае?
И такие ситуации — самые безобидные. Все люди не без гусиков и тараканчиков, это понятно. Но когда начинают лезть в то, что уж точно не их собачье дело, хочется просто иметь возможность перепрошить человеку мозг, выкинув оттуда все эти предубеждения, суеверия, невесть откуда взявшиеся стандарты и прочую ерунду и установить возможность обучаемости новому. Ну, и таракашек вывести, конечно. «А почему ты так поздно родила? А надо же рано, лет в 18. А то старой-то рожать нехорошо, ещё прабабушка так считала». Да, причём всем и каждой. Принудительно. Ровно в 18, ни днём позже. А старость у нас наступает, наверное, лет в 25. И вообще, разверните мне время вспять, пойду исправлять свои ошибки. Обвиняющим тоном: «А почему сына хотела, а не дочь?» Вот даже и не знаю, что на это ответить, честное слово. Нормальный человек едва ли сподобится на такой вопрос. «А почему так назвала ребёнка? Вот я бы…» Милая моя, у тебя свои дети есть, ты их почему-то назвала, как хотели свёкры — чтоб не обидеть. Так что твои авторитетные советы именно в этом вопросе мне глубоко фиолетовы.
Создаётся впечатление, что в головы людям установлены программы, как-то: идёшь с человеком в магазин — в энный раз выскажи своё ценное мнение по поводу и без. Заговорил человек о ребёнке — в сотый раз спроси, почему поздно родила или не так, на ваш взгляд, назвала. Покупает в магазине майонез — обязательно скажи, что вы вот сметанку предпочитаете, она полезная и вкусная. Главное — не забывать делать это каждый раз. И ведь не забывают! Чего хотят этим добиться — сложно сказать, ибо добиться здесь можно только одного — быть посланным далеко и надолго. Неужели людям как раз этого не хватает для счастья?
Граждане советчики, знающие всё, что касается других, огромная к вам просьба. Вбейте в свои программируемые головы одну банальнейшую вещь (вы же любите банальные вещи): совет уместен лишь тогда, когда о нём просят. И даже в этом случае он рассматривается как совет, а не как истина в последней инстанции. Не тащите других в свой личный маразм — всё равно не получится, люди от вас разбегаться будут. Наслаждайтесь им сами.
