А меня задолбал брат Капитана Очевидность — Майор Надо Было.
Поскользнулась на улице и рассадила локоть? Надо было под ноги смотреть!
Капнула соком на белую блузку? Надо было пить аккуратнее!
Не повезло со школой в детстве? Надо было честно сказать учителям! Надо было поговорить с одноклассниками! Надо было переводиться!
Милый майор, я верю в твои могучие коммуникативные навыки, но послушай сюда.
Когда учитель называет тебя «тупой колхозницей», причём только за то, что ты имела наглость приехать из своего города в другой, чуть побольше, говорить с этим учителем по душам отчего-то не тянет.
Когда учитель комментирует твою заслуженную пятёрку за централизованный тест словами: «Вот, учитесь у Петровой. Мозгов нет, зато везучая. Это ж надо было из ста вопросов девяносто пять угадать!», не знаешь, к кому идти за справедливостью, ведь этот учитель — завуч вашей школы.
Когда классная руководительница рвёт в клочья твою тетрадку, не объясняя причин, ты перестаёшь понимать, что происходит. Когда она же даёт тебе пощёчину твоим дневником за то, что он не заполнен на неделю вперёд, начинаешь сомневаться в адекватности происходящего.
Когда твои одноклассники радостно дразнят тебя «дебилкой», «тупорылой» и «имбецилом» — что с них взять, особенно если они повторяют это за учителями?
Когда родители, бывшие спортсмены, никогда не позволявшие себе слов «не могу», требуют от тебя быть борцом и не сдаваться, не знаешь, у кого и как вымаливать перевода в другую школу.
В шестом классе проблематично самостоятельно перевестись в другое учебное заведение. В седьмом, восьмом и девятом — тоже. Вот потом начинается техникум или колледж — там уже легче. Потом институт и работа, ты сам всё за себя решаешь.
Я не озлобилась на всех и вся. Я не ворочу нос, когда встречаю на улице одноклассников и учителей. Я не коплю злобу на родителей, которые когда-то не поверили моим жалобам и слезам. Я не считаю, что школа — это вселенское зло, которое следует искоренять. Но, пожалуйста, не рассказывайте мне, как «надо было» поступать тогда, пятнадцать лет назад.
Надо было искать выход? А я его видела. Единственным выходом был выпускной. До которого я таки добралась.
Морали не будет. Я сочувствую всем, кому не повезло со школой. Я рада за всех, кто вспоминает о школьных годах с умилением. Задолбал меня один только Майор Надо Было.
В качестве таймера в бомбах террористы с давних времён используют китайский электронный будильник. Никому не приходило в голову запретить продавать китайские будильники, зато приходит в голову запретить микроконтроллеры «Ардуино».
Чтобы сделать самопал, достаточно латунной трубки, патрона от мелкашки, резинки, трёх гвоздей, куска дерева, ножа и напильника. Аналогичное по боевым характеристикам оружие можно напечатать на 3D-принтере. Конечно, надо запретить 3D-принтеры.
Поджечь дачу соседа можно, закинув бутылку с коктейлем Молотова через забор, а можно радиоуправляемым вертолётиком с тлеющей паклей. Судьба вертолётиков уже предрешена.
Вы знаете, что такое гонка вооружений? Это подзабытый уже термин из нашего советского прошлого, означающий, что каждая из держав производит огромные запасы оружия, пытаясь установить паритет с противником или обогнать его. То есть они нам ракету, мы им две, они нам четыре, мы им шесть — и так далее по нарастающей. Вот этот термин больше всего применим к моему счастливому детству. Странно, правда? Девочка в песочнице и гонка вооружений? Не складывается картинка?
Все моё детство мама пыталась конкурировать с окружающими, с роднёй, соседями, с родителями моих одноклассников. Как человек высокообразованный, высококультурный и интеллигентный, она просто не могла себе позволить конкурировать зарплатой, машинами, квартирами, одеждой, любовниками и курортами, на которые ездила отдыхать. Нет, она конкурировала с окружающими собственной дочерью. Но, как вы понимаете, интеллигентная и образованная женщина не могла, опять же, позволить, чтобы я выделялась джинсами, кроссовками, магнитофонами, спортивными достижениями, поездками в элитные пионерские лагеря и всем прочим, чего мне тогда до жути хотелось. Нет, основное конкурентное преимущество она видела в моей учёбе. Заметьте, не в интеллектуальном развитии, а в отметках, полученных на уроках в одной из самых захудалых школ города. Я должна была учиться лучше всех в классе. Четвёрка воспринималась как нечто неприличное, тройка — скандал, мама пьёт валерьянку и готовится сойти в могилу. Я должна была и вести себя в школе лучше всех. Как это сделали замечание? Как я могла бегать по коридору? Что значит — всем в четверти снизили оценку за поведение? Да как ты до такого докатилась?
Вы думаете, я такая одна была в классе? Была у меня одноклассница, незабвенная Машенька Кузнецова. Всё было у нас, как в настоящей большой политике: две державы, которые неуклонно наращивали потенциал. Причём я всегда отставала. Машенька писала каллиграфически правильным почерком, у неё всегда были красивые бордюрчики в тетради в первом классе, её инфузория в тетрадке по биологии была лучше моей. Вы спросите, как об этом узнавала мама? Очень просто! Они дружили с мамой Машеньки. Они непременно перезванивались, узнавали, кто как выучил уроки, и когда мама понимала, что никак не может вытащить меня из четвёрок, она брала Машенькины тетради и контурные карты, чтобы я их срисовала и научилась уже наконец получать пятёрки.
Машенька ночами сидела над прописями, чтобы выработать свой каллиграфический почерк, и я сидела, тоже далеко за полночь… Точила карандаши, как Маша, шлифовала их на наждачной бумаге, как велела Машина мама-инженер — но всё равно её чертёж на пятёрку был лучше, чем мой, хотя и тоже на пятёрку.
Я должна была участвовать во всех олимпиадах, какие бы там ни проходили, ведь Машенька-то участвует. Машенька участвовала — и я участвовала. Машенька брала в библиотеке детскую энциклопедию (да, помните, были такие времена: энциклопедии были только в библиотеке и только по записи?) — и мы с мамой бежали в библиотеку записываться на книгу. Маша занимала первое место — и я занимала первое, а как же иначе? Ведь иначе, помните, мама пьёт валерьянку и готовится сойти в могилу!
Машенька шла на медаль, мне тоже нужно было во что бы то ни стало получить эту долбаную медаль. Я считала свои оценки и понимала, что тяну только на серебряную: на золотую у меня была одна лишняя четвёрка. Ужас! Но тут Машина мама проговорилась, что и у Машеньки тоже одна лишняя четвёрка, никак уже не пересдать, и медаль тоже будет серебряная. Слышала ли мама мой вздох облегчения? Поняла ли? Думаю, что нет. Её успокоило только то, что Маша тоже не золотая медалистка.
Вы думаете, я возненавидела Машу? Как ни странно, нет. Мы общались, не сказать чтобы дружили, но общались часто, менялись книгами, тетрадками, перезванивались по учёбе. Мне кажется, мы сочувствовали друг другу, как никто другой.
Золотые школьные годы пролетели, медали получены, начиналась новая жизнь. Маша благополучно поступила на физмат, я на биофак, равняться стало не на кого. Но это я так думала…
У мамы появился новый ориентир — моя подружка Оля. До этого она была мне не конкурент: училась хорошо, но без фанатизма, а потому опасности не представляла. Теперь же мне предстояло конкурировать с Олей успехами на личном фронте.
Оля, оказывается, уже давно гуляет с мальчиком. А я? Всё дома сижу, никого себе не нашла. Мама, где?! На грядке твоего огорода, где я впахиваю всё свободное от учёбы время, потому что ты хочешь собрать клубники, вырастить огурцов и накопать картошки больше, чем соседи по дому, соседи по даче и тёть Галя с тёть Машей, а дома — накрутить солений больше, чем соседка тёть Лида? Да у меня от таскания на своих плечах этого твоего урожая бицуха больше, чем у соседкиного сына. А, ты думаешь, это всё от того, что в промежутках между учёбой и дачей я умудряюсь забегать на секцию карате? Ну мам, там же мальчики! А, не те мальчики, с которыми гуляет Оля… Чёрт!
В общем, так или иначе, парень у меня появился, и неплохой. Но Ольга вышла замуж. Я, значит, опять в отстающих. Мы с будущим мужем повстречались год (Оля, кстати, до свадьбы тоже встречалась год, не меньше, хвала богам!) и поженились. У Оли уже был ребёнок, у меня через девять месяцев тоже появился. Гуляем в одной песочнице, дружим, вспоминаем детство. Казалось бы, ну, всё, догнала, идём ноздря в ноздрю! Но тут маме разонравился мой супруг. Не курит, не пьёт, не бьёт, не гуляет — в общем, соседкам рассказать не про что. И знаете, что я услышала? «Ольга вон со своим козлом уже разводится, молодец какая!» Ё-моё… Опять я отстала!
В тот момент я поняла, что Ольгу и прочих соседок мне не догнать никогда, и съехала наконец от мамы в отдельное жильё вместе с семейством. Обрела наконец суверенитет.
Хочу повесить в прихожей плакат: «Нет гонке вооружений!»
Разрешите представиться: безжалостный убийца, потерявший человеческий облик изверг, посмевший поднять свою грязную ручонку на братьев наших меньших, чтобы компенсировать собственную ущербность. Проще говоря — охотник.
Купить ружьё и заниматься охотой мечтал со школы. После школы — вуз, ремонт квартиры, свадьба, ожидание рождения наших двойнят… В общем, было не до этого. Не так давно устроился на новую работу, в коллективе почти треть — охотники. Я решил: пора приобщаться. И вот на днях стал обладателем красавицы-двустволки. И знаете, кто задолбал? Всевозможные хоплофобы, зоозащитники (нет им числа, видимо, это заразно), моралисты и прочие противники охоты.
— Зачем тебе оружие? (С ужасом.) Ты что, убить кого-то хочешь?!
Да, просто мечтаю. Потратил больше месяца, собирая необходимые документы для получения лицензии, всевозможные справки, подтверждающие, что я добропорядочный гражданин и мне можно доверить огнестрел, извёл больше 40 тысяч рублей только для того, чтобы сесть лет на десять.
— В войнушку в детстве не наигрался?
При чём здесь детство? Охотничье оружие можно приобретать с 18 лет. В армию берут с 18 лет. Оружие — атрибут взрослого, но никак не ребёнка.
— С ума сошёл! У вас дома дети, а ты оружие купил! Оно же выстрелит!
Оружие хранится в сейфе под замком. Сейф прикручен. Патроны под отдельным замком. Иногда заходят представители «разрешиловки», проверяют условия хранения. При выявлении нарушений у меня будут очень серьёзные неприятности. В чём проблема?
— Оружие убивает!
Убивают люди. Идите лесом.
— Убивать животных — это жестоко и аморально!
Дорогая подруга жены, ты состоишь в обществе защиты прав животных, и для тебя жизнь бродячей шавки значит больше, чем жизнь ребёнка. Тебе ли говорить о морали? Ты кушаешь курочку, свининку, говядинку? Ну так знай: этих зверушек тоже убили. И вот эту купленную в рыбхозе форель — тоже. Прямо при тебе достали сачком, долбанули молотком по башке и отдали тебе. Ты даже не поморщилась. Ах, это совсем другое? Двойные стандарты рулят, ага.
— Тебе делать нечего? Еды не хватает? Купи курицу в магазине.
Не хочу курицу. Хочу жаркое из зайчатины в горшочке. Хочу запечённого гуся к праздничному столу на годовщину свадьбы. Хочу отбивные из дикого кабана и котлеты из лося. Хочу бульон из вальдшнепа. Хочу жареного глухаря на Новый год.
— Как ты смеешь отнимать жизнь?! Ты что, Господь Бог?
Курим Библию. Там очень чётко сказано, для чего нужны животные.
— Животные — братья наши меньшие! Убийца! Убийца-а-а!
Что могу сказать — не повезло вам с родственниками. У меня нет братьев среди зайцев, лисов, волков, бродячих шавок. Курим Википедию, читаем определение слова «убийство».
— Охота — это негуманно. Это убийство ради развлечения!
Туда же, в Википедию. Курим определение слова «гуманизм». Про убийство сказано выше.
— Как можно убивать таких светлых, милых, безгрешных божьих тварей?
На охоте не убивают, а добывают. Для вас — милые и светлые. Для меня — вкусные.
— Охота — это издевательство над природой!
Так говорят люди, ни черта не смыслящие ни в биологии, ни в экологии, ни, тем более, в охоте. Попробуйте узнать, почему разрешена весенняя охота на селезней (самец утки, кто не знает). Охотники (не браконьеры) — наипервейшие любители природы. Именно нам прежде всего выгодно, чтобы дичи было много.
Особенно умиляет, что все животные — сплошь «беззащитные». И лось, и волк, и медведь, и кабан. Особенно последний — охренеть какой беззащитный, с его 15-сантиметровыми клыками. Почитайте рассказы, сколько охотничьих собак запороли самцы-секачи. Мой прадед дважды от кабана на дерево драпал.
Про товарищей, которые призывают на головы охотников кары небесные и изрыгают проклятья, даже от чтения которых становится жутко — вообще отдельный разговор. Это неадекватные люди, которых вообще лучше изолировать от общества.
Охота — это прежде всего возможность побыть наедине с природой, ощутить её красоту, и только потом — возможность добыть трофей. Это поединок — с природой, зверем, самим собой, наконец. Это честная борьба. У зверя или птицы — зрение, слух, обоняние, намного превосходящие человеческие. Окраска, благодаря которой дичь в лесу хрен углядишь. Знание троп и лазов. А что у охотника? Ружье с двумя зарядами (у тех, чей стаж более пяти лет — может, карабин с оптикой, но это мало что меняет), в лучшем случае — собака в качестве помощника и некоторое знание, как и где искать зверя. Поэтому уважающие себя охотники не приемлют многозарядные ружья, электронные манки и ночные прицелы. Тяга вальдшнепа — только глубоко равнодушный человек может сказать, что эта охота не поэтична. Охота на селезня с подсадной — одна из самых красивых и динамичных. Тропление зайца — увлекательнейшее занятие. Глухариный ток — тут вообще никаких эмоций не хватит.
Задолбали, господа с расстроенным чувством жалости. Идите поплачьте над бедными зверушками. А я пойду почищу ружьишко.
Есть такая шутка: «В моей книжке села батарейка. Ненавижу будущее». Так вот, я это будущее обожаю. Хотя электронные книги — это уже настоящее. Думаю, все в курсе, чем они удобны. Что же может задолбать человека с электронной книжкой?
Нет, не убеждённые поклонники бумажных книг. Тут каждому своё. Я особого трепета к шелесту страниц не испытываю.
Не родители и прочие «только зрение себе портишь». Диоптрии на очках у меня всё те же, что и десять лет назад.
И даже не те, кто отстаивают права авторов. Мол, купил книгу — помог писателю. В электронных библиотеках я часто натыкаюсь на ознакомительные отрывки. То есть для чтения доступен только кусочек книги, остальное либо скачивается на сайте автора за денежку, либо приобретается в магазине. Писатели, которые принципиально не хотят, чтобы их книга была в общем доступе, этим вопросом озаботились. Их право.
А вот посетители этих самых библиотек… Вот кому бы хотелось хорошенько настучать по голове какой-нибудь увесистой печатной книгой.
Сайты с книгами в большинстве своём — это просто сокровище. Огромный выбор, деление на жанры, страницы авторов, где дан список их книг, выстроенных по порядку в серии, и комментарии, где читатели пишут свои впечатления. Согласитесь, полезная вещь, ведь одна аннотация и описание не дадут представления о произведении. И вот тут начинается самое интересное.
«О, новая книга этого автора! Сейчас почитаем». Милейший, зачем вы это написали? Какую полезную информацию несёт ваша реплика? Да плевать, что вы собрались эту книгу читать. Почему нельзя комментировать после прочтения? Или вообще промолчать, если кроме «сейчас почитаем» сказать нечего.
«О-о-о, какой неожиданный финал, даже не думала, что N. погибнет! Как жалко!» Твою ж обложку! Тут даже слов цензурных нет. Чем вы думаете, когда пишете комментарии со спойлерами?
«Сколько негативных отзывов! Автор же старался, душу вкладывал». Давайте честно: почти всем плевать, как старался автор. Важен результат, то есть само произведение, а сам факт стараний роли не играет. Можно за полгода написать бестселлер или полную ерунду за десять лет. Так что идите в топку, авторы таких комментов. И прихватите «не нравится — не читайте» вместе с «сначала сами книгу напишите, а потом критикуйте!».
Отдельное «фи» любителям писать комментарии синим, красным, жёлтым, розовым и прочими отличными от чёрного цветами. Радугу из ваших опусов читать неприятно и неудобно.
Я не прошу глубокого литературного анализа книги. Хватит хоть какого-нибудь отзыва. Напишите, что прочитали книгу за один день или, наоборот, что так и не добрались до финала. Скажите, что роман читается легко или что с трудом домучили последнюю главу. Поведайте, что в произведении полно штампов или что там нешаблонный герой и неожиданные повороты сюжета. Стремительное развитие действий или много размышлений. Много хороших шуток и забавных ситуаций или рассказ полон грусти и печали. Это уже оценка книги, ваши впечатления, информация для тех, кто ещё только собирается взяться за эту книгу. А вы, авторы отзывов-пустышек, лучше не писали бы ничего. Задолбалась продираться через лес ваших бессмысленных комментариев.
Некоторым начальникам быть начальниками не надо. Не надо потому, что у них напрочь отсутствуют способности к руководящей работе. К сожалению, это не всегда понимают даже неглупые люди. Меня это удивляет: ну ведь никто не ожидает, что на оперной сцене будет петь человек, лишённый музыкального слуха (хотя в нашей чудесной стране и такое может случиться). Конечно, музыкальный слух можно развить, но до определённого предела, позволяющего разве что спеть караоке. Так вот, о руководителях, которые совсем не руководители. Один из них — директор, он же собственник нашей небольшой фирмы. Точнее, директор он именно потому, что собственник. Человек неплохой сам по себе: демократичный, порядочный, прекрасный специалист. Но при этом просто ходячий пример того, каким не должен быть директор.
Во-первых, если тебе проще сделать работу самому, чем заставить сделать её рядового специалиста, которому, конечно же, нужно объяснять, которого надо контролировать и направлять на путь истинный — ты не руководитель. Есть у нас в фирме сисадмин Степан: специалист вроде как неплохой, но феерически ленивый (что не редкость у представителей этого племени). Периодически возникают проблемы, которые Стёпа решать не может (или не хочет). Приходит директор, какое-то время они спорят с применением малопонятных терминов, потом директор садится… и делает сисадминскую работу. Потом высказывается на тему, какой лентяй наш сисадмин. Предлагаем уволить — не-е-ет. Стёпу он знает давно, Стёпе он доверяет (относительно, но об этом потом). А вот наймём другого — он все наши секреты кому-нибудь сольёт. Блин, чтобы знать, насколько ценно содержимое наших серверов, надо разбираться в том, что мы делаем, а это довольно далеко от сисадминской деятельности.
Во-вторых, если из всех окружающих тебя людей ты считаешь достойными полного доверия только собственную жену — ты не руководитель. Потому что жену ты назначаешь главным бухгалтером, а она из всей бухгалтерской работы только первичные документы регистрирует да в налоговой и ФСС поскандалить может. Поэтому директор сам работает с банком, сам считает зарплату, сам делает бухгалтерскую отчётность. Предлагаем нанять нормального приходящего бухгалтера, который хотя бы отчётность сделает — не-е-ет, он ведь нас обязательно разорит. Как, интересно, если права подписи финансовых ни у кого, кроме директора, нет?
В-третьих, продуктивно работать как специалист и при этом качественно руководить невозможно. Если ты этого не понимаешь — ты не руководитель. Понятно, что не хочется терять навыки. Понятно, что прибыль у нас небольшая и основной доход — это работа на клиента. Но приоритеты-то надо расставлять. Если ты работаешь как специалист и не занимаешься развитием фирмы, то на большую прибыль вряд ли можно рассчитывать. Замкнутый круг получается.
В-четвёртых, если ты не можешь организовать работу команды — ты точно не руководитель. Был как-то у нас проект. Работать по нему нужно было за счёт собственных средств, потом эти затраты отбивались отчислениями от фирмы-вендора. Руководителем проекта директор назначил себя любимого. Казалось бы, в чём проблема? Что делать нужно — понятно: собери команду, распредели работу, назначь сроки и контролируй. Но не так всё просто: на протяжении примерно полугода директор подходил к моему столу (обязательно тогда, когда я была чем-то сильно занята), тяжко вздыхал и говорил что-то вроде: «Надо начинать работу по проекту». Я соглашалась: надо. Он какое-то время стоял над душой, потом ещё раз тяжко вздыхал и удалялся восвояси. Когда сроки стали поджимать, он наконец сподобился разделить работу. В конце концов мне пришлось делать и ту часть, которую он пообещал сделать сам. Ему ведь было совершенно некогда (см. «во-первых» и «во-вторых»). Новогодние каникулы в итоге я провела за компьютером. Впрочем, не в первый раз, привыкла уже.
В-пятых, если ты считаешь, что весь мир существует только для того, чтобы тебя обижать и обманывать — как вообще можно чем-то руководить? Нашего дорогого директора обижают все: клиенты — потому что скидку вечно просят, сволочи. Конкуренты — потому что цены сбивают. Специалисты — потому что хотят получать, а не зарабатывать. Впрочем, тут я с ним согласна: запросы у вчерашних студентов меня приводят в ступор, а уж если специалист что-то узнал — всё, туши свет: мы на него, драгоценного, молиться должны, а он будет сидеть в позе Будды и объяснять, как дорого он стоит. Да, у нас можно заработать нормальные деньги, но именно заработать. А для этого надо иметь высокую квалификацию и чугунную задницу. На подбор и развитие людей, согласных работать в подобных условиях, ушёл не один год. У нас чудесные ребята, но они тоже обижают директора: работают, видите ли, медленно. Ну и, наконец, главные его обидчицы — это две стервы: я и его заместитель. А обижаем мы его тем, что абсолютно не сочувствуем его нелёгкой жизни.
Каждый рабочий день его явление в офис происходит по одному и тому же сценарию: печальное «здравствуйте», а затем нытьё на тему, как он опять работал до двух часов ночи. Сначала я вечно чувствовала себя виноватой. Потом всё это задолбало: если ты хочешь работать за свою жену и сисадмина, если ты хочешь работать как специалист, и у тебя ни на что не хватает времени, то это твой выбор. Почему мы должны чувствовать себя виноватыми, почему должны сидеть с тобой после окончания рабочего дня из-за того, что тебе приспичило посовещаться? Поэтому вместо сочувствия он получает от меня в ответ что-то вроде: «Ну, это вы один у нас трудяга, а мы не делаем ни фига» — и обижается ещё больше. Вот так и живём. Заместитель ищет работу, ведёт всю переписку с потенциальными клиентами. Я помогаю клиентов уговорить. Не дай бог, наш дорогой директор вклинится в процесс раньше, чем нужно. Вполне возможно, что он успеет обидеться на клиента до того, как мы до чего-то договоримся. Но если мы договоримся без него, то обидится на нас. Но мы привыкли.
Почему работаем? Так ведь человек-то он неплохой. Не руководитель только.
Здесь много было историй о школьных буднях, чудесных и незабываемых. Можно и я поплачусь о своей первой школе?
Ну, разрешите начать. В провинциальном городе на южной окраине страны школы делятся на два типа. Первый тип — это гимназии и лицеи. Там ещё можно хоть как-нибудь учиться, и если постараться, то есть вероятность проложить себе путь в Москву, Санкт-Петербург или хотя бы какой-нибудь Екатеринбург. Есть просто школы, это второй тип. Все учебные заведения, в названиях которых стоит одно слово «школа», без «частной», «специальной» и «вечерней», нет нужды даже рассматривать, когда вы выбираете, где будет учиться ваш ребёнок. По крайней мере, мои родители думали так — и в чём-то они были правы. Если в той же Москве обычная школа с четырёхзначным номером может оказаться идеальной подготовкой к поступлению в МГУ, то в нашей глубинке там не то что в МГУ — даже в местное ПТУ с натяжкой и на платное примут.
Я была определена в гимназию. Тогда это была просто хорошая школа, потому и получившая отличительный знак, но в остальном обычная, куда определялись дети по месту жительства и где были старшеклассницы в джинсах.
Я получила хорошее начальное образование, у меня была возможность раскрыть свой умственный потенциал. Не буду вспоминать личность своей учительницы из начальной школы. Скажем так, не образец учителя младших классов, но и не срань господня; перетерпели.
Как только я своей юной ногой ступила за порог уютного кабинета на четвёртом этаже и стала зваться уже «средним звеном», моя школа внезапно решила, что не может быть просто хорошей школой без понтов. Что ей мало действительно неплохого уровня образования, который возвышает её над многими учреждениями нашего города. И школа начала выпендриваться. Мы это, конечно, называли другим словом, но мат на этом сайте всёравно цензурят.
Своевременно вышедшие некоторые указы о школьной форме стали своеобразным толчком для нашей директрисы, и она выбрала основное направление выпендрёжа: школьная форма. Началось все с тёмно-синих синтетических жилеток — 100% акрил, которые нужно носить всем, с 5-го по 11-й класс, в любую погоду. Ввели эту штуку, к слову, в апреле. У нас уже было душно на уроках, но все ходили в жилетках: директор же сказала. Были инакомыслящие и в пятых классах, я была среди них, но смысла — ноль. Все довольны. Все же гимназисты, вот и ходят в жилетках. Как эти чёртовы жилетки влияли на уровень знаний в школе — я до сих пор понять не могу.
Дальше — лучше. В шестом классе к жилеткам присобачился убогий значок с эмблемой гимназии. Если раньше мы могли халтурить и надевать нормальные, если не шерстяные, то хотя бы на ощупь приятные жилетки, то теперь всё, жилетка только одна, со значком. Последней каплей официального «формокреатива» стали платочки для девочек и галстуки для мальчиков. У всех одинаковые. Обязательно. Каждый день.
Ладно, я ходила в платочке и жилетке некоторое время, пусть это и было до чёртиков убого. Пусть этот мерзкий полосатый платок не вязался с моими представлениями о хорошем вкусе и о вкусе вообще. Пусть в жилетке было просто противно. Но потом начался «формокреатив» неофициальный. Выяснилось, что водолазки носить нельзя. Потому что платочек, беспорядочно болтающийся на шее — это «как у коровы колокольчик» и просто убого. Теперь всем надо носить блузки с воротничками, чтобы красивее было. Оказалось, что брюки девочкам надевать можно только в холод. Знаете, холод для меня, идущей пешком полтора километра, и для учительницы, которую привозят на далеко не дешёвой машине — это как бы немножко разные понятия. Далее выяснилось, что пиджаки и кардиганы в тот же самый холод даже, господи прости, поверх жилетки девочкам носить нельзя. Однажды во время очередного рейда по форме я стояла в юбке, кофте с воротником, платочке, жилетке, а поверх был кардиган, потому что реально был дубак. На меня орали так, как будто я была в мини… И тут настал конец моего терпения.
Я из принципа стала ходить в брюках, вместо платка надевала розовый мужской галстук в огурец, жилетку носила свою, однажды надела тёмную мужскую рубашку. Платочек так вообще отправился на заслуженный отпуск до конца года, если быть честным. Да, орали. Да, делали выговоры и вызывали мать. Но мне было дороже показать всем, что остался здесь человек, который готов бороться за свои права.
Только это, опять же, было бессмысленно. Из этой школы я убежала, придерживая свои приличные брюки со стрелками и тёплую жилетку.
Знаете, мне многое обидно до сих пор. Например, то, что некоторые люди, со мной воевавшие против мерзкой, ограничивающей наши человеческие права формы, теперь с гордостью делают — как это называется? — селфи в этих платках. Система оказалась сильнее их; школа научила их, в первую очередь, терпеть и примиряться. Полезный навык в жизни, ничего не скажешь!
Обидно то, что уровень образования был стабильно высоким и до платочков, и после. Мозгов у меня или кого-то ещё после запрета на брюки больше не стало. Нравственности у некоторых выпускниц — тоже.
Обидно, что многие адекватные и хорошие учителя превратились в повёрнутых истеричек. Я их понимаю. На них давят сверху, их заставляют проводить эти унизительные для всех рейды по форме. И пусть многие и разделяют мою точку зрения, что такая форма не нужна, что они могут сделать? Бороться и пререкаться для них — лишиться работы. Да и не они в −20 идут в школу в юбке, потому что, как тут уже писали, либо раздевалка одна, либо же просто нет сил переть на себе ещё и сменную одежду.
Обидно, правда, что хорошее, в принципе, заведение с многолетними традициями преподавания английского превратилось чёрт-те во что из-за жажды статуса и понтов.
Кто меня задолбал? Да никто. Я доучиваюсь в другой школе, и здесь мне счастливо и спокойно. А как к этому отнеслись окружающие — это совсем другая история…
В 18 лет многие парни думают о том, как бы им откосить от армии, поступают в институты, ищут у себя невероятно запущенные болезни, находят детей и больных родственников, иногда просто скрываются вопреки закону. У меня такой проблемы никогда не было, меня даже в военкомат вызывали один раз, в 14 лет. Приятно познакомиться, напротив графы «Оценка психиатра» в моём деле стоит: «Шизофрения».
О нет, меня вы не могли задолбать. Я прекрасно понимаю и даже поддерживаю ваше стремление не особо со мной контактировать. Понимаю, что простым людям психи представляются исключительно «Наполеонами» да маньяками со скальпелем в руке. Я не собираюсь вас переубеждать или носиться с криками: «Да я нормальный, это один раз было, никто не пострадал!» Я ничего не имею против, я знаю, что и вам, и мне будет лучше на разных полюсах.
Я понимаю, почему меня побаиваются, при моём появлении непроизвольно стихают разговоры коллег и какая-нибудь дальняя знакомая переходит на другую сторону улицы при моём приближении. Я это понимаю, я сам себя боюсь, вам я не в праве запретить поступать так же.
Я понимаю, почему кто-нибудь может посмеяться над случившимся со мной. Мне до сих пор смешно, что я счёл сидящих рядом с подъездом бабок агентами ФСБ, а собственного начальника — замаскировавшимся третьим пришествием Иисуса Христа. Я не обижусь, когда кто-нибудь упомянет смирительную рубашку или «Они полководцы, но я-то торт». Я могу посмеяться над этим и ещё многими и многими вещами.
Мне иногда сложно сплетать звуки в слова, а их в осмысленные предложения во время разговоров. Это нормально, когда вы гневаетесь на это, вы живите среди нормальных, а я в день принимаю подальше от греха шесть таблеток. Я не требую, чтобы вы все плясали под мою дудку, чтобы пытались так же нормально относиться ко мне, как и ко всем, чтобы воспринимали меня полноправным членом социума. Я понимаю, что мой диагноз — это приговор, что мне никогда не найти высокооплачиваемую престижную работу, не осуществить мечту стать школьным учителем, что у меня вряд ли появится девушка или дети, а из приюта мне взять никого не дадут. Я понимаю всех вас, ваши опасения, жалостливые и презрительные взгляды в спину. Я сам знаю, что мне лучше сидеть дома и не мешать вам жить. Я знаю, что вы нормальные и у вас впереди жизнь, а мне достаточно будет компьютера и интернета.
Вы не задолбали, нет. Просто, читая «Задолба! ли» ещё с тех времён, когда у меня была нормальная жизнь, когда тут было десятка два страниц, я столько раз читал о задолбавшихся — о том, как люди вас не понимают, о том, что несмотря на то, что вы носите пирсинг, татуировки, альбиносы, реконструкторы, дизайнеры, ходите босиком и чёрт его знает что ещё, вы самые обычные люди. Я вижу, как вы требуете, чтобы к вам относились как ко всем несмотря на то, кем вы являетесь, несмотря на то, что вы различаетесь с людьми. На то, как вы беспардонно ноете и требуете особого к себе отношения потому, что вы другие. И знаете что?
Сейчас я уволился с работы, неплохо общаюсь с людьми в интернете, дописываю книгу, заключив предварительный контракт с издательством, пока подрабатываю небольшими «халтурками» — и неплохо живу. И я знаю, что стоит мне выйти на улицу, как тут же при моем виде исчезнет улыбка встреченного знакомого, и он взглядом найдёт какой-нибудь куда более интересный предмет интерьера. И это я понимаю потому, что я ненормальный. Так почему же вы, необычные, ненормальные, непривычные, обижаетесь на такое же отношение? Почему вы требуете, чтобы, несмотря на все ваши различия, к вам относились не просто как ко всем, а с особым пиететом, выполняя какие-то ваши прихоти, избегая вопросов, которые любой нормальный человек задаст в первую очередь, требуете ото всех снисхождения к вашей необычности? Да, есть понятие «личное дело» — вы можете отделываться сухими скупыми фразами на заданные вопросы и вырвавшиеся реплики, можете вообще на это не реагировать. Но, право слово, почему вы не понимаете этого и обижаетесь? Я ненормальный, и я понимаю это. Вы не такие, как все, и понимаете это. Так в чём причина, господа?
«Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас».
Звучит многообещающе. Да, сейчас ты стоишь перед алтарём или родными, держа за руку любовь всей своей жизни, и ни на мгновение не сомневаешься в том, что этой клятве будешь следовать всю свою жизнь.
Давайте начнём с фразы «пока смерть не разлучит нас». Браки в нашей местности (для меня это Украина, но я не думаю, что остальные страны СНГ имеют кардинальные отличия) заключают в подавляющем большинстве в возрасте от 20 до 30 лет. Возьмём 25. Пускай. Средняя продолжительность жизни 60 лет. Тоже пускай. То есть ты сейчас, прожив 25 лет, в половине из которых ты даже не задумывался о теме семьи, замужества, партнёра и прочего, хочешь сказать, что ещё примерно лет эдак 35 ты будешь вместе с твоей, ныне идеальной, спутницей, несмотря ни на что, учитывая то, что ты и её саму-то знаешь года три? Да ладно? Смешно.
«Клянусь любить тебя в горе и в радости». Конечно, ты её из любых передряг готов вытянуть ценой своего комфорта — это даже похоже на правду. С радостями сложнее: её повысили на работе, отметили одним из лучших сотрудников и существенно увеличили оклад. К примеру, опять же. Вау, ты счастлив! Ведь это твоя половинка! Но на деле оказывается что? Ты начинаешь глодать себя мыслями о том, что тебе тоже нужно проявить себя в не менее значимом достижении. Не судите строго, просто к примеру. Мысли вслух.
«В болезни и в здравии» — вообще отдельная тема. Когда-то я снимала комнату в квартире, хозяином которой был мужчина. Интересный вполне себе мужчина. Эрудированный. Начитанный. И ещё много разных позитивных галочек в его образ. У него некогда был свой бизнес. Семья. Двое детей. А потом случилась ошибка врача. Врач ли виноват, не вовремя обратившийся пациент ли — для истории не столь важно, но из-за этой ошибки у мужчины перестала работать левая половина тела. Напившись с ним как-то «по поводу», я узнал, что жены и детей не стало в течение пары месяцев. На этой почве и бизнес прахом пошёл. Да и мужское эго сломалось. Сильно сломалось. Да, это конкретика. Но что бы лично вы сделали на месте жены?
«В богатстве и в бедности». Я даже не считаю нужным развивать эту тему. Количество добытых партнёром «шкур мамонта» для каждой стороны является показателем в первую очередь надёжности. Хотя почвы для дискуссий тут хватает.
К чему я всё это вела? А всё банально и просто. Я люблю женатого, я с ним уже около года, и впереди у него развод. (Опустим комментарии «наивная дурочка» и прочее. Стопроцентной гарантии нет никогда. Я это чувствую. И мы этого хотим.) И, да, вы правильно догадались. Даже мои немногочисленные самые близкие и дорогие люди при первом упоминании «женат» начинали метать огонь, аки бешеные драконы.
— Да как ты посмела? Ты себя не уважаешь? Ты лишь воплощаешь в реальность его сексуальные фантазии! У вас нет будущего!
— Уйдёт от жены, говоришь? Ага. Удачи, деточка. Эта история писана/переписана сотнями тысяч.
— А что потом, ты подумала? Так же и от тебя уйдёт! К другой, получше.
Я более чем уверена, что таких фраз даже вы, мой читатель, набросаете ещё минимум с десяток.
А теперь от меня (субъективно, само собой):
В течение полугода с момента нашей встречи и знакомства я чувствовала его своей второй половиной. Как бы это громко ни звучало. Мы дополняли друг друга.
Я не знаю и даже не хочу знать, что было у них там. Но я чувствовала его, приезжающего в очередной раз разбитым. Общие хобби, увлечения просуществовали около пары лет. Дальше тянула сила привычки.
И да, я сейчас могу сказать, смело сказать, крикнуть, транспарант повесить о том, что я люблю этого человека. И по моим ощущениям это взаимно.
Но никто не отменял абсурдность клятвы, с которой начался данный пост. Я готова к тому, что у кого-то из нас появится более приближённый и подходящий человек. Но здесь и сейчас, именно с ним, я самый счастливый человек на свете! И лично мне этого достаточно. Более того, я благодарна судьбе (Богу, подставьте свою высшую силу) за то, что мы вместе. А замужем ли я сейчас, женат ли он — это всего лишь один из камней на чашу весов «против». Но в моём случае количество «за» на порядок перевесило.
Задолбали! Штамп в паспорте — это не клеймо. Это зафиксированный выбор человека на дату записи в книге бракосочетаний. А дальше всё зависит как от каждого из партнёров, так и от множества внешних факторов.
С детства отец приучил меня пристёгивать ремень безопасности. Эта привычка осталась на уровне рефлекса.
Своей машины нет, поэтому иногда меня подвозят. Еду в машине со знакомым или в попутке:
— А зачем ты пристёгиваешься? Недалеко же едем!
Зачем? Поясню. За те три минуты, что мы будем ехать, может произойти что угодно. Вы можете быть водителем от бога с огроменным стажем, но это не гарантирует, что из-за поворота в вас не влетит какой-нибудь псих, на дорогу внезапно не выскочит кот или колесо не продырявит острая штука. И если случится авария, я просто не хочу воткнуться лицом в лобовое стекло.
Сажусь в такси, естественно, пристёгиваюсь. В 90% случаев водители великодушно разрешают:
— Да можно не пристёгиваться, ментов по дороге нет!
Как вариант:
— Ночь уже, всё равно менты ничего не увидят!
Или выдают искромётную шутку вроде:
— Зря боитесь, девушка, довезу вас в целости и сохранности!
Некоторые гордо добавляют:
— Я вот вообще не пристёгиваюсь.
Господа хорошие, вы же не просто водители, а водители общественного транспорта! Вы людей возите и, между прочим, отвечаете за их жизнь и здоровье. Зачем вы приучаете пассажиров нарушать правила дорожного движения?
Задолбали. Не хотите заботиться о своей безопасности — не мешайте мне заботиться о моей.
