А меня задолбали правдорубы от сохи. Вот как
здесь. Судя по огромному количеству лайков, автор явно не одинок.
Ребят, вы серьёзно думаете, что человек с лишним весом не в курсе, что он жирный и толстый? Человек с редкими волосами не знает, что у него на голове крысиный хвостик? Человек со способностями чуть хуже, чем у большинства, не знает, что он тупой? Знает, спасибо правдорубам-любителям. О том, что радости такое знание не доставляет, думаю, писать не надо. О том, что не у всех хватает сил принять себя — тоже (кстати, очень уместно назвать таких слабаками, поржать и пойти дальше).
Действительно, чего с ними церемониться? Зачем ломать себе мозги, стараясь не обидеть человека? Зачем подбирать слова? Давайте пойдём дальше. Назовём людей с ограниченными возможностями калеками, людей старше шестидесяти — старпёрами (подумайте, сколько места на страницах тех же газет освободится!). А что, правда же.
Господа правдолюбы, не буду оригинальной и посоветую вам начать в таком случае с себя. И переименоваться в завистливых хамов. Потому что именно вы первые назовёте интеллектуала жирдяем, будете ржать над тупостью боксёров или над крысиным хвостиком соседки. Именно вы не можете принять достоинства окружающих и с упоением ищете их слабые стороны. Именно вы не упустите момента подгадить человеку, напомнив ему о том, где и что у него не так. Потому что только так вы чувствуете себя на высоте.
Итак, завистливые хамы, вы задолбали. Желаю вам встречать на своём пути исключительно себе подобных.
Не то чтобы сильно, но задолбалась.
В детстве меня очень удивляла и немного раздражала мамина манера — каждый раз, когда я приходила домой, ей недостаточно было сказать: «Иди есть, ужин на столе/в холодильнике». Она обязательно перечисляла всё съедобное, что есть в доме, уточняя количество и расположение: «Суп в кастрюле на третьей полке холодильника, на дверке яйца — можно яичницу сделать, котлеты в морозилке во втором ящике слева, сыр и масло на столе, печенье в шкафчике, две булки хлеба в хлебнице».
Тогда я поражалась, зачем она это делает: я же вменяемый человек, в состоянии сама найти в пределах кухни что-нибудь съедобное. С тех пор, как вышла замуж, понемногу начинаю понимать, откуда это взялось.
«А чего у нас опять есть нечего?» В холодильнике рис и котлеты, в шкафу хлопья быстрого приготовления, в ящиках — куча свежих овощей и фруктов, на столе печёная картошка. «А я не нашёл!»
Уважаемые мужчины, юноши и мальчики! Если вы видите в холодильнике закрытую кастрюлю или сковородку — там, скорее всего, лежит еда. А ещё в своём доме вы вполне можете спокойно рыться в холодильнике и кухонных шкафчиках — вам за это ничего не будет. Честно-честно.
Дело в том, что я не хам и в целом неконфликтный человек — стараюсь даже в ужаснейшем настроении быть вежливым. Это вовсе не означает, что я добряк, а лишь говорит о том, что, будучи жутко злобным и циничным типом, я избегаю конфликтов на пустом месте, потому как не вижу никакой выгоды от подобного рода движухи. Однако неконфликтность и дежурная вежливость зачастую ставят меня в дурацкое, безвыходное положение. Сейчас поясню на недавнем примере.
У нас в подъезде на столике выложили ненужные книги, и, само собой, я остановился покопаться в халявной литературке. Там же в будке обитает новая консьержка, естественно, мне навязывают разговор, я дежурно отвечаю, из вежливости. И невзначай упоминаю, что собираю научную фантастику. Зря я это сделал…
Далее на горизонте появляется девушка, которая, замечая стопку книг, тоже решает благородно избавиться от ненужной литературы. Естественно, консьержка заговаривает и с ней, я стою рядом, и тут начинается:
— Фантастика нужна, — говорит она, указывая в мою сторону, с интонацией опытной бабушки, балующей внучка, в голосе отчётливо слышатся требовательные интонации.
Тут я о#уел от неожиданности, это просто вывело из равновесия и мне стало стыдно! Понимаете? Словно я сам лезу к незнакомым людям, нагло побираясь. До сих пор в голове звучит издевательское и бестактное, требовательное и одновременно просительное — «фантастика нужна мальчику»… Словно я пиздюк девяти лет в свитере с оленями и печатью лёгкой дебильности на лице. Но даже в этом случае было бы жутко обидно. Кому понравится, когда его позорят перед симпатичной гёрл таким образом, выставляя слабоумным?
Да, тогда я не нашёл как ловко выкрутиться, отшутится и т. д., ибо никогда не умел легко разряжать обстановку. Ничего не поделаешь, но почему творят они, а стыдно мне? Если бы на расспросы любопытной бабульки я вёл себя как хам, проблемы бы не возникло, но эта чёртова дежурная вежливость! Казалось бы, поддержать бесполезный разговор ничего не стоит! Но нет, пришлось таки уплатить. Странно, вспоминая различные случаи, я не могу припомнить ни одного, когда хамское или наигранно агрессивное поведение доставляло бы хоть какие-то неприятности. Напротив, получаешь как минимум +20 к вежливости и +10 к тактичности от визави. Но стоит проявить немного самой что ни на есть сухой и дежурной вежливости, как всё меняется.
Задолбали!
Отчим убил мою кошку за то, что она стащила кусок курицы со стола. КМП.
У меня вроде бы все хорошо, только приходится жить с парнем и его родителями. В целом, они нормальные люди, не считая того, что жуткие свиньи относительно еды и их кухни.
Не убирать готовую еду в холодильник — это нормально. Мясо стоит два дня в тепле, постоит и третий. Не закрывать колбасу/сыр/овощи, ставя в холодильник — вонь на весь холодильник и заветренная еда. Хлеб можно хранить две недели, тогда из него начинает лезть плесень и живность. Помыть за собой кружку так, чтобы на ней не осталось налета от чая — достижение выше двух дееспособных людей.
Однажды они уехали в отпуск на две недели, и мы с парнем мыли кухню. Восемь дней. Восемь! дней мыли кухню 7 кв. метров. Протухшие овощи, консервы, сухие макароны с червяками — это норма. Я нашла плесень там, где ее априори не может быть: в соли. Я нашла банку варенья 1998 года выпуска и консервы 1987г.
И это далеко не все.
Просто ПМП, это какой-то жральный ад. Люди вообще не думают, что суют в свой желудок.
12 июня, День России, столица. Один из центральных городских узлов народных гуляний, аккурат между двумя здоровыми парками, насыщенными культурно-развлекательными опциями с лёгким хипстерским налётом: палаточки со сластями ручной работы, танцульки, велосипедные дорожки, лежаки для загорающих… Так вот, между двумя этими парками стоит, гм, инсталляция, предположительно, поставленная туда ещё ко Дню Победы, которая мигает своими лампочками, экранами, гордой синей надписью «70 лет»… и поёт военные песни.
И вот я иду по городу, солнышко, птички, праздник, День России. И слушаю про «огонь смертельный», про пулемёты, про «здравствуй, мама, возвратились мы не все». Серьёзно? Мы придумали себе новый национальный праздник, чтобы петь в него про войну? Про смерть? Это всё, с чем ассоциируется у вас родная страна? Посмотрите вокруг — бегают дети, чьи родители, а порой и бабушки-дедушки не застали этой войны. Им весело, этим детям, они едят мороженое. Один такой ребёнок своим существованием в десять раз лучше празднует этот День России, чем десять таких инсталляций.
Ужасно задолбало. Занимайтесь этим 9 мая, вместе со своими военными парадами, детскими военными парадами, ряжеными ветеранами, настоящими ветеранами, которым ко Дню Победы дают квартиру, а потом забирают обратно, «никто не забыт, ничто не забыто» от людей, которые никогда ничего и не помнили, георгиевскими ленточками на водке в магазинах… А остальные праздники оставьте в покое.
А то давайте я к вам на день рождения приду с похоронным маршем, чтобы напомнить, как умерла ваша любимая бабушка, без которой вы бы не появились на свет. Понравится?
Здравствуйте!
Я тот самый
противник безналичного расчёта. Я всегда буду за использование наличных денег, и вот почему:
- Деньги на электронном счёте — это не деньги, а всего лишь нули и единицы на чьём-то компьютере.
- Снял я деньги с карты — всё, они мои, они у меня. Даже у самых раскрученных банков случаются сбои, в результате которых энная сумма может просто исчезнуть со счёта.
- Никакая система не отследит, что, где и за сколько я купил. Мне неприятен сам факт, что где-то фиксируется эта информация.
- Расплачиваться картой в магазине быстрее и проще, говорите? Кто-то платит не «сунул-вынул», а со вводом пин-кода, подписью на чеке и получением ещё нескольких чеков, что тоже отнимает время. Помню случай, когда передо мной одна покупательница пробила товара на сумму, превышающую остаток на её карте. К (не)счастью, у неё оказалась ещё карта, но оплатить покупку с двух карт нельзя. Начали выбирать, считать, что же можно удалить из списка, чтобы хватило на первой карте, и потом оплатить второй как новую покупку. Общее время разрешения ситуации было бы куда меньше, плати она наличкой. Да, такие ситуации единичны, но они есть.
- Ну и наконец, всякие акции и бонусные программы меня не привлекают, особенно ценой всего вышеперечисленного.
Обезопасить же наличные деньги можно максимально, используя простые правила:
- Снимайте с карты наличные в отделении банка, а не в каком-нибудь переходе.
- Снимайте максимально возможную сумму, чтобы реже пользоваться банкоматами.
- Храните основную часть средств в безопасном месте, а с собой берите только то, что планируете потратить.
- Следите внимательнее за своим кошельком/бумажником во избежание кражи или потери. Бдительность ещё никому не вредила. Раззява без налички подобен раззяве с наличкой, только без налички.
Возможно, я не современен. Возможно, я параноик. Но это мой выбор и меня задолбало его осуждение. Хотите по безналу — ваш выбор, но не всеобщий. Иными словами, плати и дай платить другим.
Вчера мне исполнилось 18, а сегодня, когда вернулась из института, родители вызвали меня на «серьезный разговор». Сказали, что считают свои обязанности передо мной выполненными, теперь хотят пожить для себя. Поэтому решили продать нашу квартиру, уехать на юг, там купить небольшой домик и жить у моря в свое удовольствие. Уже есть покупатель. Моя доля – то ли 3, то ли 3,5 миллиона, я ее получу, как только квартиру продадут, и должна отправляться в свободное плавание. В гости ненадолго могу приезжать, но жить с ними – исключено.
Сижу в полной прострации, что делать, куда идти – не знаю. Всю жизнь прожила с родителями, как теперь – непонятно. Даже посоветоваться не с кем, парня у меня сейчас нет, а подружкам говорить про деньги боюсь. ПМП.
Мужа моей сестры убили. Сестра начала спиваться. Сначала с горя, а дальше ей уже просто нравилось не быть трезвой. Взяла я к себе племянницу, от греха подальше, и стала сама с мужем и своей дочерью её воспитывать.
Девочка ни в чём не нуждалась — шмотки, еда, лагеря, экскурсии, отдельный комп — не баловали, но и не лишали, если было по бюджету. Моя дочь привыкла к ней как к родной сестре. А её родная мать сначала навещала девочку раз в неделю, потом раз в пару недель, а теперь и вовсе не показывается. Сейчас племяше 14, и то, что она вытворяет, заставляет меня рыдать в подушку — она связалась с какими-то неформалами, втихаря сделала себе пирсинг, пару раз приходила домой пьяная, но самое обидное, она постоянно демонструрет, что мы ей не семья, что мы для неё ничего не значим, что вообще мы из неё рабыню растили и т.д. Обидно до слёз, сколько сил было вложено в воспитание этого ребёнка, сколько любви и заботы, а в итоге, мне вчера плюнули в очки. КМП, где-то я допустила ошибку.
Я работаю восьмичасовой день в офисе — не прошло и года с тех пор, как я сменила работу. И теперь у меня есть коллеги, которых можно задалбывать.
Я не разговариваю с ними на отвлечённые темы — и вообще практически не разговариваю, кроме «дай-возьми-спасибо». Я не предлагаю свою помощь, когда у них завал (хотя охотно помогу, если попросят, если у меня завала нет). Я всеми силами избегаю глобальных поисковых операций и стараюсь оставаться на своём рабочем месте под предлогом того, что люди приходят поставить печать, и должен же это кто-то делать. Я делаю ошибки, и их приходится исправлять коллегам, потому что я не знаю алгоритма решения проблемы (да и узнаю об этом чаще всего постфактум). И у меня вечно несчастный вид, за что меня активно защищает от коллег начальство, даже тогда, когда защита совершенно не требуется.
А ещё я могу задалбывать тех, кого задалбывают люди, ставящие себе диагнозы. Потому что иногда в шутку называю себя невротиком.
Мне страшно. Практически всегда. В плохие дни я боюсь выходить на улицу, потому что там люди. Люди представляются мне чем-то вроде ужасных монстров, потому что я чувствую, что они думают обо мне самое плохое (на самом деле это проекция — я переношу на окружающих людей то, что сама думаю о себе, но знание этого факта не спасает). Однажды зимой, когда у меня сломалась молния на единственном тёплом пальто, я почти месяц не могла зайти в ателье, мимо которого прохожу два раза в день, потому что не была уверена, что там починят молнии. В моем мозгу это приравнивалось к тому, что я зайду в ателье, а меня там встретят слизнеобразные инопланетяне и, помахивая хоботами, вежливо скажут: «Вы что, девушка, мы тут никакие молнии не ремонтируем, у нас продуктовый». Проще говоря, я боялась, что вся моя картина мира рухнет, и случится что-то непоправимо страшное. До ателье я дошла только тогда, когда надёжный друг уверенно сказал мне, что там чинят молнии, всё верно, точно чинят.
Я всегда во всём сомневаюсь. Думаю, если бы мне твёрдо сказали, что трава синяя, а небо оранжевое, я бы посмотрела на траву и небо, чтобы убедиться, что трава зелёная, а небо голубое. А потом ещё раз посмотрела бы, для верности — вдруг я в первый раз ошиблась?
Я не могу принимать участие в поисковых операциях, когда надо пролистать все документы за четырнадцатый и тринадцатый годы. И не только потому, что однообразное занятие, не дающее успеха, на раз отключает мне внимательность. Просто через двадцать страниц мне начинает казаться, что я просто пропустила нужный документ, он где-то там. Через пятьдесят страниц я становлюсь в этом абсолютно уверена и трачу всё самообладание на то, чтобы не начать листать назад, чтобы перепроверить себя. Это тоже не способствует внимательности.
Я живу бок о бок с постоянным чувством тревоги. За месяц до важного мероприятия я начинаю постоянно думать о том, что мне необходимо сделать, как предотвратить все возможные неприятности, а также проигрывать в голове вероятные социальные конфликты. За неделю до встречи я укладываю в голове место, дату и время — и вспоминаю о них. Постоянно. Календарь не помогает — разве что каждый час находить в нём напоминания о грядущих планах проще, чем вспомнить их, если планов достаточно много.
С последней зарплаты мне кажется, что у меня не хватает денег, и меня всё время тянет взять бумажку и подробно расписать себе бюджет на месяц. Я думаю об этом во время работы или когда засыпаю и усилием воли давлю в себе это желание. Потому что это пустая трата времени. Если я возьму ручку и напишу все необходимые расходы, через час я всё равно решу, что где-то ошиблась, и надо пересчитать.
Немного спасают ритуалы. Садиться на одно и то же место в метро, за один и тот же стол в столовой, заказывать одну и ту же еду, пить утренний кофе всегда в одно и то же время, ходить одной и той же дорогой. Стабильность — это безопасность. Любое изменение — это повышение фона тревожности, а значит — снижение внимания и потеря возможности соображать.
Но это всё неуважительные причины, потому что у меня не стоит диагноз, выписанный психиатром. Я веду себя как нормальный человек, за исключением молчаливости, неуверенности в себе и невнимательности. Мои проблемы нельзя пощупать руками, а когда я не в состоянии держать спокойный вид — когда у меня трясутся руки, или когда я начинаю выдирать себе волосы, или когда трогаю себя за лицо, — все понимают, что я просто истеричка и всеми силами пытаюсь показать, как мне плохо. Чтобы на меня обратили внимание, меня пожалели и освободили от неприятного дела, которое на меня пытаются повесить.
Некоторые люди даже верят, что у меня есть какие-то психологические проблемы. Они могут сказать, что им тоже страшно, но они же справляются. Что бывает хуже — сходи в любую онкологию, посмотри на её посетителей, и поймёшь, что у тебя всё не так плохо. Что я уже большая девочка, и стыдно не уметь справляться с собой. Что я просто эгоистка.
Я верила в это несколько лет. Я старалась быть лучше в их глазах. У меня не получалось: меня парализовало. Я отрицала себя и свои ощущения, вплоть до непонимания того, что мне надо поесть или поспать. Я считала себя эгоисткой, трусливой и ленивой тварью. Я ненавидела себя. Если бы вдруг встретила себя — убила бы тварь, перегрызла бы горло.
Два года психотерапии, отчаяние, желание сдохнуть и антидепрессанты. В результате сегодня я в состоянии понять, что мне стоит делать, чтобы оберечь себя от панических страхов и полной потери жизненной силы. Я всё ещё не могу уснуть, потому что пытаюсь проконтролировать все мероприятия на следующий месяц, я всё ещё сплю очень нервно и порой просыпаюсь от кошмаров. Я всё ещё не могу написать письмо брату, который сейчас в армии — мне страшно до паралича мозга. В детстве я катала его на спине, и мне хочется плакать, потому что мои страхи не относятся к реальности.
Мне всё ещё говорят, что я слабая, что я эгоистичная (когда люди говорят, что ты эгоист, они имеют в виду, что ты не такой, каким они хотят тебя видеть), что я не должна так переживать.
Внутри меня каждый день в течение последних шести лет идёт нескончаемая война — иногда она ослабевает, и это самые счастливые дни в моей жизни.
Мне очень жаль, что из-за того, какая я есть, я причиняю неприятности людям. Но я хочу выжить. Я больше не буду отказываться от себя. Я понимаю, что с какой-то стороны мне не место в коллективе, и следовало бы найти другую работу — но я так и не смогла получить высшее образование (отупение, тахикардия и чувство собственной ничтожности лицом к лицу с преподавателем — и даже зная материал, я не могла толком ничего сказать). И я не знаю работу, с которой бы я справлялась бы лучше. Я просто хочу выжить.
Так что мы с коллегами продолжаем друг друга задалбывать. Я их — своим особо чувствительным восприятием мира, а они меня — неспособностью понять и обесцениванием моего самоконтроля.
Мне очень жаль.