Понадобилось мне выучить иностранный язык. Не английский там, немецкий или французский, а достаточно редкий язык одной из европейских стран с населением около 10 миллионов человек. Ну, думаю, раз уж я живу в культурной столице, проблем точно не возникнет. Найму частного преподавателя — и вперёд! Но не тут-то было…

Первое, что поразило в поиске преподавателей, коих нашлось лишь несколько на наш огромный город, — все они свободны в любое время. Ибо никто к ним не ходит. Совсем никто. Кстати, цена указана немаленькая — от полутора тысяч рублей за академический час работы. Высоковато, думается мне.

Забиваю на частников и ищу языковые центры. Ситуация повторяется: от 1500 за час, свободно любое время любого дня недели — никто не ходит. «А центр выживает за счёт других языков, это именно вот этот конкретный спросом не пользуется! А жаль! Преподаватели у нас хорошие, вы не подумайте!»

«Ну, не может такого быть, — думаю. — Страна-то бывшая социалистическая, там и сейчас русских много, а у кого-то семьи, родственники…»

Заинтригованная, захожу наконец на сайт эмигрантов в эту самую бывшую социалистическую страну. И тут, как говорится, проясняется…

Я уж не знаю, кто меня задолбал больше — частники или директора языковых центров. Наверное, задолбала всё-таки неимоверная человеческая тупость. Эти люди оценивают час своей работы минимум в 1500 рублей. К ним никто не ходит и не будет ходить. А знаете почему?

Бывшая социалистическая страна, ныне член ЕС. 120 часов обучения языку с носителями, в пакет входит виза и проживание в кампусе. Цена — я посчитала! — такая же, как за 45 часов работы с весьма средненьким по уровню знаний питерским репетитором. Да, конечно, все хотят зарабатывать много, в Питере жить дорого и так далее… Но, вашу ж мать, ориентируйтесь хоть немного в имеющихся реалиях! А я, пожалуй, всё-таки выучу язык там. Как и тысячи людей, поступивших так же.

Есть в Китае одна провинция с совершенно обычным названием. Обычным для китайцев. В русских же энциклопедиях и прочих изданиях оригинальное название этой провинции использовать запрещено. Для благозвучия его слегка трансформировали и заставили всех русских называть эту провинцию «Хуэй» и никак иначе.

Следуя той же самой логике, я считаю, что всем теле- и радиоведущим надо категорически, под угрозой штрафов запретить выражение «идут нога в ногу». Кто бы ни говорил вслух эти слова, с какой дикцией бы их ни произносил — вся аудитория услышит кое-что другое, крайне неблагозвучное.

Вроде бы и мелочь, но каждый раз, когда слышу это в эфире, нервно вздрагиваю. Задолбало.

Меня задолбали трудоголики. Особенно если один из них — твой начальник.

Да, мне нравится моя работа, но личная жизнь мне нравится ещё больше, поэтому я не буду оставаться до 10 вечера вместе с тобой, чтобы хорошенько проработать поступившую заявку и вынести её на рассмотрение руководства завтра в обед. У нас есть чёткие сроки для выполнения работы, а за переработку никто не платит, ибо у руководства есть здравая позиция. Если ты задерживаешься на работе, то ты дурак, который не может её выполнить в установленные сроки, даже если ты делаешь по три заявки в день вместо одной.

Я не собираюсь оставаться на работе и сидеть до полуночи лишь потому, что клиент только спохватился о необходимости получить интересующие его документы сегодня утром, а нужны они завтра к вечеру. В итоге бросать всё, уйти с работы в десять часов, прийти в семь и сделать эту работу, за которую скажут только спасибо, и вычеркнуть из своей жизни лишних шесть часов жизни? Прости, я на такое не подписывался.

Я не собираюсь брать своё личное авто и после работы ехать к клиенту или на объект, потому что мне по пути и это всего лишь на часик. Эти расходы мне никто не компенсирует, как и не позволит на следующий день прийти на работу позже.

Да, бывают авралы и экстренные заявки от клиентов, когда сроки совсем горят или приходят запросы из надзорных органов. Тогда я понимаю, что если не задержусь на работе на лишних два-три часа, я останусь без этой самой работы. Поэтому и готов жертвовать своим временем, которое оплачивается руководством в виде премии в случае успешного прохождения проверки. Премия хоть и небольшая, но приятно стимулирующая.

Вывод простой. Если вам до безумия нравится ваша работа и вы готовы сидеть и перерабатывать только из любви к ней, не ожидайте, что ваши сотрудники будут согласны работать в одном с вами ритме. Ни тебе, мой дорогой руководитель, ни мне не платят сверх за наши потуги, которые увеличивают доход руководства, которое в связи с кризисом объявило, что не будет год или два повышать зарплату. Спасибо хоть не порезали её, родимую!

«СтопХам» — как много в этом звуке… Свою первую акцию в нашем регионе они провели возле офисного центра, где расположена наша адвокатская контора. Мы тогда были особо не заняты, посмотрели с коллегами, обсудили, насколько правомерны действия ребят, что им можно «пришить» и как реагировать. Через двадцать минут к нам ворвался представитель администрации центра и попросил помощи…

Так начались наши непростые отношения с этой организацией. Большая часть истории регионального «СтопХама» прошла перед моими глазами. Если представить себя учителем истории, то я бы выделил несколько этапов.

Первый этап. Становление и реклама. Кто конкретно стоял за организацией — я не знаю. Координацией занимался бывший участковый, человек грамотный, подкованный в ведомственных регламентах и знающий право. С водителями общались люди, далёкие от юриспруденции, но в их речах, вопросах чувствовалась мощная рука наставника. Типичная акция тех времён — разгон второго ряда парковки либо парковки на тротуаре. В наших провинциях это не слишком часто встретишь, но бывает. Типичный сценарий: подход «группы замечания», вежливый диалог с настойчивым предложением убрать машину, звонок в ГИБДД в случае отказа, наклейка в случае ухода от машины. В случае агрессии со стороны водителя реагировала «группа прикрытия» — невооружённые крепкие парни, просто загораживающие дорогу. Почти святые ребята, ничего особо не нарушающие и пользующиеся почти абсолютной поддержкой общественности.

Второй этап. Оружие массового поражения. Как ни странно, но эффект от «святых бесед» был. Прошли годы, а у нас под окнами больше никто не паркуется на тротуаре. Та самая первая акция «СтопХама» подвигла администрацию центра на согласование установки ограждений. И вот кто-то из активных активистов захотел большего. Мало им крови было. На втором этапе ребята переключились на спорные ситуации. Застройщик сделал карманы, но не согласовал их, поэтому знак запрета остановки не убрали. На шестиполосном путепроводе стёрлась разметка. Зону запрета остановки сократили на 100 метров, но старый знак, распространяющий действие на весь квартал, оставили. Остановку перенесли, но знак оставили и на старом месте. Есть в городе такие места. Раньше, бывало, там рейдовала ГИБДД, но один из полицмейстеров им это запретил. Беседы стали намного жарче и безграмотней. Координатором таких акций был выпускник семинарии. Практически везде — спор, который переходил в действия. Это интереснее снимать и можно набрать больше просмотров, я понимаю. «Группа прикрытия» сильно увеличилась в численности, что и понятно. Именно на этом этапе возникло первое уголовное дело. Узнав о планирующейся акции, мы выехали на место, удобно расположились и с трёх точек сняли качественное видео происходящего. Вопреки мнению активистов, побитый «автохам» не являлся нашей подставой — это был случайный человек, к которому мы подошли и предложили свои услуги. Наряд полиции вызвали мы, не отрицаю. Потерпевший наотрез отказался от примирения, и суд признал виновным двух «стопхамовцев», приговорив их к штрафу и выплате денежной компенсации. На этом закончился второй этап.

Третий этап. Присвоение власти. «Группа прикрытия» вооружилась газовыми баллончиками, поредела и больше руками не махала. «Группа замечания» стала опять вежливой, но появилась «группа нарывания» — ребята, за пределами кадра провоцирующие агрессию водителя. Пинок по колесу, плевок на стекло, толчки открытой ладонью, замахи и т. п. Выскочившего водителя уже ждал баллончик. Что касается акций, то ребятам захотелось разнообразия. Разборки на стоянках для инвалидов у супермаркетов, разборки в зоне запрета движения. Ребята стали требовать документы! Путевые листы, накладные, удостоверения инвалида, паспорта с пропиской, лицензии таксистов. Присвоили себе полномочия. К этому этапу относится встреча с руководством ГИБДД, на которой «стопхамовцы» сказали, что сотрудничать с ГИБДД не будут, поскольку считают его работу неэффективной. Ни одна масштабная акция этого этапа не обошлась без уголовного дела. Три прекращены за отсутствием состава преступления, пять — по примирению с потерпевшим (активисты выплачивали определённые денежные суммы), в шести случаях активистам вынесен обвинительный приговор (все вступили в силу, там только штрафы и условные сроки), ещё в двух случаях обвинительный приговор вынесен водителям. Ещё есть гражданские иски на возмещение ущерба, поскольку на этом этапе наклейки перестали легко отдираться и клеить их стали на кузовные элементы.

Четвёртый этап. Мелкие царьки. Уголовные дела, падение популярности, неоднозначная реакция общества привели к тому, что движение в нашем регионе по факту распалось. Нет, десятка четыре фанатиков и сейчас выходят и призывают к порядку. Эти призывы, однако, напоминают мелкую месть конкретным водителям. Сделал замечание за шум ночью? Получи наклейку на запаркованный на тротуаре автомобиль. Не уступил поляну для отдыха? Получи за нарушение требований знака «Движение запрещено». Увёл девушку? А на-ка за парковку при выезде с прилегающей территории! Про поляну — отдельная история. Разборки зашли так далеко, что активист отправляется мотать срок на зону.

Можно говорить, что это закон защищает хамов. Я возражаю. Закон не позволяет адекватно наказать хамов — это да. Не действует принцип неотвратимости наказания, но эту проблему не решают и акции «СтопХам». Надо по-другому. Менталитет менять надо. А «стопхамовцы» менталитет не учитывают. Они прут напролом.

Я не люблю самосуда. Самосуд — это мнение одного человека, которое никто не обязан разделять. Я не поддерживаю неправовые методы борьбы и со «СтопХамом». Я не согласен с политикой одного из областных вузов отчислять за академическую успеваемость студентов, замеченных в акциях. Я возмущён фактом клеймения двух активисток «СтопХама» и надеюсь, что виновные в этом получат по полной программе. Меня не радует внезапный отзыв лицензии у одного из предпринимателей, и я принимал участие в установлении лиц, выложивших персональные данные ряда активистов.

Другие методы?

Незаконную парковку в районе городской администрации прекратили. Каждый день звонили в дежурную часть ГИБДД и жаловались в прокуратуру. ГИБДД стала приезжать и эвакуировать машины. После эвакуации машины начальника секретариата парковка стала редеть.

На тротуаре у аппарата ФСИН — тоже чистота. Личную машину начальника гаража поцарапали детской коляской. Товарищ подполковник внутренней службы был в шоке, выслушав решение суда по возмещению вреда. Он-то был уверен, что матери придётся продать ребёнка, чтобы заделать царапину на его внедорожнике. После этого сотрудники стали судорожно выглядывать из окон, опасаясь за сохранность своих транспортных средств. Нервы не выдержали.

Прекратили парковку на разворотном кругу общественного транспорта у сборного пункта военкомата. С сотрудников просто стали взыскивать ущерб от опоздания троллейбусов. Теперь там проблемы возникают только во время призыва: родственники слабо контролируемы.

Ко всем этим мероприятиям «СтопХам» не имеет никакого отношения. Что, ребята, мало экшна?

Меня задолбало прошлое и люди, которые за него упорно цепляются. Мы сидели в школе или в универе за одной партой; может, дружили какое-то время, а потом изменились, но они всё равно будут навязываться уже чужому, в сущности, мне только из-за того, что мы когда-то что-то делали вместе.

В моей жизни было достаточно много всяких знакомых и приятелей, но только один человек мне сказал в своё время: прости, мол, дороги наши расходятся, дальше я с тобой не пойду, потому что мы изменились. Мне было обидно тогда и не хотелось его терять, но поскольку навязывать свои желания людям глупо и бесперспективно, я молча принял его решение. А потом обдумал всё спокойно и, поняв, что это единственно правильный вариант поведения в таких случаях, взял метод на вооружение.

И вот, решив навести порядок в своих знакомствах и общении, я принялся вежливо сообщать людям, жаждущим общения, но уже неинтересным мне, правду-матку. Мол, извини, но вот такие дела, дороги разошлись, не будем тратить время друг друга на ненужные бесполезные воспоминания. Я, конечно, не думал, что мне в ответ пожмут руку и хлопнут по плечу, я ожидал какой-то негативной реакции, но не таких же тонн дерьма! Человек, до этого заявлявший об искренней ко мне привязанности и уверявший меня в вечной дружбе, принимался меня оскорблять, упражняясь в составлении дивных изощрённых нецензурных выражений. Из друга, брата и просто хорошего парня, всегда готового помочь и подставить плечо, я вдруг превратился в лживого лицемерного человека, от которого за эти годы не видели ничего хорошего, в змею, которую пригрели на груди, а также в использованный презерватив. И все эти мутации происходили со мной безо всякого волшебства!

После десятого раза я устал и применил другую тактику — начал динамить и отмалчиваться, не писал никому первым и общался неохотно. Не помогло. Тогда я удалил страницу в соцсети, сменил номер телефона и аккаунт в скайпе. Это жестоко, но я устал от такой «дружбы».

Люди, я не подписывался общаться с вами всю жизнь. В какой-то момент мы становимся друг другу неинтересны, это нормально. И вы сами это понимаете, но упорно продолжаете загонять меня в рамки когда-то придуманного вами образа. Хватит! На честные прямые слова вы отвечаете руганью, на игнор обижаетесь. Вы как чемодан без ручки: вас очень тяжело тащить, и я не собираюсь этого делать. А остальным я хочу сказать: если у вас есть такой же странный друг, который упорно игнорирует все ваши попытки поболтать и отмазывается от встреч, оставьте вы его уже в покое. Возможно, он просто боится сказать вам прямо или уже получил свою тонну дерьма.