Мне 19 лет, я обычная девушка, у меня есть сосед, я долгое время над ним смеялась, вечно мрачный и сонный, ходит с книгами. Мы с подружками вечно хихикали над ним, говорили что он наверно сатанист или просто псих. Недавно моей бабушке стало плохо, она попросила к нему сходить.

Оказалось он работает врачом в реанимации, а сонный он потому что работает на дежурствах чтобы днем писать кандидатскую по медицине. Мне очень стыдно, что я судила человека по внешности, может КМП сразу, за то что я такая поверхностная

Периодически натыкаюсь на этом весёлом (в хорошем смысле) сайте на истории о соседях, полные ненависти. Думала: странная вещь, то ли люди преувеличивают, то ли мне так везёт — к своим двадцати двум годам я сменила три квартиры, и везде на одной лестничной площадке со мной жили замечательные или, в крайнем случае, просто нормальные люди. Однако не так давно меня таки постигла страшная участь.

Два месяца назад мы с подругой в силу некоторых обстоятельств были вынуждены покинуть не только нашу съёмную квартиру, но и город, в котором проживали. Чуть ли не со слезами попрощавшись с обожаемой нами хозяйкой квартиры и нашими чудесными соседями, мы спешно эвакуировались за энное количество километров. С учётом того, что мы обе курим, любим изредка, но со вкусом скандалить, а в довесок у меня ещё есть очень злая кошка, найти в незнакомом городе съёмное жилье было сложно. Но мы нашли. На свою голову.

Нет, сама квартира неплохая и полностью соответствует нашим скромным требованиям. «Но, боже мой, — подумала я через две недели, — кто отобрал пятерых самых тупых, странных и неадекватных людей со всего города и поселил их в квартиры по соседству с нашей?»

Всё началось буквально на следующий день после переезда. Когда на нашем пороге нарисовалась костлявая, замотанная в десять шалей бабка, представилась соседкой и потребовала пропустить её в квартиру, чтобы она облила стены святой водой, я подумала, что она шутит. Однако пластиковая полторашка в её руках, наполненная какой-то мутной жидкостью, убедила меня в обратном. Бабка была настроена серьёзно. Аргумент её тоже был убедителен до чрезвычайности: из нашей квартиры к ней через стенку лезут демоны, их надо срочно изгнать. Предыдущие жильцы соседку в квартиру не пускали (я их прекрасно понимаю), но мы-то ведь пустим, ради Господа нашего и спасения души нашей? Не, ни фига. Я атеистка, а ещё у меня полно дорогущей техники, и я не хочу, чтобы вы залили её вашей странной жидкостью. И вообще, я вас, религиознутых, побаиваюсь. До свидания, бабушка. Ага, я сгорю в аду, только чуть попозже, идёт? Сейчас мне надо поработать над документами. Давлю истерический хохот, захлопываю дверь.

История, однако, имела продолжение. Вечером вернулась моя подруга, мокрая с головы до ног и очень злая. На улице сухо. «Где ты так?» — спрашиваю. Мне была обрисована потрясающая сценка: «На первом этаже чокнутая старуха вышла из лифта, дождалась, пока туда зайду я, и двери начнут закрываться, и плеснула в оставшийся зазор водой. Ещё и перекрестила меня. Что это было и чего ты ржёшь?»

Скоро мне стало не до смеха. Если верить камерам видеонаблюдения над нашей дверью, бабка приходит каждый день. Каждый. Вот уже четыре недели. И звонит в квартиру по полчаса. Какое счастье, что мы редко бываем дома!

Во второй квартире живёт потрясное семейство. Потрясное в буквальном смысле: двое спиногрызов, восьми и одиннадцати лет эксплуатации, прыгают по квартире, орут и чем-то громыхают так, что у нас шатаются те самые стенки, через которые к бабке потихоньку просачиваются демоны. К спиногрызам добавлен полный комплект родителей, которые перекрикивают даже своих детей. Благодаря тонким стенам и выдающимся вокальным данным соседей мы с подругой знаем об их семейной жизни все, начиная с того, сколько двоек принёс «идиот недоношенный» из школы, и заканчивая проблемами «кретина, зачем я вышла за тебя?» с алкоголем. Мать, с которой никто не хочет ехать в лифте из опасения за сохранность стальных тросов и собственной тушки (в кабине с ней ну очень тесно даже пятилетнему ребёнку). Ещё отец. Моржа представили? Сделайте его ещё жирнее, добавьте писклявый голос, чарующий перманентный аромат пота и перегара, и будет вам счастье. Счастье, что вы живёте далеко от него.

Мамаша неделю доставала меня вопросами, пока не была недвусмысленно послана. Сначала я, тренируя терпение, все же пыталась разговаривать с ней нормально, но под конец не выдержала.

---

Да, с каждым днём уважаемая всё меньше соседка, у нас татуировки. Нет, мы не сатанисты, не состоим ни в одной секте, не насилуем животных, детей и не едим трупы. Это просто тату. Украшение кожи плюс информация для посвящённых (нет, не сатанистов), но этого вам знать не нужно.

Да, у меня несколько цветных прядей волос, а у подруги — пирсинг. Вам, сударыня, какая печаль? Ах, в ваше время девушки… Принести календарь, чтобы показать, какой нынче год? Помните и без того? Тогда в чём дело?

Да, я курю. Жизнь у меня нервная, «раковые палочки» помогают удерживать мою крышу на месте. Опять про «ваше время»? Календарь не желаете? Снова нет? В таком разе — до свидания.

У меня спортивный мотоцикл, ага. Нет, слушать ваше мнение по этому поводу я не буду. И отвечать на вопросы: «Откуда вы вообще, девки, взялись? А почему не учитесь? А где это деньги берете? Где вы работаете?» я не буду тоже. Это не ваше дело. Хозяйку квартиры всё устаивает, а вы идите лесом со своей любознательностью.

Зачем вы звоните мне в десять утра в субботу? Вам вдруг приспичило рассказать мне, что я живу неправильно? И вы вот прям сейчас готовы объяснить, как надо? Всё, хватит. Не сдерживаюсь, грубо посылаю, захлопываю дверь. На следующий день эта самая дверь оказывается сильно исцарапана и покрыта пятнами краски. Просматриваю видеозапись с камеры, хотя всё и так очевидно. А я, чего скрывать, очень конфликтный и злопамятный человек. Поэтому было очень приятно проснуться следующим утром от криков и мата: стёкла на балконе соседей, вплотную смыкающимся с нашим, намертво закрашены снаружи чёрной краской, смыть которую будет крайне непросто, а входная дверь не открывается: заел замок. Вызванная аварийка провозилась четыре часа — это я устроить могу. Соседка с мужем опоздали на работу и куда-то там ещё. А я лежала и думала: какая же я пакостная и злая! Эта мысль и бесполезные удары соседкиной туши в дверь приятно грели душу огоньком возмездия.

Про мужа соседки, кстати, надо сказать отдельно. Его трогательная привычка курить в туалете и ежедневно, по несколько раз, радовать нас отвратительным запахом дешёвого табака, просачивающегося через общую для двух квартир вентиляцию, достала меня так, что в ответ я через эту же вентиляцию устроила им химическую войну. Рецепт и тактико-стратегические приёмы приводить не буду во избежание повторения в домашних условиях, но эффект потрясающий. Не сразу, но до соседа дошло, почто его так и чьих это рук дело. Приходил сначала он, потом его жена. Когда пришли вместе — сгоряча не пролезли в дверной проём. Скандалили, грозили судом, ФСБ, ЦРУ и десантом инопланетных войск. Я не сдавалась. Сдался сосед. Теперь он ходит курить на балкон.

Но окончательно довёл меня случай в лифте. Ввалившись в уже закрывающуюся кабину, набравшийся до состояния «горизонт завален», соседушка попытался получить от меня порцию любви и ласки. Не вопрос, чувак, сейчас приласкаю. Быстрый, едва заметный поворот запястья — и мне в ладонь соскальзывает очень острый титановый скальпель, давно избранный мною в качестве городского оружия за удобство и формальную легальность. Скальпель чертит на тянущейся ко мне руке соседа кровавую полосу, ещё одну — на щеке. Жаль, не слишком глубокую: места для нормального замаха не хватило. Но намёк он понял. Если нет, на всякий случай сообщила: в следующий раз скальпель будет торчать из твоего, дорогуша, глаза. Вали домой и радуйся, что я сегодня добрая и избавила тебя от горящей путёвки в реанимацию. Я почти уверена, что, несмотря на свои габариты, драться ты не умеешь.

С того дня между нами и ними развернулась Третья мировая. Вылитые под наши двери помои. Внезапно закоротивший и треснувший соседей током дверной звонок. Наша поцарапанная машина. Двадцать минут неизвестно кем занятый лифт, заставивший-таки соседку идти пешком на одиннадцатый этаж с двумя сумками (хлопья для похудения и торт). Они считали, что оставлять на площадке свой вонючий мусор на два-три дня есть занятие хорошее и полезное — мы планомерно переубеждали их в этом путём забрасывания этого мусора на тот же злополучный балкон. Монтекки и Капулетти лысеют от зависти.

Война шла почти два месяца (мы вели со счётом 7:5), а три дня назад соседи затаились. Только бабка ходит к нам, как в церковь, и ежедневно выдерживает получасовую службу у нашей двери. А те то ли смирились, то ли устали и взяли перерыв на отдых, то ли готовят страшную, масштабную пакость. По вечерам мы с подругой пьём чаек с коньяком и строим планы обороны и ответной атаки в случае последнего варианта. И ждём. А пока — простите, что не верила вам, задолбавшиеся от соседей. Подписываюсь под каждым вашим словом.

Всю жизнь я была пацанкой. Единственный ребёнок в семье, рядом мама и бабушка — естественно, вся тяжёлая часть работ на молодых плечах. К тому же выполнять эту тяжёлую работу по переноске пианино и вспашке огорода лопатой удобнее в джинсах и кроссовках, а не в мини и на шпильке. Конечно, бывали моменты хождений в туфельках и милых платьицах, но давно, редко и летом. А тут вдруг решила сменить стиль и стать более женственной. Захотелось хоть немного побыть слабой и нежной, а не гибридом бурлака и баржи, благо фигура позволяет практически всё. Платья куплены, штаны розданы по благотворительным ярмаркам. Хожу вся такая воздушная, жизни радуюсь. Но наши дороги, как оказалось, позволяют ходить летящей походкой только в пресловутых берцах: ямы и выбоины никуда не делись. Каблук на удобных и женственных сапожках не выдержал нагрузок и с хрустом переломился пополам.

Как ни странно, меня не задолбали ни дороги, ни обувь, рассчитанная явно на длинную дорогу от подъезда до авто и обратно. Понимаю, что дороги у нас латаются от случая к случаю, а шить крепкую обувь производитель не желает, чтобы покупали больше. Это объективно, ничего не поделаешь. Но торговому люду теоретически тоже должно быть выгодно продать побольше. Или я чего-то не понимаю в нашей жизни? Почему же в начале октября, когда до холодов ещё добрый месяц, в магазине практически нет демисезонной обуви? Какого овоща ты, милейшая и прекраснейшая из продавщиц, смотришь на меня презрительно только потому, что за последние 25 лет я отвыкла от необходимости держать в доме несколько пар сапожек? Да, мои любимые берцы живы и неплохо выглядят даже с юбкой. Но я не хочу их надевать вот с этими кружевами. Почему же ты, божество торгового зала, снисходительно позволяешь мне выбрать между уценёнными босоножками, зимними сапогами и невнятной обувкой для похода с тележкой на рынок? Я оставляю в твоём магазине немало, обуваясь сама и обувая троих девочек-подростков. За что же ты смотришь на меня, как на вошь на расчёске, роняя презрительное: «Не сезон!»?

Может быть, нужно принять закон, запрещающий каблукам ломаться в середине сезона? Или запретить женщинам держать в доме меньше двух пар сезонной обуви?

Невероятно, сказочно задолбали.

Разок уже писала, но темы были бытовые. Сегодня — прямо-таки по теме сайта: задолбали на работе.

Работаю я в фирме, которой нет (о чём я не знала, когда устраивалась), на должности, которую не могу описать — я и жнец, и швец, и на дуде игрец. И офис я уберу, и пришедшим улыбнусь, и бумаги начальству отнесу, и объявления о поиске сотрудников подам.

Ищем мы, грубо говоря, коммивояжёров, только чуть более специализированных и не вынужденных искать клиентов — это добро у нас есть, составлены базы, всё замечательно. Работа — побывать в нескольких местах за день, там убедить хотя бы нескольких людей в том, что им позарез нужен именно вот этот Штук, а лучше — сразу несколько Штуков, чтобы пользоваться ими в компании с семьёй и любимыми (они для этого как нельзя лучше подходят, и я без сарказма). Оплата — довольно высокий процент с продаж, который отдают в тот же день.

Казалось бы, есть люди, которые так работать более чем согласны. Есть же у нас офис, работники, есть же у нас прибыль, в конце концов.

Но!

Объявления о поиске сотрудников обязательно должны быть. Каждый день, целый день. Их несложно создать, но здесь-то и лежит краеугольный камень задолбательства.

Я создаю несколько объявлений, предельно честных, при этом без перегибов и эмоционально окрашенной лексики — просто, по делу, максимально сухо. Так, чтобы человек, который знает, что он — харизматичный языкастый чёрт, пришёл, поговорил с руководителем и у нас остался. А все, кто не языкастые черти и не готовы так работать — просто не приходили.

Потом появляется руководитель, видит объявления, и начинается…

«Зачем пишешь про выезды? Не пиши про выезды ни в коем случае!» — а потом через два дня у нас будет толпа людей, мечтающих продавать Штуков в специальных Штукопродавательных Офисах, и ни один из них, естественно, работать с нами не станет.

«Ни в коем случае не пиши про процент!» — а потом приходят тётеньки и дяденьки, которым нужен оклад, которого у нас нет, и эти тётеньки и дяденьки тоже с нами не работают, понятное дело.

«Попробуй указать возраст и пол соискателя!» — а это просто запрещено.

«Наша реклама не работает, у нас хреновая реклама, надо делать лучше!» А что мне рекламировать? Фирму, которой нет? Должность, которой не существует? Да ещё и вбивая в описание то, чем на этой должности в жизни не занимались, опуская очень важные подробности? Да ещё и на «Авито», где ни один адекватный человек себе серьёзную работу искать не будет? На солидных сайтах зарегистрироваться я не могу: нужен ИНН, знаете ли!

Через два дня руководитель посмотрит на вылизанные тексты объявлений, которые с ним же и обсуждались, которые сам же он и правил, и скажет: «Вот это предложение — чушь, как тебе такое в голову пришло? (А не я и ставила.) Вырежи его, добавь про выезды и процент, а то к нам приходят какие-то беспонтовые».

Задолбали. Надо что-то с этим делать. Лучше всего — перебираться наконец на проектную деятельность, давно желанную.

Пока получается, что я задолбала почти весь окружающий мир. Тем, что улыбаюсь. Всегда.

Это сейчас я взрослая тётка, врач, и могу сама себе объяснить, какого фига, собственно. Слава богу, что это просто обычная улыбка, без всяких дополнительных ужасов в виде онемения половины лица и так далее. Мне искренне жаль людей, которым повезло меньше, чем мне.

Но в детстве был кошмар и мрак. Основные претензии ко мне, как можно было догадаться, это:

— Чё, тебе весело слишком, да?

— Чё ты постоянно лыбишься, коза?

В свою защиту хочу сказать, что я вполне обладала всеми положенными эмоциями, могла реветь, плакать, хмуриться, жмуриться, но когда я была спокойна, то на лице всегда была улыбка. Особенно умиляло (да и сейчас радует) фырканье типа «могла бы попробовать сделать нормальную морду лица, не сломалась бы». Таким милым людям я обычно отвечаю: пусть они сами улыбаются весь день. Это психически трудно — постоянно контролировать выражение своего лица. Да и зачем мне так издеваться над собой?

В институте было проще, так как все медики. Но тоже была пара неприятных моментов:

— Она меня бесит, потому что у меня всё плохо, а вот она вечно на позитиве!

Эммм… Я, может быть, и плакала бы на людях, но поверьте, горько плачущий улыбающийся человек ещё сильнее заставляет окружающих нервничать.

Но вот общественный транспорт — это сказка:

— Под чем ты таким весёлым, крошка?

— Шоб ты лопнула, дура весёлая, тут всем плохо, а она лыбится!

Господи, люди, мне плевать на ваши комплексы и на вашу неуверенность в себе! Улыбается человек — и бог с ним! А ваших якобы остроумных комментариев я наслушалась на всю жизнь вперёд. Задолбали!

Я какой-то проклятый Джокер.

У меня новый начальник, жуткий женоненавистник после тяжелого развода. Ему кажется что его все хотят захомутать и он выживает из коллектива незамужних девушек. А работа у меня идеальная, терять ее не хочется.

К счастью, у меня, во «френдзоне», давно ходил невзрачный паренек не от мира сего. Я решила выйти за него замуж, чтобы успокоить начальника. Сменить фамилию, демонстративно похвастаться на работе фотками со свадьбы и медового месяца, а к новому году, тихо развестись и на работе об этом не сказать.

Неделя до свадьбы, куплено платье, заказан ресторан, лимузин, приглашено 50 человек гостей. Мама недовольна моим женихом, плачет, упрекает, что могла бы получше найти. Черт меня дернул сказать ей правду! Я всего лишь хотела ее утешить!

Получила пощечину, обвинение, что я моральный урод и хочу бедному парню жизнь сломать, ради своих амбиций.

В тот же день она все рассказала жениху.

Свадьба не состоялась.

Другого жениха мне трудно будет найти, я некрасивая, и просто не очень завидная невеста.

КМП.

Жена покупает 9-летней дочери ролтон, чипсы и колу. Запрещал, объяснял, умолял и все равно это происходит как минимум 3-4 раза в неделю. Жена мотивирует это так: «она так просит, я просто не могу отказать» и «ей же вкусно».

Сам контролировать покупки не могу — целый день на работе. Пригрозил жену оставить без денег, мол, буду сам все нужное покупать, если она такая слабохарактерная, теперь уже неделю со мной не разговаривает. КПМ, сегодня ребенок опять жрал ролтон!

Вот и подросла дочка настолько, что стала определяться с хобби. Поскольку мама танцует давно, часто и в разных стилях, никто не удивился, что одним из пожеланий стали танцы.

«Ага-а-а», — скажете вы. Нет, цены, расписание, преподаватели, администраторы и прочее ни при чём, как и дочь. Дело вот в чём: следом за нашей группой идут заниматься «подготовишки» — развивающая группа для трёх-пятилеток.

«Ага-га-а!» — скажет читатель. Нет, стайка пищащих и топочущих в ожидании занятия девчушек не задалбывает. Даже если писк внезапно раздаётся за спиной или над ухом, а топот проносится в миллиметрах от тебя, рискуя напороться на вязальную спицу.

Что задалбывает? Наверное, самые сообразительные уже догадались. Мамашки. Именно так. Ни мамами, ни матерями назвать не могу.

— Куда ты, @#$, понеслась?! Я тебе, #$&@ $&%#%, говорила уже: не вставай сюда! — с интонациями и громкостью корабельной сирены.

— Прекрати бегать! Устанешь и заниматься не сможешь!

Эм, дамочка, вы видели устающего за десять минут четырёхлетнего ребёнка? Хотя, судя по диалогу с администратором, начавшегося с «вообще-то её муж водит», ясно, что своего ребёнка вы не видите.

По коридору вприпрыжку движется трёхлетка. Ужас-ужас, глаз выпадает. Перехватываю и увожу обратно в раздевалку. Тэ-экс, смотрим на мамашку — точно, декольте до пупа. Мадам, я понимаю, что ваши складки и прочее из этого декольте вываливаются (вы считаете, что аппетитно, спорить не стану — на вкус и цвет, как и количество жира и немытой кожи). Но с чего вы взяли, что на хореографическом купальнике маленького ребёнка место подобным аппетитностям? А вырезы для ног вас не смутили? Или стринги тоже надо с трёх лет носить?

Нечто, весьма смахивающее на свиноматку, пытается пятнадцать минут продержать в сидячем положении трёхлетку. Мадам, вы серьёзно? Я понимаю, что вам шевельнуться сложно лишний раз — так тут не улица и даже не детсад, зал в их распоряжении, их там уже штук пять, из закрытого клуба они никуда не денутся. Расслабьтесь и отдохните, дайте подвигаться человеку, ещё способному на это.

— А когда они будут танцы разучивать?

Это бич, не побоюсь сказать, всех вменяемых хореографов-преподавателей. Мало того, что подобные экзерсисы обычно ассоциируются с дрессированными мартышками, так каких танцев вы хотите без элементарного базиса? Да они же у вас покалечатся: позвоночник и ноги ещё не оформились, без подготовки такие нагрузки банально губительны.

— Ой, Светка, привет, зацени, какую я своей пачку отбабахала!

Светка завистливо цыкает и тянет: «Кла-асс…» Я пытаюсь не набить себе фингал фейспалмом. Вот эти на соплях держащиеся бусинки-блёсточки — как раз под ноги. Переломайтесь, детки, чтоб нам не подниматься по лестнице два раза в неделю. Ребёнок боится лишний раз шевельнуться: необработанная жёсткая сетка нещадно царапается. Хочется взять и… сводить на экскурсию в наш музтеатр к знакомым балеринкам, которым такая же гений-костюмер на костюмы бусины нашила. Кордебалет щеголял чудными синяками во всё бедро. Вам шашечки или ехать — чтоб она занималась или выпендриться?

Дамочки, не играйте детьми в куклы. Они такие же люди, у них просто, как говорил доктор Корчак), меньше опыта. Так подарите им этот самый опыт! Положительный. А то хочется дарить вам. Например, бесценный опыт общения с моим другом-травматологом.

Ваше тело — ваш капитал? Как же вы, уважаемая, ошибаетесь…

Наше правительство решило о нас позаботиться и приняло закон об обязательной диспансеризации населения. Многие конторы, как, в частности, и наша, решили блеснуть законопослушностью и объявили: все, как один, сотрудники должны эту самую диспансеризацию пройти.

Список врачей и исследований оказался неожиданно большим. В него попали как вполне логичные исследования (та же ЭКГ, к примеру), так и посещение «мужских» и «женских» врачей. О том, что по закону о диспансеризации можно отказаться от каких-то исследований, организаторы этой акции не слышали. Иначе как объяснить, что в приказе о диспансеризации прямым и открытым текстом написано: «Отказ от обследования ведёт к отстранению от работы»?

Но главная прелесть даже не в этом, а в том, что информация о результатах диспансеризации становится всеобщим достоянием. Конечно, отделам кадров и охраны труда нужно располагать этой информацией: есть множество профессиональных заболеваний и просто болезней, при которых нельзя работать на определённых должностях. Но какого же, простите, чёрта лысого по зданию то и дело слышны разговоры:

— Ой, а у Васи-то Пупкина вон чего в лёгких… А у Димы Имярек с головой непорядок… А у Маши Тяпкиной в п#$%& вообще целый зоопарк нашли!

Не хочу обсуждать ни «облико морале» этих сотрудников, ни интерес работодателя к тем органам, которые никоим образом не используются в работе. Хотя — как знать, может, нас ждут перемены, и у нас появятся новые должностные обязанности очень интересного свойства?

В общем, будьте готовы к тому, что ваше тело — теперь уже не ваш капитал, а собственность вашего работодателя и попутно — проходной двор с вечным днём открытых дверей. Так и знайте.

Автор заметки «Утром стулья, вечером хрен» как-то забыл о том, что пока деньги за автомобиль не выплачены, он принадлежит продавцу. Последний, как текущий владелец, может делать с ним что угодно, хоть медвежью мочу вместо масла залить.

Но речь не о медведях. Должны работать два механизма, защищающих как покупателя, так и продавца. В регионах, где эти механизмы работают, нет нужды ставить закладки. Там, если клиент, не заплатив, начал использовать программный продукт, с него можно слупить гораздо большую сумму, чем в случае добросовестного использования.

Выгодней, чем ставить закладки? О да! Так почему закладки всё ещё ставят? Потому что, как в анекдоте про АвтоВАЗ, место проклятое. Механизмы, которые должны защищать, не работают.

Фирма из трёх программистов не может позволить себе юриста. Заказчики об этом хорошо знают и при случае стараются кинуть. Но даже если юридический отдел есть, это не даёт гарантий получения средств от недобросовестного клиента.

Так, в своё время мы выиграли тендер на создание сайта для одного из проектов горадминистрации. Выиграли не потому, что предлагали подешевле, наоборот — качественный ресурс с фотографиями моделей целевой категории. Студия и фотограф свои, но моделям надо заплатить.

После завершения проекта пришло осознание, что платить никто не собирается. Акты не подписаны, ответственные лица не отвечают, только намёки из категории «будете возмущаться — неустойку потребуем».

Проходит месяц. На сайте активируется демо-режим, а так как код мы обфусцировали, неспециалист его не выключит. Все, кто заходит почитать про успехи горадминистрации в плане заботы о пенсионерах, видит поперёк страницы красный баннер: «Это демонстрационная версия продукта, создаваемого фирмой %Имя% для горадминистрации по договору %реквизиты%».

Следующим этапом мы планировали зайти через закладку — о, как это жестоко! — и удалить сделанные нами фотографии. Такая маленькая забота о пенсионерах, которых мы фотографировали. Не успели: на почту пришли подписанные акты, а на счёт — оплата.