Нормально, Григорий! — Удовлетворительно, Мария!

В этом году я в первый раз после пяти лет постоянных нервных срывов и бессонных ночей, проведённых за зубрёжкой, наконец-то отдыхаю в новогодние праздники, а не накачиваюсь успокоительным.

Нет, я вовсе не ленивая и не люблю откладывать всё на последний день перед экзаменом, просто учебный процесс у нас выглядел так.

В начале семестра, отстояв очередь в библиотеке, получаешь на руки пять-десять учебников. Из них пригодятся в лучшем случае три. Преподаватели называют совершенно другие учебники. Из них в библиотеке есть один-два, в магазинах продаётся ещё три-четыре. Остальные последний раз издавались в 1970 году и находятся только в списках литературы чьих-то диссертаций и библиотеке где-то в Сибири. В итоге кто-то один криво и вверх ногами сканирует учебник и выкладывает его во «Вконтакте» для всей группы.

Билеты появляются где-то через месяц после начала учёбы. Лекции преподавателя с билетами по содержимому не совпадают. Преподаватель вообще любит потратить половину первой пары в субботу утром на рассказы о том, как студенты безграмотны, а вторую половину — на историю о том, как ехала в трамвае с женой начальника. И вроде бы можно готовиться самостоятельно, но за месяц до экзамена, когда начинаются зачёты по всем предметам, внезапно обнаруживается новый список билетов — в одном экземпляре и запертый в деканате под ключ. Кто-то всё же умудряется похитить и распространить засекреченную информацию. В новом списке билетов восемьдесят, а не шестьдесят, и совпадают с предыдущим только двадцать. На лекциях читали три темы. Ещё пятнадцать можно найти в учебнике. Ещё двадцать предыдущие поколения студентов уже расписали в шпаргалках и выслали вам на электронную почту, при этом половину из билетов невозможно понять, потому что автор сам не понял, про что прочитал.

Дальше (разумеется, уже во время зачётов) начинаются пляски с Гуглом. Если 60 из 80 вопросов — вполне конкретные вещи и ещё несколько обобщают пройденное, то как минимум пять или шесть билетов — абстрактный бред, на который непонятно, как отвечать. Даже интересный и нравившийся весь семестр предмет начинает раздражать и доводит до отчаяния, потому что максимум, что получается найти про некоторые из вопросов — что такой автор и такая концепция существуют и какой-то мужчина из Иркутска написал про них диплом в 1968 году. На консультацию перед экзаменом преподаватель не является (зачем они вообще указаны в расписании?), а в ответ на вопрос начинает ругаться, что учиться надо было весь семестр (и ничего не отвечает). Когда информация кое-как найдена, надо ещё попытаться сформулировать внятный ответ на вопрос, а потом его заучить наизусть. При этом предметов сдавать надо десять-пятнадцать.

После того как экзамен перенесли три раза и наконец поставили рано утром в субботу, а принимающий опоздал на него на четыре часа и отправил всех на другой конец города в другой корпус, начинается лотерея. Кто-то в течение всего семестра сдаёт контрольные. Кто-то пишет тесты. И те и другие люди получают адекватную оценку общего уровня своих знаний. Мы тянем билеты и гадаем, кого из нас больше любит Господь. Кому-то повезло, и он вытащил свою тему. Кто-то умный, он вытащил смартфон и гуглит ответ. Эти два человека сейчас сдадут на отлично. Тебе, которая про бо́льшую часть вопросов может говорить часами, попался один из абстрактных вопросов ни о чём; мужик из Польши, который написал одну статью на польском языке в 1803 году, был признан невменяемым и тут же отвергнут наукой; ну, и на десерт самая нелюбимая из тем.

Есть преподаватели, которые начинают задавать вопросы по другим темам, чтобы определить общий уровень знаний. Есть преподаватели, которые помнят активных студентов и ставят им «автомат». А есть пожилая женщина в маразме, которая уже третью студентку перед ней называет Марией (хотя ни одну из них так не зовут) и даже не вела у нас этот предмет, а просто пришла его принимать. Список билетов она в первый раз увидела двадцать минут назад.

Сосредоточиться и пытаться формулировать ответ на свой билет не представляется возможным, потому что вы все сидите в одной аудитории и громкий бредовый ответ псевдо-Марии полностью перетягивает на себя внимание.

Когда ты тоже соглашаешься отзываться на Марию и уже пять минут мямлишь свой ответ на первый вопрос, внезапно врывается второй преподаватель (экзамен ведь должны принимать двое, вспоминает деканат на втором часу экзамена). У неё плохое настроение, и она сперва проходится по аудитории и вырывает шпаргалки у студентов. Затем она садится рядом с коллегой и начинает перемывать кости кому-то с кафедры и на кого-то жаловаться. Ты в это время продолжаешь что-то мямлить. Тут она замечает, что перед ней сидит студентка. Тебя заставляют всё это промямлить во второй раз. Во время прослушивания ответа преподаватель почему-то начинает отпускать коллеге язвительные комментарии и что-то презрительно бурчать про рязанские рожи, провинцию и бездарностей. Вместо дополнительных вопросов начинает спрашивать, откуда ты такая вылезла. Очевидно, Господу ты не нравишься, потому что тебе ставят «уд.» и начинают орать на следующую жертву. В сентябре тебе этот предмет очень понравился, и ты по нему прочитала кучу дополнительной литературы для удовольствия.

Жаловаться в деканат на поведение преподавателя довольно бессмысленно: та, которая в маразме, заслуженная и удостоена всяких наград, хотя вряд ли сама уже об этом помнит, а та, которая страдает от ненависти ко всему живому — просто прекрасный и талантливый человек. Что с вами, пятьюдесятью баранами, вообще не так?

Можно многое припомнить. И предметы и темы, высосанные из пальца, потому что кому-то при Брежневе не хватило нормальной темы для диссертации, а потом им пришло в голову написать учебник. И устные экзамены, которые у некоторых преподавателей длятся по девять часов, потому что им хочется придраться к манере речи, манере одеваться, личной жизни студента и вообще чему угодно, кроме содержания ответа. И вечно опаздывающих и исчезающих преподавателей. И того, что на работе мне пригодились два предмета, сама корка и умение выносить стресс.

Это не какая-то там шарага, а один из лучших столичных вузов. Мне повезло там учиться, повезло встретить множество уникальных, влюблённых в свой предмет людей, но он мне будет сниться в кошмарах ещё много лет. Возможно, так относятся только к гуманитариям. Но что-то мне подсказывает, что мой опыт не уникален, и он у меня отбил желание обучаться чему-то ещё напрочь. Если только не поставите в конце семестра тест с тридцатью вопросами, как грозились.