И того, и другого, и можно даже с хлебом

Однажды в моей жизни случился коллапс — когда мне было 8 лет, мама-домохозяйка решила уйти от папы, прихватив меня, и в нашем с ней новом доме как-то резко стало нечего есть. Иногда — совсем. Вот так, в мирное время я хапнула реального голода, находясь в заложниках у изнеженной интеллигентки с завихрениями.

С небольшими просветлениями этот период длился пять лет, пока папа, наконец, не смог меня забрать к себе. У папы еда была всегда, наверное потому, что он работал. Мама, привет, спасибо за всё.

Я быстренько позабыла эти грустные коллизии и окунулась в нормальную счастливую юность — выпускной, студенчество, замужество. И вот тут вдруг обнаружилось — моего мужа раздражает, когда я хожу вокруг него с вопросами, поел ли он, когда готовлю на легион в семье из двух человек, запасаю всё, что можно… И то, что мне просто так спокойнее — ему не понять никогда. Я стала анализировать своё пищевое поведение и нашла разные странности: я не способна была угостить чужого (не родственника) ничем. Ни конфеткой, ни печенькой. Нежадный человек, денег подарю запросто, ночевать пущу. Но поделиться вкусняшкой мне было архисложно. И было ещё много всего странного-престранного.

Я подумала-подумала и пошла к психологу.

А психолог объяснил мне, что в человеческом организме, однажды столкнувшемся с настоящим голодом, пробуждаются такие древние и мощные механизмы самосохранения, которые выключить можно только вмешательством специалиста, и то не до конца. Запасать, сохранять, охранять и кормить, кормить, кормить своих, не давая чужим ни крошки — вот, что велит инстинкт тем, кому когда-либо по-настоящему не хватало еды. Память тела, не попрешь против.

Например, у голодавшего в войну и после неё поколения родилась, понимаете, культура пищевого поведения, весьма своеобразная. Так исторически сложилось — «отживший своё монстр» много лет назад был голодной девочкой, которую нельзя было отвести к психологу, потому что, знаете, не было их, психологов. Так и получилась из голодной девочки «ушибленная бабуля», которая вас, о ужас, кормила.

Теперь я отстала от мужа, не перекармливаю дочь (которая кажется мне страшно худой, независимо от её веса) и в целом слежу за собой.

А так вот хаять людей, осознавая, что явление повсеместное, и даже не пытаясь прикинуть, что к чему — это, знаете, не просто задолбали, это — вам бы так.