Когда мы основали, как гордо говорил шеф и его инвесторы, «продакшн-студию» и начали сотрудничать со всякого рода фрилансерами — дизайнерами, писателями, художниками и музыкантами, я вспомнил об одном дальнем знакомом, который вроде бы занимался как раз творчеством и вроде даже посвятил этому свою жизнь. Я восстановил контакты, встретился и предложил сотрудничество. И меня поразила до глубины души одна вещь. Сами его работы, рисунки (я сначала не поверил, что это он сам — подумал, может, скачал где и хвастается) — настолько это было круто, самобытно, качественно и цепляюще, что у меня невольно даже возникли в глубине души такие слова, как «настоящий талант» и «художник от бога». И при этом парню было 35, и он был нищим — влачил жалкое холостяцкое существование в съёмной комнате в замкадье и работал на своём компьютере чуть ли не 15-летней древности. У него было несколько болячек и откровенный лишний вес. По старой дружбе (да и по работе) мы много общались впоследствии, и я для себя смог сформулировать три его беды.
Несмотря на то что знакомый действительно был мастером — и очень ответственным, заказы выполнял быстро, точно и на таком уровне, какого я не видел ни до, ни после него, — он не был торгашом в самом худшем понимании этого слова и просто не мог нормально выбить себе цену. У него было хорошее профессиональное портфолио, он был зарегистрирован на всех крутых сайтах фриланса, оплачивал какие-то свои порталы с графикой и шрифтами, мастерски подыскивал себе работу, но в наших реалиях этого не хватало. Потому что дальше, помимо собственной работы с заказчиком, ему приходилось… не то чтобы договариваться, а практически выклянчивать себе оплату своей работы, и получалось у него плоховато, а зачастую приходилось соглашаться на те крохи, что дают, чтобы просто продлить своё существование.
Вторая беда — наша среда заказчиков и профессионалов, которая, увы, не блещет ни хорошими предложениями, ни хорошим спросом. Грубо говоря, всем нужна «канарейка за копейку, чтобы пела и не ела», заказчики (как, впрочем, и моя контора, увы) предпочитали работать со студентами, которые за 1000 рублей вечерком накидают картинок из интернета, просто загугленных, без очистки прав, криво склеят в фотошопе, и всё — студентов на такую работу можно было найти хоть сотню за один вечер. Самое смешное, что на фоне того продукта, который они предлагают в огромных количествах, заказчик сам не пытался найти что-то уровнем выше и изначально не закладывал на это бюджет (за такую работу платить-то стыдно).
И третья беда, которая стала следствием первых двух. У парня напрочь отсутствовала вера в себя, он жутко себя недооценивал, стыдился слова «художник» и сравнивал себя с теми студентиками, которые подрабатывали по вечерам. Ибо его жизнь, его дешёвая комната и голодное существование говорили ему о том, что он просто некомпетентный работник, ему не светит ни семья, ни будущее, ни, в общем-то, минимально достойная старость (о последнем он старался не думать вообще, а если и думал, то с содроганием). Я не знаю, откуда он, в одиночестве и безнадёге, брал силы что-то создавать.
Честно говоря, он тогда практически всё бросил. Всё, чему осознанно и с любовью посвятил свою жизнь, всего себя. Он готов был идти осваивать форекс, копил на платные курсы, а потом чуть не пошёл продавать телефоны…
К счастью, его история имеет хэппи-энд. Моя жена в прошлом каталась на доске и была знакома на этой почве с сотрудником одной зарубежной компании. Короче, звёзды сошлись. Ныне друг мой уже как пять лет живёт и работает за океаном, в одной из самых крупных компаний по производству видеоигр. Он прошёл за рубежом лечение, и сейчас это другой человек. Когда мой «мелкий атаман» заводит на компьютере одну из своих крутых игрушек, я знаю, что мой друг приложил к её атмосфере свои руки и свою душу, и я невольно улыбаюсь…
И одновременно колет что-то внутри.
Именно это «что-то» меня задолбало. Это у нас модно ругать «отечественный отстой», нашу музыку, наши фильмы, наши программы, рекламу, дизайн, прочая-прочая… А на деле, что, талантливых нет? Мастеров, способных выдать высший уровень? Есть, я лично видел. И знаю, что многие нашли себя там, за рубежом.
И так будет дальше, пока заказчикам будет пофиг на результат. Зачастую они даже не видят разницы между авторской работой и наспех склеенных клочков из интернета с явными косяками. Не видят не сослепу, а просто не хотят видеть — их интересует цена, максимально явное наличие каких-то своих хотелок в заказе и прибыль, не более.
Пока заказчикам будут нужны в большинстве своём раздолбаи, которые способны только надёргать картинок (звуков) из интернета и криво их слепить.
Пока четверо из пяти заказчиков будут пытаться кинуть на бабки своих горе-работничков (как минимум стараться кормить их «завтраками» или вообще избегать вопросов об оплате), а художники — невольно тратить тучу времени и сил, чтобы получить законную оплату за свою работу.
Пока за работу, за которую за рубежом платят полторы тысячи долларов авансом плюс роялти, у нас будут платить три тысячи рублей единоразово (в лучшем случае).
Пока «матёрые спецы» будут поливать грязью друг друга, топтать молодых и учить заказчиков, «как правильно».
Пока пользователи будут воровать контент, оправдывая себя чем угодно — и тем, что «художник должен быть голодным», и тем, что «художник должен питаться святым духом, не думать о деньгах, а думать только о великом», должен «работать на заводе, а творить по вечерам», и тем, что самим живётся хреново — кому-то платить нечем, что автор предлагает говно, которое ничего не стоит, а то и просто не оправдывая себя и не задумываясь воровать…
Пока наш творческий сегмент будет напоминать гадюшник, где надо драться за своё место, и драться не своими работами, опытом, качеством и талантом, а чем-то другим — политикой, связями, панибратством, подхалимством и подковёрной вознёй, — и, отхватив себе жирный кусок, продолжать заниматься именно этим, а не творчеством.
Именно до тех пор наши ребята и девчата будут влачить голодное существование и заканчивать работу в «Евросети», продавая телефоны. С набором хронических болячек, мизантропией, ненавидя эти телефоны, своё творчество, весь мир и прежде всего себя — за слабость, за то, что не сумел пробиться…
Или же заканчивать за рубежом, создавая мировые, крутейшие компьютерные игры, музыку, фильмы, медиаконтент под именем и на благо себя, других стран, других компаний. Но не наших, о которых и дальше только и будет, что куча соплей, слюней и грязи о том, как всё плохо и некачественно сделано — неужели мы не можем лучше?
Периодически, поскольку пишу рассказы, но своих детей не имею, я читаю книги о психологии подростков и книги для родителей: «Как обращаться с детьми 7 (10, 15) лет». И вот что меня удивляет.
Книга для родителей о подростках. Сквозь три-четыре главы из семи в книге проносится рефреном мысль: «Никакого больше рукоприкладства». А что, раньше было можно? Без битья не воспитать?
Почему я удивляюсь — меня за все 20 лет жизни ударили только однажды, когда я гуляла с младшей двоюродной сестрой, мы поссорились, и я пришла домой одна. И то мне было потом очень обидно и больно. Большинство моих знакомых, в основном парней, рассказывает периодически, что их били. Ремнём, рукой, в кого-то кидали утюг, кого-то просто били обо что-то, а на мои круглые глаза они пожимают плечами и говорят: «Да всё нормально же».
Что нормально?
Видела пост в интернете, там отец сына лет семи-восьми и дочери лет девяти писал: «Нашёл у сына пачку сигарет и отхлестал ремнём (кажется, даже на глазах дочери и её подруги). Потом дочь сказала, что сын просто нашёл эту пачку. Что мне теперь делать?» И самыми милыми были комментарии — несколько советовали ничего не делать.
Знаете, для меня это дико. Я сторонник безопасности, добровольности и разумности, и я не считаю нормальным бить детей. В конце концов, для чего людям дан разум и способность говорить? Чтобы роллы заказывать?
После довольно-таки тривиального трудового будня, в предвкушении скорейшего отдыха и отхода от мирских дел, шагом с претензией на бодрый я шагала до остановки, где мне предстояло дожидаться транспорта. Остановка людная, тем не менее, на неширокой лавочке моей неширокой же и очень уставшей заднице место нашлось. Однако, едва присев и обречённо вынув наушники (телефон, падла, сел в самый ответственный момент), я сразу же сообразила, почему место это оставалось вакантным, несмотря на довольно-таки обильное количество дам пожилого, да и не только, возраста вокруг этой самой лавочки. Справа от меня расположились четыре школьницы — две были моими непосредствеными соседками, а остальные две сидели у них на коленях. Но этому факту я не потрудилась придать абсолютно никакого значения — сперва. Ну, сидят себе и сидят, мне лично от этого ни жарко, ни холодно. Наоборот, казалось бы, круто: меньше места занимают. Но поскольку неверный друг Андроид устроил мне такую подлянку, я была вынуждена невольно прислушиваться к тому, что донеслось до меня с их стороны, благо глотки девчонки рвали дай бог.
— Б@#$ь, опять на «А»? З@#$@ли уже с этой «А»… Я уже на «мэ» придумала!
Я не сразу поняла, что обсуждают мои соседки, но дальнейшее развитие событий открыло мне глаза (вернее, уши) на то, что играли девчата в слова.
— Значит, на А?.. О, я знаю! Абелиск!
— Опять «кэ», б@#$ь… Ладно, ща, б@#, скажу…
Я не удержалась и фыркнула, но школота не удосужилась обратить на меня своё царственное внимание. Уж больно девчата были увлечены высокоинтеллектуальной игрой, а ещё больше — умению старательно ввернуть туда свои знания в области великорусского мата.
Скосив глаза, я разглядела, что они собой представляют внешне — и мой шаблон разорвался до конца. Все девочки (за исключением одной «недонеформалки» с перепалённым каре на ножке, неумелым маникюром, в немыслимых джинсах и майке) — в блузочках, брючках, косички-колоски. Всё как положено, в общем.
— О, тралик, поедем?
— Ай, да %@й уже с ним, на следующем поедем. За@#$сь сидим же!
Пришлось мне вместе с ними дожидаться моего троллейбуса, который, к счастью, им не подошёл. Уехали девочки раньше меня, оставив меня с квадратными глазами и печальственным настроением.
Я ненамного старше этих девочек. Пусть им лет по 14–15, а мне — 22. Пусть им, как и мне, в жизни предстоит научиться ещё многому интересному и полезному. Я, к примеру, в их возрасте не то что стыдилась употреблять такое в речи, но и знать не знала таких слов. Прогресс налицо, стало быть. А ехала я как раз из школы, где мне в течение трёх месяцев предстоит проходить производственную практику, а потом и отрабатывать, скорее всего, два года. Вот я и задумалась: чему мне их уже учить? Кого потом будут обвинять родители в развращении и неправильном воспитании подрастающего поколения, как не молодых учителей? Но ведь, как говорится, всё уже украдено до нас…
Добрый день, меня зовут… Впрочем, не так уж важно, как меня зовут: для добрых двух третей читателей я так и останусь «равшаноджамшутом». Дело в том, что я узбек.
Я умею весьма хорошо и грамотно писать по-русски (по оценке моих русских товарищей, по крайней мере), но очень плохо и неумело говорю. Путаю падежи, склонения, спряжения и даже целые слова при попытке быстро объяснить, что мне нужно. Возможно, многие сталкивались с такой проблемой, пытаясь выучить английский, например.
По семейным обстоятельствам мне пришлось срочно ехать домой. Я заготовил на бумажке текст, чтобы зачитать его оператору, когда буду заказывать билет, но каким-то чудным образом не смог его найти в перерыве рабочего дня. В общем, мне пришлось импровизировать на ходу, что, как вы понимаете, у меня получилось плохо.
— Девушка, мне нужно в Узбекистан.
— О господи, опять началось… Куда конкретно вам надо?
Тут я, если честно, растерялся и просто не понял на слух.
— Конкретно?
— Куда, куда вам надо?
Надо сказать, мне действительно наплевать, в каком городе меня высадит самолёт или поезд. В каждом городе у меня есть друг, или друг моего друга, или родственник… Ну, думаю, понятно. Меня в любом случае добросят туда, куда мне надо, я знаю, кому звонить. Но я уже привык, что в России это нонсенс, и каждый сам за себя.
После десяти минут безуспешного диалога я повесил трубку. Пришлось писать бумажку заново.
Что меня задолбало, спросите? Все-таки очень неприятно чувствовать себя умственно отсталым только потому, что ты иностранец. Да-да, не «джамшут», не «обезьяна черножопая», а просто иностранец. Я не вожу газенвагены, не трогаю русских девушек, где только можно, стараюсь молчать и не раздражать своим акцентом.
Неужели трудно просто помочь, а? Отправьте меня просто назад в мой «Чуркистан», а я там сам разберусь. Спасибо.
Меня задолбало порно однообразием мужских типажей. Девочки попадаются иногда красивые, это да. Тут претензий никаких, выбрать хоть можно. Я бисексуальна, мне и девочки симпатичны. Но с мальчиками — облом. Я люблю тощих эльфоподобных существ с тонкими чертами лица, татуированных, длинноволосых и тому подобное. Блин, да я вообще за мужчину (и тем более за секс-объект) не воспринимаю человека, у которого волосы не доходят до лопаток хотя бы! Неинтересно, неприятно, отвратительно даже такое смотреть. А они ещё и с мышцами огромными все — ну нет бы чуть-чуть, пресс — и всё. И тазовые косточки выпирающие, ключицы, рёбрышки… Есть ни разу не эротические видео и фото с такими мальчиками — так они больше возбуждают, чем то порно. Но я эротическое тоже хочу! Целенаправленно ищешь таких, например, по запросу «неформалы» — находится ужасное что-то, от откровенно жирных туш в чёрном латексе и гуталине до тех же горилл с подведёнными глазами и приклеенными чёлками «под эмо».
Вот такая я нестандартная: не люблю горилл, люблю эльфов. На мужскую аудиторию девочки-порноактрисы на любой вкус, выбирай — не хочу. Почему девочек-то так ущемляют? Они тоже смотрят порно. Я точно знаю, смотрят. И очень многие. И достаточно много найдётся эльфолюбительниц, да, я такая не одна. Так почему?
Вот вам смешно, наверное… А я реально задолбалась. Чуть ли не до слёз обидно!
Так получилось, что я попал на стол к хирургу с «классической болезнью» всех алкоголиков — язвой желудка. Операция прошла успешно, но пить в прежних количествах мне запретили. И конечно же, я курил. Сначала сигареты, потом трубку. От никотиновой зависимости я избавился достаточно быстро — за пять лет. От психологической не избавлюсь никогда — курю безникотиновые смеси в электронной сигарете. Свою алкогольную зависимость я заменил на в меру тяжёлый физический труд. Но это помогает лишь частично. Психологическая зависимость остаётся с человеком навсегда. Сам механизм приёма алкоголя жёстко привязан к различным ситуациям в жизни — можно даже сказать, что к большинству, — и мне, алкоголику, приходиться себя обманывать. Я покупаю минералку, смешиваю её с различными пищевыми сиропами, чаем, кофе. Сам процесс приготовления этого «микса» в точности повторяет приготовление алкогольных коктейлей. Моё подсознание реагирует соответственно, ожидая новой порции алкогольного яда, готовит мне состояние опьянения, но каждый раз жестоко обманывается. Таким образом я постепенно становлюсь более постоянно трезвым и менее зависимым от рюмки.
Но даже такая жизнь далась мне не сразу. Я заработал себе денежное состояние на той части отношений в бизнесе, которая подразумевает совместные пьянки как крепкий фундамент доверия партнёров. По сути, все отношения в бизнесе делятся на четыре вида: семейные, постельные (сопутствующая проституция), наркоманские (совместные пьянки и приёмы «доз») и деловые — это когда нет возможности перевести отношения в предыдущие. И никто не сможет запретить их смешивать в различных пропорциях… Вот и получается, что алкоголизм — это ещё очень гуманные деловые отношения и лёгкие последствия для организма в целом. В остальных случаях лечение ещё более сложное, если оно осуществимо.
Хирург, что делал мне операцию, оказался основателем организации по тибетским методам оздоровления. По результатам моих анализов и его оценке жить в прежнем алкогольном режиме мне в лучшем случае оставалось пять-семь лет. Знаете, это совсем не то будущее, на которое рассчитывает состоятельный человек. Не для того я так активно пьянствовал в целях личного обогащения, чтобы так мало прожить в богатстве. Это стало для меня причиной для самовосстановления. И самой эффективной процедурой восстановления должно стать дело, в которое я бы смог вложить свои нервы. С выгодной прибылью, конечно. Иначе говоря, получать от дела душевное удовлетворение.
Стоит сказать, что к людям я равнодушен. Считаю, что в жизни всё учтено, и за всё следует своя плата. Помощь ближнему своему — настолько безнадёжное дело, что даже при всех гарантиях и договорах предать общие интересы в угоду своим прихотям сейчас естественнее, чем покурить. Поэтому вариант прямой помощи людям был исключён. Опосредованно — возможен. И так сложилось, что я его случайно нашёл. Забавно вспоминать этот случай, так как это классический сюжет подвига рыцаря в белых доспехах во имя прекрасной дамы с грустным взором. Ожидая человека во дворе жилого дома, услышал, как из окна детский грустный голос зовёт кого-то по имени. Оказалось, котёнок перепрыгнул с подоконника на ветки рядом стоящего дерева. Пришлось лезть и снимать, благо невысоко — второй этаж. Когда спустился с котёнком, меня уже ждала заплаканная девочка лет десяти с горящими от счастья глазами. Наблюдая за ней, я вспомнил очевидную истину, что животные никогда не предают своих хозяев первыми. Так я нашёл дело по душе — помогать домашним животным.
Я продал трёхкомнатную квартиру в центре Москвы, две виллы, свой автопарк и прекратил тусоваться. Это, конечно же, отразилось на бизнесе: постепенно «партнёры» перестали вести со мной дела. Бизнес я также продал, пока он не умер, или, что намного вероятнее, у меня его не отобрали бывшие «партнёры». В небольшой провинции построил скромный домик и всё остальное. Уложился в 40 000 долларов; по прежним меркам это бытовые расходы за месяц. Часть денег положил под проценты, на которые живу, как пенсионер из Европы. Другую часть вложил в небольшой бизнес. Оставшуюся, бо́льшую часть я вложил в покупку и полное оснащение ветеринарных клиник, передержек, организацию волонтёрской помощи и небольшую детскую образовательную и учебную программу по правильному обращению с домашними животными. Фото и видео счастливой жизни домашних питомцев — для меня награда. Это дело будет финансироваться и после моей смерти. Я считаю себя счастливым человеком, который умрёт со спокойной душой.
Скажи, «партнёр», тебе действительно настолько горячо греет душу мраморная лестница? Мрамор — камень холодный, надгробный. Не стоит его так сильно любить — ещё успеем под ним належаться.
Перетряхивала тут одежду ребёнка: летнее-на-выброс, летнее-на-отдачу, футболки положить подальше, свитера поближе и всё такое.
Ребёнок у меня теперь не какой-нибудь — почти первоклассник! И вот над его шмотками я задумалась, а затем разозлилась. Что я покупаю ему «для жизни»? Джинсы в первую очередь, лёгкие футболки и футболки с длинным рукавом, хэбэшные джемпера, летом, понятно, майки и лёгкие штаны, на зиму тёплую немаркую одежду спортивного покроя. Не слишком яркое, но и не всех оттенков кошачьего дерьма. Я никогда не покупала ему рубашек. Потому что помимо стирки (а в стирку летит каждый день всё, кроме плотных штанов: я брезглива, как кошка) они требуют глажки, а я себе не враг: и без того малое нерабочее время тратить не на того же ребёнка, а на выкрутасы с утюгом. Уж конечно, я бы по собственной инициативе не купила ему ни брюк, ни пиджака.
Во-первых, пиджак и брюки на семилетке напоминают мне то цирковых лилипутов прошлых лет, то трупы детишек.
Во-вторых — пиджак и брюки предполагают совсем другой ритм и стиль жизни, чем у таких рабочих людей, как мы. Ребёнку же в пиджаке и брюках удобно примерно как каторжнику в кандалах. Наши гимназии все корчат из себя Оксфорд. Ребята, дети из элитных европейских школ не носят на себе сменку, спортивную форму, футляр с музыкальным инструментом и стопку книжек. И не ходят в снегопад в школу пешком. А у вас учатся, извините, дети мидл-класса. Я не буду покупать машину, чтобы возить дитятко в школу на соседнюю улицу. У детей из элитных школ есть прислуга, их мама не стоит ночью, обучая детей русскому матерному с помощью гипнопедии во время отпаривания брюк и наглаживания рубашки.
Я вообще не понимаю: почему, если так уж хочется единообразия, нельзя пойти от военной формы? Нет, не офицерской парадной, а солдатской полевой. Хлопок, свободный покрой, куча карманов, можно нашивать всякие лычки и эмблемы. Почему надо заставлять ребёнка ходить в пиджаке, который не сочетается ни с обувью, ни с сумкой? Который просто негигиеничен, учитывая, что ребёнок в течение дня много и активно двигается? Как я буду зимой уминать пиджак и брюки под тёплые штаны? Или ничего — пусть бегает в брючках, превентивная контрацепция? И это ещё нам с формой повезло: с нас потребовали чёрного пиджака и брюк, купить которые следует самостоятельно. То есть я могла выбрать шерсть и шёлковую подкладку, чтобы ребёнка не бросало то в жар, то в холод в сраной полусинтетике. Если так хочется единообразия, ну обойдитесь вы фирменным жилетом и пожеланием «спокойной цветовой гаммы»!
И это я молчу про форму для девчонок. Никогда не выбирала, какого пола я хочу ребёнка и какой лучше, но сейчас порадовалась, что у меня не дочь. Эти уродливые сарафаны. Эти убогие юбки с пиджаками. Этот бесконечный расход на колготки. Это трындец. Не могу же я выбирать школу, основываясь на их отношении к форме? У нас неплохая гимназия с французским языком, но вот эта форма — задолбала!
А меня задолбал — вы не поверите — Путин. Нет, лично мы с господином президентом не знакомы. Да и вообще живём в разных странах уже больше двадцати лет. Меня задолбало то, что он везде. В любом журнале и в любой газете на любом языке. Больше, больше Путиных богу Путиных!
Френдлента в соцсетях запутинела до безобразия. Те славят великого вождя и спасителя России, те проклинают кровавого Путлера.
Пришла зима, настало лето? Спасибо Путину за это.
На столе прокис салат? Это Путин виноват!
Люди, мне как-то даже неловко объяснять вам, таким большим-взрослым-умным дядям и тётям, что один человек не может быть ни источником всех проблем, ни гарантом благополучия страны. Короля делает свита, а это даже не король, несмотря на подсознательное стремление русского человека усадить на трон царя-батюшку и заставить решать все проблемы и спасать страну.
Люди, даже король — всего лишь одна из фигур шахматной доски, да ещё и не самая крутая. Исход игры решают все фигуры понемногу. Учитесь ощущать свою ответственность. Хотите видеть свою страну великой? Сделайте её великой, не ждите, что царь-батюшка сделает это за вас. Задолбали своим хроническим путинитом головного мозга.
Культурные люди жалуются на бычки и мусор на улицах и возмущаются несознательностью некультурных граждан вроде меня, которые почему-то не собираются нести потушенный бычок 500 метров до ближайшей урны. А я недоумеваю с культурных людей. Сам работаю в мастерской; там относительно чисто, хотя мусора в процессе работы за день на квадратный метр создаётся в сотню раз больше, чем на километр проспекта на улице за неделю. Знаете, в чём секрет? В ежевечерней уборке. Помогает, честное слово. Гораздо проще выкинуть мелкие опилки/обрезки под ноги или под верстак и вечером всё убрать, чем тысячу раз бегать до мешков с мусором.
А теперь, внимание, вопрос: на каком расстоянии друг от друга находятся урны в городе? А почему — знаете? Я как-то спросил дворника, демонтирующего урну, зачем он это делает. «Так её же чистить надо, мусор вытряхивать». Подобрав челюсть с асфальта, я выкинул ему докуренную сигарету под ноги. Не хочет вытряхивать мусор из урны — ну, пусть собирает его с дороги. Может, ему так больше нравится… Хотите чистоты на улицах? Митингуйте за увеличение и качественную работу дворников. Наймите ещё одного себе во двор. Поможет. А вот стенания в интернетах на тему некультурного быдла — не помогают. Проверено.
Особенно на этом фоне умильно смотрятся субботники, когда культурные люди идут убирать мусор, накопившейся за зиму. Взять в руки метлу и убрать двор? Нет проблем, только пусть в этот же день дворник переберёт подвеску моей машины, которую я за зиму раздолбал. Если я выполняю его работу, за которую он уже получил деньги — было бы справедливо, если бы и он мне помог, нет?
Культурные люди жалуются на безразличие окружающих. Бывает такое. Например, зимой застрянешь на машине в сугробе во дворе девятиэтажки — никто не подтолкнёт, из сотни человек все сто пройдут мимо. Меня самого это удивляло, пока я первый раз не вылетел с дороги где-то на окраине города в два часа ночи. Из четырёх проехавших мимо машин три остановились и предложили помощь. Второй раз я сильно застрял в метель в десяти километрах от города в месте, куда и помощь-то вызвать нереально, так как я сам не знал, где нахожусь. Мне повезло: мимо пробивалась сквозь снежные наносы «десятка», из который вышли два мужика, с трёхэтажным матом чуть ли не на руках вынесли мою машину из кювета, в котором я бы наверняка замёрз в −25 вместе со своей машиной, и долго отказывались от пятисотки «на бензин».
Теперь мне плевать на безразличие в городе. В городе есть полиция, скорая, пожарные, патрульные машины регулярно катаются. Если застрял — можно вызвать такси, и тебя выдернут за скромные деньги. Но я точно знаю, что попади я в неприятность там, где помощи ждать неоткуда — первый же прохожий не пройдёт мимо.
Сомневаетесь? Откройте Ютуб и посмотрите записи с видеорегистраторов. Авария в городе — похихикали и проехали мимо. Авария на трассе — мат, пощёлкивание реле поворотников, остановка машины с видеорегистратором, водитель идёт помогать…
Впрочем, что мы о машинах? Недавно стою у подъезда, жду товарища. Мимо идёт человек с костылями. Падает, спотыкается. Раза три упал, потом затих в газоне. Устал, наверное. А я стою, на это всё наблюдаю. Я сволочь с каменным сердцем, которого не трогают страдания инвалида? Охотно верю, но и инвалид — не ангел. В шесть утра с жёстким запахом перегара откуда он мог идти? И собутыльники что-то не спешили его проводить или оставить отоспаться у себя. Ну, а если человеку плевать на себя, его друзьям плевать на него, мне-то что? Он сам выбрал свою жизнь и таких друзей, у нас в этом плане свобода выбора. Отоспится, благо что лето, и уже дойдёт без падений.
Культурные люди жалуются на хамство вахтёров. Только вот сами почему-то относятся к вахтёрам как к людям второго сорта и удивляются, когда получают такое же отношение в ответ. А я вот человек некультурный, мне вахтёр — такой же человек, как я сам. И я его спрашиваю не с ледяной презрительной вежливостью, не со скрытым подтекстом «эй, холоп, объясни-ка мне…», а как равного: «День добрый, заблудился, подскажите — где офис номер два тут находится?» И всегда получаю подробнейшие инструкции в ответ.
Культурные люди жалуются на отношение к инвалидам. Пандусов маловато. А меня интересует другой вопрос. Инвалиды бывают не только без ног, но ещё и, к примеру, без зрения. Для них есть даже специальные светофоры — с писком. Для инвалида, думаю, удобно — даже я, закрыв глаза, могу спокойно перейти по такому пешеходному светофору. Только почему никто не думает про людей здоровых? Продавцов на остановке, к примеру, которых этот писк сводит с ума? Может, проще инвалиду усмирить свою гордыню и попросить окружающих: «Я слепой, подскажите, будьте добры, когда зеленый свет загорится»?
Но вернёмся к пандусам. Любой пандус — это в первую очередь деньги. Даже пара П-образных профилей, сваренных на лестнице криворуким сварщиком — это 10 тысяч без стоимости металла. Мало пандусов хотеть, за них ещё нужно заплатить рабочим. В стране, где лёгкие проблемы с дорогами уже стали нормой из-за дефицита денег на них, было бы странно ожидать пандусы везде и повсюду. Но вот культурный человек приезжает в страну победившей демократии и удивляется обилию пандусов и заботой об инвалидах. У меня, человека некультурного, возникает вопрос: а кто их оплатил и какой ценой? Югославия, Ирак, Ливия, Сирия, Афганистан — там силами гуманных к инвалидам людей убито больше мирных граждан, чем возникло инвалидов на всей земле за это же время. А проданными ресурсами, забранными у разорённых стран, оплачена такая трогательная забота о своих инвалидах. Скупая мужская слеза умиления медленно катится по моей щеке…
Кстати, практически каждый культурный человек считает, что колдобины на дорогах отчизны — результат ежедневного воровства в поте лица местных чиновников. Иначе мы бы ездили исключительно по автобанам даже в село Кукуево. Смотрел как-то стоимость постройки дорог. Цена в России немного выше, чем в Китае — стране самых дешёвых дорог. Это если считать по методике, принятой во всём мире — без стоимости землеотвода. Просто в силу национальной особенности в России стоимость километра дорог считается с учётом землеотвода, то есть, к примеру, расселения людей, живших в бараках на территории будущей дороги. Я хоть человек и некультурный, но мне как-то странно заочно оскорблять тысячи людей, работающих в сфере дорожного строительства, имея такие спорные, мягко говоря, аргументы. А вот культурные люди почему-то огульно хают всех, включая даже рабочих, которые в +35 кидают раскалённый асфальт лопатами.
Ни один культурный человек из всех, что мне встречались, так и не смог перестать мыслить шаблонами в стиле инфантильного подростка: «Чёрное — плохо, белое — хорошо». И они — задолбали. Повзрослейте уже и посмотрите на окружающий вас мир со всех сторон.
У каждого прошедшего превращение из «жиряги» в «стройняшку» была своя мотивация. Кто-то стремился вернуть былые формы, кто-то хотел понравиться противоположному полу… Я же захотела стать похожей на героиню полюбившейся игры. Сказано — сделано. За полгода тренировок и ограничений я стала почти такой, какой хотела себя видеть. И тут началось…
— Ой, как исхудала… Влюбилась, что ли?
— Любовь таких жертв не стоит! Стань как прежде!
— Ещё одна стала фанаткой ЗОЖ!
— Думаешь, теперь мужики штабелями под ноги падать будут?
Дорогие подруги, знакомые и коллеги! Я похудела с одной целью: приблизиться к своему идеалу. В остальном я так и осталась нелюдимой букой. У меня не прибавилось поклонников, я не стала звездой клубов. Меня всё так же не привлекает тот симпатичный менеджер и милашка админ. Я просто…
