Задолбал культ правонарушителя. Нет, это не «шансон», не блатная романтика — это происходящее каждый день в среде абсолютно «добропорядочных» граждан. На улицах, в интернете. И скажи этим «добропорядочным», что они защищают правонарушителя — они возмутятся, обвинят тебя во лжи и клевете.
А давайте вдумаемся?
Вот новость в интернете: байкер убегал от полицейских и на скорости под 200 км/ч в городе врезался в столб. На заднем сиденье у него сидела девушка. Оба погибли. Что мы видим? Осуждение байкера? Да как бы не так! Мы видим повальное осуждение полицейских, которые посмели «гонять мальчика». Это не он отмороженный убийца, а они, посмевшие попытаться задержать того, кто нарушает закон. Да, правила дорожного движения — это тоже закон. Но большинство почему-то предполагает, что этот закон не для всех.
Большинство считает, что на дороге есть равные, а есть те, кто «равнее». И это не «крутые» на запредельно дорогих машинах: среди них, кстати, число быдла не столь велико. Чаще хамят севшие за руль таких авто наёмные сотрудники (водители, охранники) и малолетние дебилы, севшие за руль подаренного папой авто.
«Равнее» же всех на наших дорогах пешеходы. Я первый за то, что пешехода нужно уважать: его не закрывают полтора метра легированной стали. Но не странно ли вам, что требуется уважать того, кто нарушает закон, при этом ещё и откровенно показывает тебе своё презрение?
Вот участок дороги, очень оживлённый. На расстоянии 100 метров друг от друга пешеходные переходы. Кто-то из пешеходов пытается дойти до них? Причём ладно те, кому по 50 метров идти, но нет — даже 10–15 метров дойти сил не хватает, надо пойти прямо там, где удобно, «пусть тормозят, мне надо!». Те, кому довелось дойти до перехода, будут идти строго по одному, не торопясь, видя, что хвост пробки на абсолютно прямом участке уже более 100 метров, но им плевать. И что? Хоть кто-то высказал недовольство нарушителям? Пристыдил их? Где общественное порицание? Нет его. Откройте интернет, посмотрите комментарии под роликами, где явно видно, что пешеход бросается под колёса авто там, где ему совсем нечего делать на дороге. Кого порицают? Нарушителя? Нет, вёдра поноса льются на голову водителя, который посмел сесть за руль, а не ехать, как все, на трамвае. И плевать всем, что он соблюдал закон, а «несчастный» пешеход его нарушил, что и привело к тому, что его сбили.
Дальше получается, как в истории девушки с виктимным поведением: несчастные насильники, хулиганы и их «злобные» жертвы. Вам кажется, что сравнение недопустимо? Там милые люди, чуть-чуть нарушающие ПДД, ведь им так удобно, а там преступники? Да всё начинается с мелочей. Ведь если общество явно выражает сочувствие правонарушителю и готово обвинить человека, который закон исполнял, то это явный сигнал, что закон писан не для всех, а, следовательно, его можно нарушать, и для этого нужно только решить для себя: тварь я дрожащая или право имею?
Нашёл в спортклубе лопатник: кредитные карты, американские права, кроме прочего. Потерявшему нереально свезло: оказался знакомым. Созвонились, договорились, что он на радостях угостит стейком. Прислал водителя: «Сегодня не могу, улетаю в Лондон». Пропал.
Сегодня с шести попыток не смог пристроить контрамарки на отличную вещь (свалились четыре штуки — на нас с женой и ещё на одну пару). Спрашивали, сколько денег. Интересовались, почему они. Говорили, детей пристроить некуда. В общем, не пошли — на всякий случай.
В троллейбусе улыбнулся ребёнку — и тут же напоролся на жёсткий взгляд мамашки.
При устройстве на работу слегка переиначил анкету, чтобы эйчару не приходилось искать телефоны бывших руководителей (они же — рекомендатели). Получил выговор, что не по форме.
Коллегам предложил опубликоваться в профильном издании — там приятель на бартер имеет полосы. Долго ругали меня, какой я идиот: им нельзя это делать без согласования с пиарщиками.
В одной из соцсетей ставлю лайки авансами, возврат — меньше 1 к 50.
В гостинице проводил мероприятие и понял, что заказчик не займёт все выкупленные номера. Предложил ему эти номера продать второй раз и выручку поделить пополам. Естественно, отказался. Пришлось продавать позже, без договорённости и меньше половины.
Почти на любой вахте: «Разрешите пройти?» — «Нет, без пропуска нельзя!» Если с каменным лицом идёшь «к Сидору Карповичу» — тут без вопросов.
Пропустил на въезд на трассу барышню в пробке — так она через сто метров встала во втором ряду на мигающих, прямо передо мной, в насмешку.
Я и раньше догадывался и даже испробовал: «Чем меньше женщину мы больше». Теперь убедился, что этот принцип универсален и касается не только женщин, а вообще любого социального взаимодействия.
Найденный лопатник я теперь буду потрошить, кредитные карты обналичивать.
Контрамарки продавать на входе.
Статьи тоже продавать. И номера — второй раз, и даже третий.
Лайки, улыбки, просьбы и вежливость — в топку. Всяко в этом подвох.
Искреннему движению души в тварном мире места нет, и понимая его только через деньги, вы сами приняли такие правила. Теперь будете платить.
Меня задолбали поисковые системы. Удивительно, но, наверно, с их помощью я буду искать! Много и долго, пока результат не удовлетворит мои запросы. А в итоге получается, что большую часть времени я трачу на введение капчи, уверяя систему, что перед монитором сидит не бот. И ладно бы искала что экзотическое/запрещённое или по сто раз печатала слово «скачать». Нет. Хочется найти хорошую гитару, к примеру. Начинаю разыскивать ближайшие музыкальные магазины, знакомлюсь с ассортиментом. Но не на всех сайтах есть подробное описание товара. А значит что? Да, отдельный поиск характеристик каждого инструмента. На третьем запросе вылетает мерзкое окошко: «Мы зафиксировали подозрительный трафик с вашего компьютера». Вот правда интересно: чем же он такой подозрительный?
Ещё быстрее это окошко можно вызвать магическим названием популярной игры про драконоборца. Интересно почитать по какие-то редкие игровые предметы? Хочется отыскать форум таких же чокнутых геймеров? Зашёл в игре в тупик и не знаешь, как выйти? Лови капчу.
Действительно, нужные сайты надо забивать в закладки. А активно искать что-то в поисковых системах… Не для этого их, видать, создавали.
В наше время многие люди берут себе никнеймы — псевдонимы и прозвища, которыми можно именоваться вместо настоящего имени.
К никнеймам как таковым я отношусь хорошо. Кому-то не нравится собственное «паспортное» имя, кто-то ищет самовыражения, кто-то хочет оригинальности — это всё нормально. А задолбали люди, берущие в качестве никнеймов имена очень известных персонажей.
О каком самовыражении, о какой оригинальности тут может идти речь? Чужое и хорошо известное имя, взятое из придуманной не вами книго-фильмо-комиксовселенной, не даст вам ни того, не другого. Обзываясь таким никнеймом, вы себя просто себя на посмешище выставляете. Вдобавок вас становится очень легко перепутать с десятками других людей, избравших тот же самый никнейм для именования себя. И если кто-то вас только по вашему никнейму запомнил — он просто не сможет вас найти!
С уважением, задолбанный человек, который не первый месяц пытается отыскать двух авторов одной любительской книги. Авторы подписали своё творение именами Анакин Скайвокер и Дарт Вейдер.
Все врут, одни лучше, другие хуже. Врут не потому, что злы или безнравственны, а потому, что так бывает удобнее, спокойнее, быстрее, легче, выгоднее… Бывает разная ложь: когда продавец солгал и продал некачественный товар, это наказуемо законом. Когда изменяешь любимому человеку и врёшь, это редко наказуемо законом, но ты скотина. Когда случайно проспал, а начальнику сказал, что был в пробке, это не страшно. Одним словом, плохи могут быть последствия для тебя или других, а не сам факт вранья.
И все знают, что все врут. Без серьёзного повода, просто так. Чтобы было немножко удобнее жить. И почему-то это знание куда-то пропадает, когда речь заходит о детях. Стоит ангелочку посмотреть своими большими голубыми глазами и сказать: «Нет, мамочка, я не вру, честно-честно», — и все вокруг считают, что ангелочек, конечно, не врёт, в таком возрасте он ещё и не умеет, и зачем он будет врать собственной маме, конечно, мы ему верим, он же знает, что врать нехорошо…
Ау! Дети врут. Дети врут с пелёнок, всегда, каждый день, по миллиону разных причин. Иногда даже чаще взрослых, потому что взрослые самостоятельны и могут наплевать на мнение окружающих, а детей может отругать кто угодно: родитель, учитель, просто посторонний взрослый человек, застукавший их за каким-нибудь не самым разрешённым занятием. На детях лежит гораздо больше запретов, наказания за нарушение которых они действительно боятся. Когда вы последний раз видели родителя, который не сердится, не повышает голос и не наказывает ребёнка ни за какие провинности, если ребёнок ему честно всё рассказывает? Ребёнок пытается оградить себя от дополнительного недовольства взрослых. Те, что посмышлёнее, быстро учатся строить ангельские глазки, чтобы им лучше верили. И когда очередная мамочка в праведном гневе говорит: «Да нет, с чего это вдруг мой ребёнок станет врать? Он всегда говорит мне правду!», очень хочется спросить её, как бы она отреагировала, если бы её сын признался, что действительно разбил это окно. А когда она ответит, спросить: действительно ли она всё ещё не видит его мотива врать?
Около недели после комбинированного праздника SpacEaster. Решил послушать что-нибудь интересное по радио. Пробегаюсь по диапазону. Всё как обычно: разножанровая музыка, новости, финансы, спорт… И вдруг — передача о биографии К. Э. Циолковского и его вкладе в становление космонавтики.
А теперь, обыватель, держись покрепче, чтобы не упасть. Эта передача прозвучала на православной радиостанции. Честно-честно, не вру и не ослышался. Они там точно мракобесы?
Меня достали друзья. Нет, я их всех очень люблю, дорожу ими и благодарна им за то, что они есть и выручают меня, как только это понадобится, но…
Утро. Я только проснулась. С закрытыми глазами завариваю себе чай, наугад тыкаю в кнопку включения компьютера, разлепляю глаза и начинаю ритуал пробуждения: знакомлюсь с последними (или первыми) новостями в мире, пролистываю «Задолба! ли» и его товарищей, попутно открываю свою страничку в синей соцсети. И начинается…
Как только рядом с моей аватаркой загорается значок «online», мои друзья, как быки на красную тряпку, летят мне в личные сообщения. «Привет!», «Ну привет!», «Эй, ты где?», «Чего молчишь?», «Когда встретимся?», «Пошли со мной в магазин (на почту, в банк)!», «Эй!» — а дальше в ход идут злые и грустные смайлики… И это только один человек, а их мне пишет хотя бы трое. Каждое утро. В итоге я не выдерживаю, начинаю злиться от бесперебойного звука, оповещающего меня о новом сообщении, и закрываю вкладку, если, конечно, все новости в этой соцсети я уже успела просмотреть. И когда я все же захожу в личные сообщения, то вижу 3–5 диалогов с 10–15 непрочитанными сообщениями.
Зачем? Кто мне может ответить? Зачем это делать? Если бы это было что-то гиперсрочное, я бы ещё поняла, наверное, хотя и тут можно было бы позвонить. Но нет, это просто… Я даже не знаю что. Жгучее желание пообщаться со мной вотпрямщас? Неумение писать сообщения цельным текстом, а не разбивание его по принципу «одна строчка — одно слово»? Я не могу понять. И в связи с этим, друзья, за-дол-ба-ли…
Мне очень стыдно, но все же скажу: мне случалось воровать в супермаркете некондиционный товар. Я ни в коем случае себя не оправдываю — воровство есть воровство, и мне правда стыдно. Но предлагаю владельцам супермаркетов и прочих суперраспродаж вдуматься в то, отчего же я так поступила.
Вот, скажем, шарфик. Просто идеальный шарфик, как раз того цвета и с тем узором, который я искала в подарок своей подруге. Да, его надо постирать до дарения, ибо какой-то нерадивый покупатель по нему уже потоптался, но это я могу. Так-так… Ценника нет. Совсем никакого. Ни ценника на стеллаже, ни штрихкода на шарфе. Ладно, пойдём на кассу, спросим.
— Девушка, здравствуйте. Я хочу купить вот этот шарф, но на нём нет штрихкода.
— Подождите, сейчас всё спрошу! — девушка берет шарф и уносится.
Спустя десять минут ожидания девушка приносит мне нерадостную новость: такие шарфы продавались в прошлом месяце в комплекте с шапочками, но от этого шапочки, конечно, уже нет, товара такого тоже нет, и купить я его не могу. Никак. Совсем никак.
Вы думаете, шарф убрали? Нет. Он лежал на прежнем месте всё так же без опознавательных знаков и через два, и через три дня. И я уже взяла его сама. Да, не заплатив магазину ни копейки. Но вот вопрос: а как бы я ему заплатила?
Такие же истории случались и с большой матерчатой резинкой для волос, в которой уже не было резинки, из которой я изготовила превосходную бархотку, и с последним игрушечным ежом на полке, и с беретом… Ребята, я честно отдала бы вам свои деньги, если б вы завели у себя пункт «брак», позволяющий недорого, но всё же пробить такие товары! А пока я смею утверждать, что это не я не хочу платить, а вы почему-то очень не хотите получить мои деньги.
Я девушка, мне восемнадцать. Учусь в интересном институте, обладаю вереницей интересных хобби, крепкой дружбой с несколькими хорошими людьми, хорошими отношениями с родителями… Почти. Вот об этом «почти» и пойдёт речь.
Моя мама — бухгалтер в магазине одежды бутикового типа, что позволяет покупать весьма приличные вещи по цене значительно менее кусачей, чем указано на ценнике. Зарабатывает мама хорошо, поэтому после каждой инвентаризации (то есть примерно раз в месяц) мой гардероб пополняется вещью-двумя, не всегда выбранными мной (хотя, стоит признать, спустя три года ругани моё мнение наконец-то начало учитываться). Каждый раз я упираюсь, как могу, каждый раз мама смеётся: мол, все девочки выпрашивают у родителей деньги на шмотки, а я отнекиваюсь. Дальше же начинается песня. Мама жутко обижается, что я не ношу купленные мне «приличные» вещи, при первом удобном случае надевая свои ужасные футболки и джинсы. Аргументирует она это тем, что институт — приличное место, и туда в футболках ходить нельзя, что обо мне подумают, и так далее. То, что в нашем институте концентрация неформалов на квадратный метр зашкаливает (уж больно творческое место), а такие мои интересы, как ролевое фехтование и фаер-шоу, вообще не очень хорошо соединяются с «приличной» одеждой, её не волнует. И вот я снова вздыхаю, машу кружевным платочком голубой мечте, что закидоны с формой одежды закончатся с окончанием школы, надеваю блузку и брюки и иду в институт, бросив прощальный взгляд на любимые концертные и фанатские футболки, которым ничего не светит, потому что выходной у меня выдаётся в лучшем случае раз в месяц.
Но меня задолбало не это. И даже не то, что мама упорно не замечает, что я месяц могу ходить в «приличном», тогда как выход в футболке равнозначен истерике «ты ходишь в одних футболках». Меня задолбало то, что она в ходе этих истерик регулярно произносит следующую фразу:
— Я в юности тоже была такая же, как ты, у всех одногруппниц платья и косметика на уме, а у меня походы и рулоны брезента, и ничего, перебесилась, краситься начала, женственно одеваться…
И после этой фразы у меня закономерно возникает вопрос, цензурная часть которого выглядит следующим образом: какого же чёрта ты тогда впихиваешь меня в эти несчастные блузки, юбки и брюки?! Да, я понимаю, в твоей юности этого было мало, а нынешняя комплекция не позволяет тебе красиво одеваться самой, но почему ты считаешь, что я обязана быть твоим подопытным кроликом? Почему считаешь, что должна выбирать мой стиль в одежде, от несоответствия которого с моим характером и интересами офигевают даже ближайшие друзья? Почему мы два-три раза в месяц треплем друг другу нервы, ходя одними и теми же кругами по одному и тому же маршруту спора?
