Волею судеб этим летом занесло нас в чудный град стольный. У себя в деревне, почитывая столичные новости, даже и не думала, что столкнусь с подобной проблемой: ведь там не хуже, чем во всяких Европах, люди-то живут.
По приезде первым делом с хозяином съёмной квартиры оформили нам регистрацию, чтоб её, временную. Ну, а дальше, как говорится, цирк с конями. В школу идти рано: мал ещё, не было на первое сентября шести с половиной лет, «не готов». А вот в садик, видимо, поздно: пропиской не вышли.
Прямо во дворе один государственный садик, метров через пятьсот ещё парочка, места есть — узнавали. Частных садов в округе не наблюдается, до ближайшего полчаса езды, вступительный взнос 100500 тыщ да ежемесячно никак не меньше 30. А вообще б хотелось в спецсад попасть, так как есть у ребёнка некоторые проблемы со здоровьем, неизлечимые, к сожалению.
Что ж, прошли комиссию, получили направление. Но опять нет: прописка-то не та!
Квест «устрой дитё в садик» продолжается. Кто-то ходит на пикеты, кто-то судится, кто-то молча водит детей в частные сады, кто-то покупает правильную прописку… А по отчётам у чиновников красота: все нуждающиеся пристроены в сады, очередей практически нет, как будто и нет тех тысяч «временных» детишек. Замечательно живём, товарищи!
Я преподаватель. Веду общеобразовательные предметы (или, как их сейчас называют, ненужные): культуру речи, деловое общение и так далее.
Когда я был студентом, нас учили, что мы должны придерживаться принципов гуманистической педагогики. Нашим антипримером всегда были злобные преподы, которые орут на студентов по любому поводу, оскорбляют, используют двойки в качестве средства воспитания, месяцами гоняют по пересдачам. Мы были молодыми, наивными и верили этому. Если бы кто-нибудь стал рассказывать мне о гуманистической педагогике теперь, я бы, пожалуй, только грустно посмеялся, а потом бы сам кое-что о ней рассказал.
Например, гуманистическая педагогика — это когда к вам не ходят на занятия. На первые две-три пары группа будет ходить исправно (просто потому, что не знает ещё, чего от вас ожидать), а затем посещаемость упадёт. Дни, когда к вам будет приходить половина группы, вы будете считать праздничными. Действительно — а зачем ходить на пары, если вас не заставляют это делать?
Или, скажем, гуманистическая педагогика — это когда из той половины студентов, которая всё-таки пришла, ещё половина игнорирует задания, которые вы им даёте. Действительно — а зачем выполнять задание, если можно его не выполнить, и тебе за это ничего не будет?
Преподавание вспомогательных предметов — отдельная песня. Кто не знает — расскажу: это когда вы входите в аудиторию, студенты смотрят на вас, и в их взгляде читается, что вы пришли их мучить. Мучить совершенно ненужным предметом, который, как они считают, никогда им не пригодится и только отвлекает их от той специальности, которую они пришли изучать. Причём степень того, насколько творчески вы подошли к разработке занятия и сколько сил вложили в его подготовку, определяет в их глазах только то, насколько изощрённо их будут мучить сегодня.
И вот в итоге вы иногда с завистью посматриваете на тех коллег, чьи воспитание, характер и принципы дают им возможность обращаться со студентами так, как вы бы себе никогда не позволили (просто из чувства уважения к чужой личности). Да, порой их терпеть не могут, иногда даже ненавидят — зато у них идеальная посещаемость, превосходный порядок на занятиях и неукоснительное выполнение всех поставленных задач.
Наверное, пора и мне понемногу превращаться в злобного препода.
Меня задолбало явление, именуемое в так называемом западном мире «Russian business».
Моя функция в компании состоит в обеспечении взаимосвязи зарубежного производителя-поставщика и русского клиента-закупщика. Это может быть как большой оптовик, так и небольшая розничная фирма, закупающая и ввозящая в Россию-матушку разные полезные штуки из-за рубежа. Когда только начинала работать, было смешно глядеть на тот бардак, который творится в наших русских головах. Теперь же с каждым годом становится всё страшнее и страшнее, ибо бардак воистину неистребим.
Крупный оптовик. Всё начинается с требований отгрузить товар не по стандартным условиям (100% предоплаты), а с отсрочкой в сколько-нибудь месяцев. Клянётся мамой, Папой римским и собственным бизнесом, что всё будет в срок. Заказывает изначально больше, чем физически может влезть в машину. Меняет, дополняет и сокращает заказ раз 15–20, последний раз за несколько часов до прибытия машины на склад. Сам путается в своих изменениях и не помнит, что ему действительно нужно. Все полученные документы подтверждает, даёт команду грузить. Естественно, машина не резиновая, и больше её грузовместимости запихнуть в контейнер нереально; часть из подтверждённого к отгрузке остаётся сиротливо стоять на складе. Клиент истерит на тему «компактной загрузки». Объяснений, что стекло и керамику нельзя паковать компактно (они от этого бьются), не слышит в упор, но готов взять на себя риск повреждения товара из-за неправильной загрузки, но лишь бы всё влезло… Отгружаем, ждём две-три недели, пока товар из-за кордона приползёт в Москву на склад. Слушаем истерики клиента на тему, что отгрузили не то (все документы высылались заранее и были подтверждены, ага), что товар пришёл битый и мятый (да-да, «компактная загрузка», про риски мы помним), что на таможне был простой из-за неправильных документов (а мы тут при чём?). Пытается спихнуть свои ошибки на поставщика, грамотно посылается на фиг. Грозит судом. Тут подходит время платить. Теперь судом начинают грозить уже поставщики. Кое-как расплачивается, прихватив очередной кредит, начинает размещать и менять следующий заказ на количество большее, чем влезает в машину.
Мелкий закупщик. Как правило, некоторое время безупречно работает, получая кредит доверия от поставщиков и не вызывая никаких нареканий в свой адрес. Потом начинает что-нибудь клянчить. Например, отгрузить что-то без предоплаты, потому что надо срочно-срочно-срочно, а деньги идут обычно больше недели. Ему идут навстречу — а потом ещё от нескольких недель до нескольких месяцев выбивают оплату… Или ещё лучше: проявляется покупатель, который что-то купил у фабрики года так три-четыре назад (документы потеряны, номера счетов не сохранились) и внезапно просит дать на это скидку. Потому что убытки, хранение, спроса нет, а деньги нужны. Я даже не поверила, когда услышала просьбу. Потом долго объясняла, что все условия предоставления скидок есть в контракте и оговариваются до размещения заказа, а не через несколько лет после покупки. Покупатель, кажется, очень сильно обиделся.
Застройщики. О, эту касту мне иногда хочется повесить, четвертовать, сжечь, воскресить и повторить всё сначала. Несколько месяцев изучают ассортимент. Долго выбивают нереальные скидки (идеальная ситуация — чтобы им ещё и приплатили за то, что берут товар). Ещё дольше утверждают окончательный заказ — и-и-и… (Дальше читать скороговоркой на одном дыхании с выпученными глазами, чтобы прочувствовать момент.) Сдача объекта через две недели, товара заказано больше тысячи единиц, надо прям вот сейчас, а то каюк, штрафы, провал, суд, приговор, Сибирь! Сроки производства? Не, не слышали, нам надо завтра, а лучше сегодня вечером. В режиме аврала выполняем заказ, клиенту рапортуем о готовности. Ему только остаётся заплатить и пригнать машину. Дальше начинается цирк. Оплата приходит хорошо если через месяц после готовности товара (срочность? Какая срочность?), машина — ещё через две-четыре недели. К чему был режим кипятка и упоминание Сибири? Непонятно.
Представители покупателей на экскурсии на территории поставщика. Про это даже говорить не хочется. Русские на халявной вылазке за границу в странах, где пиво и вино льются рекой, да ещё и не за их счёт. Переговоры и осмотры производства частенько оказываются сорванными из-за того, что гости не в состоянии выползти из номеров. Если же и выползают, то хочется затолкать их обратно и запереть на ключ, ибо столько позора, как за несколько дней сопровождения этого алкотура, я не испытывала, пожалуй, никогда. Ну ёлки-палки, не умеете себя вести и контролировать объём потребляемых спиртных напитков — ну сидите вы дома, не позорьтесь и других не позорьте! Или потом не удивляйтесь, что в западных странах русских считают дикими алкоголиками. Поверьте, у них на это есть все основания.
В мои обязанности в том числе входит проведение обучения наших дорогих клиентов. Я учу этих милых людей от 20 до 50 лет читать. Все наши прейскуранты и каталоги на русском языке, в них дана вся необходимая информация, но прочитать и воспринять её большинство людей не в состоянии, будь это продавашка в торговом зале какого-нибудь строительного молла или начальник отдела оптовых закупок крупной компании. Только после того, как я при личной встрече зачитаю им написанное, они воскликнут: «Ай! Как хорошо! А мы не могли понять, как это нужно заказывать!» Мило улыбаюсь и тыкаю пальчиком в соответствующую строку. Передать знания дальше по цепочке они, правда, не в состоянии, и если одну продавашку заменят другой, мне снова надо будет учить её читать. Иногда у особо непонятливых особей хочется спросить, какие учебные заведения они заканчивали, сходить туда и попросить аннулировать выданные аттестаты и дипломы. Не может быть диплома о высшем образовании у человека, который не умеет читать на родном языке!
Весь этот бред и называют «рашн-бизнесом». Из-за этого бардака с нами не особо и хотят иметь дела в загнивающих западных странах евро и доллара.
Последние пару лет я регулярно посещаю фитнес, реже — бассейн. И я прихожу к выводу, что в душевых этих заведений существуют порталы в параллельную вселенную.
Каждый раз после тренировки я захожу в душ. Не проходит и недели, чтобы я не обнаружил там флакон шампуня или геля для душа. Конечно, все живые люди, могут забыть. Я и сам как-то забыл в душе шампунь — дело житейское. Но в девяти случаях из десяти этот флакон оказывается пустым.
Я не вижу причин, которые мешают человеку пройти десять метров и выкинуть пустой флакон от геля в урну. Видимо, дело обстоит так: согласно многомировой интерпретации, рядом с нашей существует параллельная вселенная, почти полностью такая же, как наша. Вот только шампуни и гели для душа там обладают удивительными свойствами: когда пустой флакон касается полочки в душевой, он исчезает из той вселенной и попадает в нашу.
Было интересно наблюдать за работой порталов в душевых, пока, придя недавно в душ, я не обнаружил там сразу три пустых флакона. Галактеко опасносте! Пришельцы из параллельной вселенной начинают задалбывать.
Ну, свиньи, здрасте! Божечки, как вы меня уже достали… Мне вот интересно, у вас дома тоже так: охлаждённая тушка курицы лежит в шкафу с вещами, банка сгущёнки — в полотенцах, а детские пазлы — на одной полке с макаронами и крупами? Нет? О, жаль…
Да, поработав в супермаркете сначала мерчендайзером, а потом уже и продавцом, ты начинаешь понимать только одно: все-все-все — свиньи. От мала до велика.
Наибольшая тупость — взять вещь в одном месте и кинуть её в другом. Развернув полотенце, скомкать и закинуть на полку. А можно и вовсе на пол. Вы имеете совесть, хамство и наглость вскрыть упаковку с соковыжималкой и взять оттуда недостающую деталь. Вскрыть пачку влажных салфеток, чтобы вытереть обувь, бесплатно вытащить пару прокладок — ведь взяли вы не пачку, что же, за неё платить надо?
Конечно, все мои претензии к вам, свиньи, я пишу как сотрудник сектора непрофильных товаров. О продуктах питания я могу лишь сказать, что кинуть в детские вещи тушку курицы — это подло. Вытаскивать уже вонючий окорочок из груды швабр — весело, но мерзко.
Я до сих пор не понимаю, как можно было додуматься занести в примерочную большой чемодан на колёсах только лишь для того, чтобы в него насрать. Я не понимаю, зачем в куртку надо засовывать кусок рыбы.
Так что, свиньи, соблюдайте ряд указаний.
Не берите вещь, ели вы сомневаетесь в покупке оной. Старайтесь вернуть товар на полку или максимально близко. Одежда — это вещи, а не тряпки из помойки, не надо к ним так пренебрежительно относиться.
Если вы узнаёте цену вещи при помощи аппарата на стене — не тыкайте в кнопки и не прижимайте вещь к аппарату. Вам надо, чтобы лучики красного цвета попали на штрихкод. На вещи нет штрихкода? Забудьте про неё. Если сотрудник и найдёт вам его, то минимум через десять минут. Не факт, что вы товар купите, но наше рабочее время точно отнимете.
Вы находитесь в магазине самообслуживания. Помощь вам мы окажем в случае, если вам тяжело что-то поднять, взять с полки. Не более того. Можем подсказать, где находиться товар. Не просите нас оценить аромат туалетного освежителя или свойства того или иного порошка — не факт, что мы знаем об этом.
Прошу вас, не орите на продавца — в спину вам выльется море словесной грязи. И обслуживайте себя сами. У нас работы море; достаточно и того, что весь товар на полках — это наша работа.
Если покупаете носки — поднимите упавшие, верните всё на своё место. Не вскрывайте упаковки с колготками и не вздумайте класть дорогие колготки в упаковку из-под дешёвых. Наша месть будет жестока.
Я девушка. И я не понимаю, почему в любой видео- и фоторекламе (да-да, я иногда листаю так называемые «глянцевые журналы») красавчики, рекламирующие что-то мужское или служащие антуражем для красоток, рекламирующих что-то женское, обязательно небриты?
Это такой усреднённый тип мужской красоты — поджарый псевдомачо (впрочем, стройность никому ещё не помешала, это ладно) с умеренными кубиками мышц (если лёгкая обнажёнка присутствует) с непременно прищуренными глазами, масляной полуулыбочкой и уж всенепременно — небритостью?
Особо бывает смешно, когда в видеорекламе мачо прижимается небритой щекой к нежной коже подружки, да ещё и трётся о неё, как кот о ковёр, на котором разлита валерьянка. Рекламщики (точнее, рекламщицы — я думаю, и такие тоже есть), вам самим-то нравится, когда о вас трётся мужик с жёсткой щетиной? Или ваша кожа раздражению не подлежит?
Не то чтобы задолбало, но неужели стиль «мерзавчик» никуда не делся с начала девяностых и благополучно перекочевал в наши дни? Ах да, и для тех, кто считает, что щетина придаёт мужику мужественности: во-первых, это не всегда так (посмотрите хотя бы на Серёженьку Зверева или Филиппа Киркорова), а во-вторых, рекламным красавчикам, косящим своим видом под Джеймса нашего Бонда, щетина не поможет: манекен есть манекен, как его ни гримируй.
Читал тут историю про «школу жизни строгого режима», сиречь армию РФ, и чем дальше читал, тем больше меня мучил вопрос: а с какого перепугу эту контору называют «школой»?
В школе, как правило, есть педагоги, которые при помощи специальных знаний и оборудования обучают людей, то есть вкладывают в них знания, следят за процессом усвоения этих знаний, корректируют, если требуется. Если в процессе обучения необходимо привить какие-то навыки — используют специальные педагогические приёмы, упражнения и внимательно следят за ходом выполнения этих упражнений, особенно физических. Есть же спортивные школы, где обучающихся подвергают порой весьма серьёзным нагрузкам. Причём как физическим, так и психологическим, направленным на ковку спортивного характера. Но при всей жёсткости нагрузок учитель действует не просто так, а с очень точным расчётом, чтобы нагрузить, но не сломать, не навредить.
Что же мы видим в «школе жизни», описанной автором со знанием дела? Ни обеспечения, ни педсостава, ни программы обучения, ни желания обучать, ни даже дисциплины, а также какого-либо желания её поддерживать — одна сплошная уголовщина и наплевательство. За исключением нескольких спецчастей постоянной боевой готовности, которые можно уподобить лицеям при университетах — их мало, там сложная и очень специфическая программа. Так что от школы там ничего нет. Там есть экстремальные условия, но они просто стихийно существуют, не контролируемые никем. Это даже не школа выживания, там не учат выживать — там просто бросают в воду и даже не смотрят, выплывешь ты или нет. Это никоим образом не походит на процесс обучения. Это похоже на процесс отбраковки металлических изделий, котором те «изделия», которые отбраковку прошли, в большинстве случаев никак не используются. Для какого дальнейшего использования их отбирают и почему отбраковку обязательно должны проходить все молодые люди в начале своей сознательной жизни — мне не ясно. Ведь судьба не прошедших «отбраковку» незавидна и при этом никого, по большому счёту, не волнует.
Дальше автор упоминает сравнение армии с тюрьмой, порядки, которые роднят эти два института, хотя, по идее, ничего общего у них быть не должно в принципе — и тут же говорит, что вот такую вот «школу» все пройти должны. «Школу», персонал которой совершенно не заинтересован в сохранении жизни и здоровья своих подопечных, не заинтересован в приобретении подопечными каких-то навыков, «школу», в которой нет и не предвидится материальной базы, «школу», где процветает прямая уголовщина. Кого же такая школа учит? Ну да, из любой, даже самой поганой ситуации выживший человек способен извлечь некие уроки. Например, из отсидки в тюрьме или выживания в районе стихийного бедствия. Но это не повод называть это «школой» — и уж тем более не повод отправлять туда всех, кого видишь.
И в этой ситуации меня сильно задалбывают те, кто продолжает бубнить мантру: «школа жизни, должен служить». Не автор истории — он-то как раз внятно аргументировал свою позицию, — а просто досужие товарищи, а особенно чиновники, которые любят тыкать во всех, кроме себя, и вопить «должен». И почему-то все обходят неловким молчанием тот момент, что государство в ответ тоже много чего должно. Оно должно прикладывать достаточно большие усилия, чтобы поддерживать на уровне материально-техническую базу, условия жизни, дисциплину и соблюдение базовых прав и свобод человека, которые статус военнослужащего не отменяет. А пока государство только делает вид, что соблюдает всё вышеперечисленное, то и молодые граждане страны только делают вид, что проходят обучение в этой «школе», предпочитая сдать экстерном.
Мораль истории проста: если хотите, чтобы в вашу школу шли, сначала наведите порядок сами, а потом пеняйте на других.
Есть у меня замечательная подруга. Человек она понимающий, лёгкий на подъём, всегда готова помочь. Однако в последние полгода-год и этот человек сумел-таки меня подзадолбать.
Я живу не в родном городе, здесь же окончила университет, получилось устроиться на работу и вроде как зацепиться. Одна проблема: у меня, как у подавляющего большинства «понаехавших», нет собственного жилья. Я не жалуюсь на своё положение, нет. Образование даёт возможность подзаработать на стороне, плюс есть куча других полезных навыков. Но, увы, хороший кусок зарплаты всё же уходит на оплату жилья, ещё часть — на накопления. Соответственно, лишние средства зачастую отсутствуют. Подруга, напротив, имеет щедро отписанную родителями на её имя квартиру, автомобиль, неплохо зарабатывающего мужа и хорошую работу.
Ира, к твоей чести, ты никогда мне прямо не пеняла на мой недостаток в деньгах. Но, чёрт побери, как же выносят мозг некоторые твои замечания! Я безумно рада, что ты съездила в этом году за границу, я с удовольствием посмотрела фотографии с курорта. Но зачем же делать грустные глаза и спрашивать: «Когда же мы тебя уже хоть куда-нибудь отправим?» Слушать, сколько в этом месяце заработал твой муж, было интересно первые раза три. Потом начала добавляться фраза: «Ты-то когда уже с кем-нибудь стоящим познакомишься?» Да, мне понравилось ехать с тобой в новенькой иномарке, но не нужно тем же вечером присылать мне забавные картинки с «тазами» и твоими едкими замечаниями на этот счёт, если ты в курсе, что я собираю деньги именно на «семёрку». С тобой весело, у тебя всегда куча идей, ты интересный человек. Единственное, чего тебе не хватает — такта.
Москва. 22 часа. Суббота. Театральная площадь. Фестиваль «Круг света». Над площадью звучит классическая музыка, на фронтон Большого театра проецируются фрагменты спектаклей, запрудившая площадь толпа внимательно наблюдает. Казалось бы, что в такой ситуации может вызвать раздражение?
Звучащего над площадью «Щелкунчика» разрывает вой и кряканье. К площади стягиваются машины с полицией. Расталкивая едущие по перегруженной улице автомобили, автобусы с полицейскими образуют нестройный ряд между площадью и театром. Часть полицейских выходит и занимает позиции около толпы, угрюмо глазея на неё. Часть продолжает сидеть в перегородивших первым рядам обзор автобусах. Полицаи ничего не делают, просто стоят или сидят. Они останутся там до конца представления, а затем угрюмо залезут в автозаки и уедут.
Любое действо в двух столицах всегда сопровождается ими — угрюмыми полицейскими или омоновцами, приехавшими в ПАЗиках или автозаках. Они съезжаются на любой праздник, концерт, гуляние, фестиваль, акцию, а также просто к скоплению народа. Они перегораживают проход и проезд, образуют нестройные линии в ненужных местах, они мешаются, они ничего не делают, а если к ним обратиться, скажем, спрашивая дорогу — хамят и угрожают. Они даже теоретически не могут обеспечить порядок: если в толпе и начнётся какая-то заварушка, она закончится задолго до того, как полицейские протолкаются к месту событий. Более того, мой многократный опыт свидетельствует, что на самом деле всем этим «правоохранителям» нет никакого дела до драк, неадекватов или пьяных: пока дело не касается их самих, они будут равнодушно взирать и на пьяного верзилу, пристающего к подросткам, и на неадекватных представителей южных национальностей, решивших, что попали в публичный дом, и оскорбляющих всех женщин вокруг, и на воришку, вытащившего у кого-то кошелёк и спокойно удаляющегося под крики «держи вора!».
Я могу себе представить, что творится в голове у человека, отряжающего колонну полицаев для провожания до метро посетителей молодёжного рок-концерта: у бывших советских функционеров рокеры прочно ассоциируются с асоциалами, и с этим уже ничего не поделать. Я понимаю, зачем конвой футбольным фанатам: в ряде случаев он действительно необходим. Но расскажите мне, что это облечённая властью гопота забывает на детских праздниках? Раздаче собак из приюта? Публичном классическом концерте? Они не несут никакой положительной роли, но несут массу отрицательных, от нарочито оскорбительного поведения и до перегораживания дороги.
Или же наше правительство уже настолько боится собственного народа, что всерьёз полагает, что собравшиеся вместе дети, собаководы и театралы без подобного вот конвоирования тут же организуются и пойдут жечь Думу?
