Спорить и материться с помощью счётных машин — не единственное смешное изобретение человечества. Ещё одно — ездить на печках. Я снова побуду в роли К. О., рассказывая о том, что и так всем известно. Но снова покажу читателю творящийся цирк с необычного ракурса — с которого видно, что оный является цирком.

Люди мечтали оседлать печку давно. Сначала сочиняли об этом сказки, а потом постепенно придумали множество разнообразных способов превращения тепловой энергии в механическую. Сказка стала реальностью. На печках начали не только ездить, но и плавать, летать, со временем даже в космос.

Самая распространённая сегодня и одновременно самая смешная ездовая печка — импульсная. В силу её конструктивных особенностей она не будет работать, если в ней будет просто гореть огонь. Он должен быстро-быстро циклически загораться и гаснуть. Как его тушить, понятно: то, что горит, догорит и само погаснет. Теперь можно особым хитрым механизмом добавить ещё немного того, что горит. А как зажечь? Не спички же туда по десять раз в секунду бросать — их не напасёшься.

Люди думали, думали — и придумали несколько способов разжигать импульсные ездовые печки. Наиболее рационально оказалось применять для этого… электромагнитную индукцию. Уже смешно — зажигать печку электромагнитной индукцией. Но повторяю: мы в цирке, где всё делают смешными способами, но настолько к этому привыкли, что перестали замечать. Что можно придумать ещё смешнее? Добавить транзистор. Изобретатели транзистора, наверное, померли бы со смеху, узнав, что их детищем будут разжигать печки, да ещё и ездовые. Одну из них, весьма миниатюрную и лёгкую, так и назвали — Jawa Transistor 25. Возьмите свою счётную машину и с её помощью почитайте и посмотрите, что это.

Кстати, о счётных машинах. Думаете, юмористы-изобретатели остановились на применении в импульсной ездовой печке электромагнитной индукции и транзисторов? Нет. Они добавили к ней счётную машину, которой поручили вовремя подавать то, что горит, управляя электромагнитными клапанами, и столь же вовремя зажигать в печке огонь, управляя электромагнитной индукцией в трансформаторе. И эта комбинация получила огромное распространение. Куда ни ткни — носятся импульсные ездовые печки, оборудованные счётными машинами.

Как-нибудь в следующий раз мы поговорим ещё об одном творящемся вокруг нас цирковом представлении, к которому настолько привыкли, что перестали его замечать. Речь пойдет об охлаждении при помощи печек. Именно так работает абсорбционный холодильник. Да и компрессионный тоже, если учитывать, что он питается от электростанции.

Повадился у нас на почтовом сервере зависать сетевой интерфейс. Хорошо так зависать, до необходимости ребута.

Погуглили. Обновили драйвера. Две недели отработал и завис.

Ещё погуглили. Прикрутили автоперезагрузку раз в три дня. Завис через месяц.

Плюнули и написали скрипт, который ребутит сервер при пропадании пинга. Работает, не виснет, второй месяц уже. По уму, конечно, надо заменить карту, но… В очередной раз костыль стал протезом.

В телефонном разговоре нечаянно поздравил другого программиста с праздником Ильи Пролога. Докатился. Не скажу, что с декларативными языками пора завязывать, но что им надо уделять поменьше внимания — определённо…

Жители деревни, далёкой от IT-гигантов, были немало удивлены этим красным «Ижом-каблуком». Не его черепашьей скоростью, не камерой и системным блоком на крыше, а отсутствием водителя. К нему боялись подходить, а осмеливавшиеся пройти сотню метров параллельно рассказывали про самовращающийся руль, самонажимающиеся педали, самоперепрыгивающий с нейтрали на первую передачу и обратно рычаг.

Дверь кузова «каблука» была демонстративно зафиксирована в приоткрытом положении. Кто шёл вслед за машиной, видел две деревянных доски с щёлкающими контакторами, расположенные одна за другой. Одна девушка заметила, что контакторы на одной и второй досках переключаются синхронно, а между ними висит в воздухе дверная ручка. Она запрыгнула в кузов и потянула за ручку.

Зеркальная дверь открылась. За ней сидел изобретатель, которому не давала покоя слава шахматного турка. Мониторчик, второй маленький руль, несколько рычагов… Долгий рассказ об устройстве изобретения, о том, что камера настоящая, а от системника только пустой корпус для вида.

А потом — поцелуй. Для девушки — не факт, что первый, а для парня — точно. Нелюдимым он был до этого. Свадьба. И двойня новых будущих изобретателей. Вся деревня в шутку зовёт их братьями Райт.

— Самая лучшая линейка — стальная! Долговечная, а если деления нанесены лазером или травлением, то и они долговечны.

— Ты что, стальной линейкой легко порезаться! А если деления выполнены в виде углублений, из них постепенно вылетает краска, и углубления становятся менее заметными. Лучше деревянная. Когда на ней печатают деления, краска проникает в толщу древесины. Они очень долговечны. И можно такую линейку персонифицировать заодно.

— Деревянная — занозы! А гигроскопичность приводит к тому, что никакие загрязнения не очистить потом.

— Её можно сначала персонифицировать, а потом покрыть лаком. Тогда ни загрязнения не страшны, ни занозы.

— Фу, как это несерьёзно — моддинг! Вот пластмассовая линейка — это вещь. Ни порезы не страшны, ни занозы. Ещё они бывают прозрачными, тогда видно, что под линейкой.

— Но она при горении выделяет диоксины, а деревянная — нет.

— А ты пробовал её не жечь?

— Бессмысленный спор. Стальная вообще не горит.

— Зато ржавеет. Вот алюминиевая — не ржавеет, не страшна порезами и занозами, не горит. И можно персонифицировать стальным шилом.

— Сталь тоже бывает нержавеющей, а алюминий вызывает болезнь Альцгеймера.

— Алюминий на воздухе покрывается защитной плёнкой окисла.

— Это если его не тереть. А ещё на алюминиевых линейках деления нанесены шелкографией, стираются легко. Да и мнётся она быстро.

— А ты её не мни и не три.

— Да ну вас на фиг, картонная линейка самая нарядная!

— Она вообще одноразовая, на день хватает.

— Зато каждый день новая и всегда нарядная. И недорогая.

— Но если каждый день менять, обходится дороже даже стальной.

— В стальной линейке есть отверстие для хранения на вбитом в стену гвозде — не занимает места на столе.

— Между прочим, и в пластмассовых тоже такие отверстия бывают.

— И в деревянной можно просверлить.

— Так это сверлить надо.

— У меня аргументы кончились. Буду драться линейкой.

— И у меня. Приступаю к драке.

— Аналогично.

— Надо же, и я в той же ситуации.

— Я тоже, и я присоединюсь.

Голос Копеляна за кадром:

— В результате холивара стальные линейки погнуты, деревянные переломлены, пластмассовые покрыты трещинами, алюминиевые помяты, картонные порваны. Все участники в синяках, порезах и занозах. А можно было вместо драки вместе что-нибудь начертить.

Все хором:

— Ты что? Нельзя в совместном проекте использовать разные линейки! Будет несовместимость градуировки!

Голос Копеляна за кадром:

— Любые качественные линейки градуируют очень точно. Вероятность несовместимости градуировки невелика. Так что попробуйте! Совместно творить — всяко лучше, чем тратить время на бессмысленный холивар, а тем более линейки ломать.

Написала объяснительную:

Прошу заблокировать мой токен в связи с его преждевременной утратой путём спусканием оного в мусоропровод руками старшего поколения со словами: «Флешка нерабочая». Также прошу выдать мне новый токен.