А для чего человек вообще придумал все виды творчества, от наскальных рисунков до стереоскопического кинематографа? Пастернак сказал: «Цель творчества — самоотдача, а не шумиха, не успех». Так что, кто бы что ни говорил, а аудитория всякого творящего должна брать не количеством, а качеством. Так что если ваше произведение многократно поругали (в наши дни — дислайкнули), но хотя бы один раз похвалили (в наши дни — лайкнули), значит, вы творили для того, кому понравилось, кто проникся. Для этого одного человека творили — уже не зря потратили время и силы.

Изобретая средства связи, от сигнальных костров, барабанов, голубиной почты и оптического телеграфа до аналогового спутникового видеотелефона, человек сразу задумывал их для конкретной цели — обмена информацией. И в доцифровую эпоху всё это использовалось по первоначальному назначению.

А вот с компьютерными сетями — извольте, ошибочка! То, на чём они основаны, человек изначально предназначал для другого: чтобы считать. Этой цели служили и узелки, и абаки, и счёты, и соробаны с суан-панами, и логарифмические линейки, и «Паскалины», и счислители Куммера, и арифмометры. Считать!

Независимо от приспособлений для счёта человек создавал машины другого назначения — управляющие. Тут постарались на славу и Жаккард, и мастера изящных музыкальных шкатулок. Сферы применения счётных и управляющих машин не пересекались, пока не пришёл Бэббидж и всё не опошлил. Оказалось, можно сделать счётную машину, способную управлять самой собой. А заодно — что в счётных и управляющих машинах, а также телеграфных аппаратах можно использовать одни и те же носители информации. Ещё кто-то надоумил, что если данные хранить не в четырёхбитных кадрах, а в пятибитных, как в телеграфе (код Бодо), то помимо цифр можно заставить машину оперировать и буквами. А с семибитными кадрами — ещё удобнее, ещё больше символов помещается. Потом подтянулся фон Нейман и сказал, что программы, данные для счёта, результаты вычислений, человекочитаемые тексты и прочее можно хранить вместе вперемешку. И завертелось…

Потом человек захотел взаимодействовать с машиной наиболее привычным для него способом — так, как он общается с другим человеком в виде диалога. Этот режим так и назвали — диалоговым. Сейчас он уступил место менее естественному для человека способу взаимодействия — GUI, но его возрождают, уже в виде голосового интерфейса.

И первые вычислительные сети человек стал строить для передачи именно данных для расчётов и их результатов. Эти сети были в прямом смысле вычислительными. Была централизация вычислений на крупных машиносчётных станциях (МСС), если кто помнит. Использовать же вычислительные сети для передачи данных, с расчётами не связанных, для общения в диалоговом режиме не с машиной, а друг с другом люди стали тогда, когда поняли, что комбинированная счётно-управляющая машина благодаря управляющим способностям способна оптимально коммутировать каналы связи, равномерно распределяя нагрузку между ними, а благодаря счётным — сжимать передаваемые данные.

А теперь давайте со стороны посмотрим и посмеёмся над тем цирком, в котором мы сегодня живём. Мы ссоримся, спорим, выясняем отношения, обзываемся, материмся, лезем в политику, насмехаемся над ближним своим и обижаем его, занимаемся «словесным боксом» и прочим при помощи чего — счётных машин! Счётных, повторяю, машин. А о том, что при помощи машин можно считать, мы почти забыли. Их первоначальное назначение отодвинуто даже не на второй, а неизвестно на какой план. Можете представить себе спорящего при помощи логарифмической линейки или матерящегося посредством арифмометра? А с нынешними машинами этот, в общем-то, смешной парадокс — на каждом шагу.

Выводы из сказанного каждый сделает разные, удобные для себя. Сколько людей, столько мнений. Но задуматься и посмеяться над тем, на что я, ваш К. О., только что открыл вам глаза, стоит всем.

Английские исследователи (не путать с «британскими учёными») как-то провели опрос среди своих сограждан на тему: если вас заставят выбрать или жену, или гаджеты, что вы выберете? Большинство сказало, что предпочтёт гаджеты.

Ограничение в интернете — болезненный вопрос во многих странах мира с самыми разными политическими строями. Одни кричат: «Всё запретить!», другие — «Всё разрешить!». Боюсь, я не обрадую поддержкой ни одну из сторон, несмотря на обвинения с каждой из них в поддержке противоположного лагеря — таков удел всех «золотосерединщиков». Я против перегибов в обе стороны. Деление людей на экстравертов и интровертов слишком грубо. Там целая серая шкала: сначала идут всемироверты, затем внутристрановерты, далее городоверты, районоверты, двороверты, работоверты, компаниеверты, семьеверты — и так до всебевертов. Поэтому универсальный рецепт, подходящий каждому, невозможен. Нужны индивидуальные подходы. Лучше всего — в виде переключателя в личном кабинете у провайдера, чтобы «зону охвата» можно было менять хоть каждую секунду в зависимости от собственного настроения.

Я очень уважаю и интернет, и гаджеты. Но жену люблю больше. И если окажусь в той гипотетической ситуации — не раздумывая выберу её.

Знаете, кто обрадуется индивидуальному, лично для него, запрету интернета со стороны не законодателей, а врача? Нет, не веб-разработчик — это его хлеб. А тот, у кого есть друзья, не умеющие пользоваться компьютерами и смартфонами и потому использующие его, как метко выразился один из пользователей «контактика», в качестве «ходячего Гугла немедленного реагирования», и кого этим очень-очень-очень задолбали. Вот представьте: звонит вам в очередной раз такой неумёха, а вы ему: «Нет, нет, не могу найти, мне врач интернет запретил». А кого надо, наоборот, законодательно обязать учиться компьютерной и интернетной грамоте и пользоваться всем самостоятельно, знаете? Правильно, таких донимальщиков.

Это снова я, носитель бреда изобретательства. Помимо механического «Фроггера», задумывался я в детстве и над проблемой создания электронного музыкального инструмента с нарисованной клавиатурой. Самым очевидным способом я посчитал следующий: расположить под рисунком клавиатуры герконы, а играть, надев на каждый палец по напёрстку с магнитом. Упёрлось все в эти самые герконы — не было их у меня.

Прошли годы. Изобретены магнитные импланты. А для не желающих мазохистничать — и магнитные напёрстки, только для другой цели — работы с мелким крепежом. А ещё изобретено Drawdio — электронный музыкальный инструмент, позволяющий играть на любом рисунке безо всяких магнитов и герконов.

Если бы я знал о принципе «keep it simple, stupid» в детстве, Drawdio появилось бы на пару десятилетий раньше.