Я как раз такой человек, который выскажет «фи» за пену в раковине. Почему? Потому что у меня есть верование: если что-то делаешь — делай это хорошо или не делай вовсе.
На примере того же мытья посуды я получаю от «помощничков» гниющие остатки еды в сливе, гниющую же тряпку, которая зверски воняет и уже ни на что не годится, плохо помытую посуду, которую нужно перемывать, залитые водой пол и стол. После этого, как нетрудно догадаться, от меня слышно вовсе не «спасибо», а «какого хрена?!». И жалкий лепет, что они, дескать, старались, меня не волнует. Это не космические технологии, а банальное мытьё посуды, которое и ребёнок осилит.
Есть высказывание: «Пишите код так, как будто сопровождать его будет склонный к насилию психопат, который знает, где вы живёте». К другим задачам оно тоже подходит.
Любили друг друга без памяти. Забеременела по его просьбе. Все его родные в глаза поздравляли, а за спиной — выживали меня… Расстались. Два месяца были врозь. Встретились опять и решили пойти к семейному консультанту. Мой друг, посвященный во многие детали, дал мне номер телефона «замечательного специалиста»… Начали к ней ходить… Господи, как же она надо мной издевалась! Довела до нервного срыва. В итоге, мой любимый ушел навсегда. И начал встречаться со знакомой моего дорогого советчика. Совпадения, говорите? КМП, доверчивую мать-одиночку.
Пустяк, но… я потеряла уже пятую (!!!) подругу потому, что она вошла в режим «у меня же парень!». Режим этот имеет одни и те же симптомы:
— всегда и везде ходить только с парнем
— если парень сам не хочет куда-то идти, то он должен дать своё огромное добро, что отпускает тебя
Можно подумать, что это я плохая подруга и ко мне теряют интерес, но нет. Эти девушки оборвали связь со всеми друзьями и знакомыми. Некоторые даже с родителями, как только переехали к парням.
Что происходит у них в головах? Что такого в статусе «у меня есть парень» особенного, что надо ставить на любом общении крест? КМП, я искренне не понимаю.
— Здравствуйте, доктор № 1! У меня болит.
— Здравствуйте, пациент. У вас болит, понятно. Скажите, а вы делали это?
— Да, но я всегда делала раньше это, и ничего не болело. А сейчас очень болит.
— Ладно, купите лекарство за пять тысяч, сдайте вот такие анализы, проверьтесь у доктора № 2 и № 3 и приходите через две недели.
— Здравствуйте, доктор № 1! Прошло две недели, у меня уже не болит. Вот анализы, а вот заключения других докторов.
— Другие доктора говорят, что вы здоровы. А анализы мне не нравятся. Купите другое лекарство за пять тысяч.
— Доктор № 1, прошёл месяц, и у меня снова заболело!
— Что ж, купите ещё одно лекарство за пять тысяч и сдайте анализы.
— Доктор, прошёл ещё месяц, и заболело ужасно!
— Сдайте анализы, сходите к № 2 и к № 3, купите лекарства.
— Доктор, остальные говорят, что я здорова, и у меня уже не болит. Может, это хроническое, и стоит лечиться в больнице?
— Не стоит. Не болит и не болит.
— А что это было?
— Без понятия. Если случится снова, вы знаете, какие лекарства и на какую сумму купить.
Это продолжается уже больше года. Придётся, видимо, либо больше никогда не делать это, либо сменить платную поликлинику.
Меня достали друзья. Нет, я их всех очень люблю, дорожу ими и благодарна им за то, что они есть и выручают меня, как только это понадобится, но…
Утро. Я только проснулась. С закрытыми глазами завариваю себе чай, наугад тыкаю в кнопку включения компьютера, разлепляю глаза и начинаю ритуал пробуждения: знакомлюсь с последними (или первыми) новостями в мире, пролистываю «Задолба! ли» и его товарищей, попутно открываю свою страничку в синей соцсети. И начинается…
Как только рядом с моей аватаркой загорается значок «online», мои друзья, как быки на красную тряпку, летят мне в личные сообщения. «Привет!», «Ну привет!», «Эй, ты где?», «Чего молчишь?», «Когда встретимся?», «Пошли со мной в магазин (на почту, в банк)!», «Эй!» — а дальше в ход идут злые и грустные смайлики… И это только один человек, а их мне пишет хотя бы трое. Каждое утро. В итоге я не выдерживаю, начинаю злиться от бесперебойного звука, оповещающего меня о новом сообщении, и закрываю вкладку, если, конечно, все новости в этой соцсети я уже успела просмотреть. И когда я все же захожу в личные сообщения, то вижу 3–5 диалогов с 10–15 непрочитанными сообщениями.
Зачем? Кто мне может ответить? Зачем это делать? Если бы это было что-то гиперсрочное, я бы ещё поняла, наверное, хотя и тут можно было бы позвонить. Но нет, это просто… Я даже не знаю что. Жгучее желание пообщаться со мной вотпрямщас? Неумение писать сообщения цельным текстом, а не разбивание его по принципу «одна строчка — одно слово»? Я не могу понять. И в связи с этим, друзья, за-дол-ба-ли…
Всё чаще в соцсетях, блогах, да и просто в разговорной речи проскальзывают слова-уродцы, «изобретённые» не то радикальными феминистками, не то сексистками:
- авторка, организаторка, членка, блогерка;
- врачиня, онкологиня, педиатриня, докторица;
- бухгалтерка, дирижёрка, прорабка, библиотекарка, парикмахерка;
- ребёнка, человечица, младеница…
Особи женского пола, до глубины души оскорбляемые понятиями «человек», «врач», «блогер» по отношению к женщинам, решили, не мудрствуя лукаво, восстановить справедливость и породили этих лингвистических монстров.
Что обидного, несправедливого или кощунственного в том, чтобы иметь в трудовой книжке запись «инженер-строитель», если ты женщина? Но нет, она обязательно хочет быть инженеркой-строительницей. На что можно оскорбиться, если тебя назвали хирургом, автором, прозаиком, которым ты, девушка, и являешься? А на то, что все эти слова мужского рода, а она — Женщина, именно с большой буквы, она Хирургиня, Авторка, Прозайка. Наш великий и могучий и так переполнен обсценизами, англицизмами, неологизмами, словами-паразитами, диалектизмами и жаргонизмами. Зачем изобретать велосипед и коверкать и без того полуграмотную у большинства населения речь, придумывая феминитивы — якобы новые обозначения давно известных предметов и понятий?
И не надо говорить, что язык должен развиваться. Феминитивы — это не развитие. Это словесный мусор. В общем, лечите голову, дорогие, сильные и независимые. Глядишь, лечение поможет, и само существование такой речевой категории, как «мужской род», перестанет воспламенять ваши анальные отверстия синим пламенем.
Меня жутко заколебали соседи.
Дом у нас не новый, и когда его строили, не предполагалось, что каждая семья, а то и несколько её членов, будут иметь по машине. Естественно, места для парковки у подъезда в тот момент, когда ты приезжаешь домой, может и не быть. Как говорится, кто первый встал, того и тапки. Но почему-то небольшая часть жителей подъезда вообразили себя эдакими хозяевами парковки и негласно застолбили за собой места, которые им более всего по душе. Я не говорю о том, что некоторые занимают по два места, чтобы их не заперли, при том, что машина потом сутки (а то и больше) будет стоять во дворе.
Ко мне часто приезжает парень и старается по мере возможности никого не запереть и встать аккуратно, а если и запер кого-то, то он всегда предусмотрительно оставляет на лобовом записку с номером телефона.
Так вот, как же задолбали те дяди Васи, их жены тёти Кати и просто их же друзья-соседи, которые начинают лупасить по машине, чтобы мой парень, который, как оказывается в итоге, вовсе никому не мешает, вышел и переставил свой «рено» только потому, что занял место этого самого дяди Васи, а он вообще-то приехал к дочери!
С какого перепуга они начинают звонить в домофон и орать: «Тут вообще-то место Василия Петровича, а не ваше, ну-ка, уезжайте!» А то что? Задолбали, честное слово.
Все детство меня шугали с лавочек тётеньки-соседки, которым почему-то нравилась именно эта лавочка, а может быть, просто было лень тащить свой зад чуть подальше, чтобы уронить его на точно такую же. Когда ко мне приходили друзья, и мы сидели в подъезде, потому что домой такую толпу не впустишь, а на улице холодно, при том, что мы не курили, не пили и не орали, а просто общались довольно спокойно, на нас спускали собак, что мы весь подъезд загадили. Помнится мне, дорогие соседи, вы до сих пор выходите покурить на площадку, дымя сигаретами так, что толпе подростков и не снилось. Не вы ли открываете летом дверь в тамбуре, потому что, видите ли, хотите сделать сквозняк, при этом все жители должны вдыхать ароматы вашей жареной картошки или пригоревшей каши?
В отличие от вас я не выливаю суп в мусоропровод, не выставляю свои старые оконные рамы и прочий хлам гнить на лестничной площадке по три месяца и не вытаскиваю в подъезд старые вонючие холодильники и унитазы. А вы, уважаемые, этим грешите. Задолбали.
Принято считать, что ограничение пользователей в правах и запрет интернета нужны для защиты от вирусов. Судьба носила по разным работам. Вот мои наблюдения.
Видео- и фотосъёмка свадеб. Есть сисадмин. Машин около 30. Интернет запрещён. Пользовательская учётка. Везде стоит антивирус от кагэбэшника с устаревшими базами, все машины дико завирусованы. Наличие вирусов сисадмин отрицает. Файлопомойка на маломощном компьютере виснет из-за постоянных запросов вирусни.
(Ах, молодость! Загружался с компакта и брутил админский пароль, чтобы почистить компьютер от вирусов. По словам сисадмина, антивирус дико надёжен, а процесс
tmp2809.exe
, файл которого находится в
C:\Windows\Temp\
, сейчас рассосётся сам собой и перестанет есть 99% CPU.)
Фирма широкого профиля, перепродажа промышленного оборудования оптом и в розницу. Есть сисадмин с двумя помощниками. В главном офисе машин около 120. Интернет разрешён только избранным. Пользовательская учётка. Антивирусы стоят на большинстве машин. Компьютеры завирусованы процентов на 70. Вирусы создают на файлопомойке файлы вроде
домашнее_порно.ехе
и расшаривают на своих компьютерах папки с этими же файлами. Учитывая множество расшаренных папок с настоящим порно, эпидемии прокатываются по несколько раз в месяц.
Типография, по совместительству дизайнерская студия. Сисадмина нет, эникеят дизайнеры, потому что «тыжкомпьютерщики». Машин около 20. Интернет разрешён. Пользовательские учётки в качестве традиции, админская учётка с паролем «123». Везде лицензионный NOD32 с обновляемыми базами, но не запускается: «глазик» в трее горит красным. Компьютеры завирусованы по самое не балуй. Записать что-то на флешку невозможно из-за битвы вирусни за
autorun.inf
.
Посредническая фирма, машин в главном офисе около 50. Есть эникей. Интернет разрешён. Антивирусы на произвольных машинах. Пользовательские учётки с сильными ограничениями у восьми жопоруких юзеров, остальные под админом. Завирусованность почему-то почти нулевая.
Редакция одновременно двух изданий — журнала и газеты. Машин больше 40. Есть сисадмин. Почти поголовно пользовательские учётки. Интернет разрешён тем, кто готовит материалы, запрещён верстальщикам, корректорам, редакторам. У отдела приёма рекламы вместо интернета — Аутлук с коннектом к почтовому серверу. Обновляемый кагэбэшный антивирус соседствует с невероятным зоопарком вредоносного ПО. На файлопомойке куча скрытых папок с вируснёй.
Жизненный опыт говорит, что завирусованность машин слабо коррелирует с наличием сисадмина, запретом интернета и ограничением прав пользователей.
Есть контора А, в которой днём работает толпа народу, а ночью сидит только один дежурный. Дежурному надо сидеть, смотреть в моник и не спать, чтобы не прощёлкать что-то важное и аварийное. Для контроля работы дежурного и с прочими целями под потолком висит IP-камера, направленная как раз на дежурного анфас. Страдающий бессонницей и рубящийся в «танки» до утра координатор проекта иногда заглядывает в камеру ночами и выписывает люлей дрыхнущим в карауле бойцам.
Один хитрый дежурный спуфингом нахватал данных с камеры и узнал, что картинка с неё идёт довольно некачественная и неразборчивая. Дежурный носил очки. Решение пришло сразу: распечатать два изображения открытых глаз, закрепить на лице под очками, отрегулировать кресло, чтобы выглядеть задумчиво пырящимся в монитор, — вуаля, можно спать за деньги! Если погасить свет, например, вообще не отличить от нормальных глаз.
Той же ночью, часа в четыре утра, координатор в очередной раз нагибает всех в «танки» и собирается ложиться спать. Перед сном заглядывает в камеру и давится чаем: посреди тьмы, освещённый лишь несколькими включёнными мониторами, дежурный лежит в кресле, вытянувшись в неестественной позе: с опущенной на плечо головой, открытым ртом, скрещёнными перед собой руками и вытаращенными глазами смотрит куда-то чуть левее и выше камеры. В глазах его читаются ужас и отчаяние (насколько это видно на мыльной картинке с IP-камеры), а через встроенный микрофон слышны какие-то чудовищные мучительные хрипящие звуки, похожие на сильно затруднённое дыхание.
Координатор дрожащими руками нашаривает на столе гарнитуру, открывает скайп, три раза промахивается мышкой мимо вызова, но всё же звонит на пост дежурному, параллельно не сводя глаз с картинки видеонаблюдения.
А на картинке дежурный, резко дёрнувшись от звонка скайпа и перестав храпеть, задирает очки на лоб и вырывает себе глаза.
Координатор после признался, что смог заснуть только после того, как скушал 0,3 коньяка. Из горла, потому что руки тряслись и в рюмку не лилось.
Когда мне было около 17, мы с матерью ехали на метро в толкучке. Стояли в центре, тесно окруженные кучей людей, в том числе мужчин и юношей. Я стояла, прижавшись к матери. И вдруг ощутила, что кто-то из окружающих пытается мне всунуть палец прямо под юбку, туда… На остановке, когда все стали еще больше толкаться, давление пальцев увеличилось. Я крутила головой и не могла понять, кто это делает, ничего не могла толком сказать матери, сначала я вообще подумала, что мне показалось или это чья-то сумка в меня врезалась… Но сейчас понимаю, что это был извращенец и что они ближе к детям, чем кажется родителям, они вокруг! Сейчас мне 29, а я до сих пор помню тот эпизод и не могу заходить в полные вагоны. Пристрелите и меня, и тех ублюдков, которые так развлекаются.