Муж в подростковом возрасте перенес свинку с осложнениями на яички, он практически бесплоден. Мы женаты 8 лет и 6 из них мы потратили на врачей. Не получилось даже с ЭКО. В итоге удочерили девочку, пришлось дать взятку, но нам отдали хорошую девочку, новорожденную, от малолетки, но не наркоманки, здоровенькую, ей уже годик. Мы продолжаем попытки, получится — хорошо, будет двое детей, нет так нет, мы любим нашу девочку. Но вот моя свекровь… Она из деревни, у нее 5 детей, у всех остальных детей своих по двое-трое, и она уже достала нас с мужем — она уверена, что мы удочерили из-за меня, так как в осложнения от свинки у мужа она не верит: «все болели и у всех дети, это тебе твоя Н. лапши навешала, это она сама не может, нашел какую-то лямую, вон, тощая какая, откуда там дети!». Недавно пришла в гости, посмотрела на нашу девочку и спросила: «Ну и долго вы будете маяться дурью? Рожайте уже своего, а эту сдайте, где взяли!» Муж не выдержал, наорал на нее, у нее инфаркт, теперь вся родня нас ненавидит. ПМП.

Хорошо, что прогресс не стоит на месте, что создаётся техника, способная облегчить жизнь, и устаревают откровенно глупые традиции. Но, как обычно, хотели как лучше, а получилось через одно место, простите. Почему?

Несомненно, современные игры гораздо реалистичнее и интереснее, чем те, что были на «Денди». Но в моём детстве, когда мы играли в «Марио», не было ни одного знакомого ребёнка, кто сидел бы за игрой сутками. Это было интересно первые 10–20 минут, а потом ребёнок уже убегал на улицу, чтобы играть в войнушку и строить крепости из снега. Сейчас же я, частый гость онлайн-игр, не устаю удивляться: играют дети возрастом 11–13 лет! А люди повзрослее сетуют на «школоту», которая проигрывает всё, что можно.

Я считаю, хорошо, что бухгалтеры и инженеры могут облегчить себе с помощью компьютеров работу, а не считать столбиком. Но это плохо, что у моего семилетнего племянника третий айпад, в котором он сидит целыми днями, не занимаясь почти ничем другим. Плохо, что в «Доте-2» моя команда чаще всего состоит из вышеназванных детей. Плохо, что они сейчас не знают, как пишутся простейшие слова, потому что «телефон исправил». Что дочка соседки — 13-летняя девочка — брала в руки книгу раза три за всю свою недолгую жизнь, и то когда «родаки припёрли».

Мне бы очень хотелось, чтобы мои дети росли на книгах о Гарри Поттере, к примеру, как выросла на них я. И научилась, например, тому, что любовь — сильнейшая вещь в мире, что настоящий друг никогда не предаст, что надо верить в чудо даже тогда, когда кажется, что всё потеряно.

Чему могут научиться дети сейчас, просиживая в интернете всё время? Тому, что «бабы должны варить борщ» или что рок — это круто, а остальная музыка — дерьмо?

Во всём надо знать меру.

У всех здесь в основном печали о судьбах мира, не меньше. Мне аж неудобно с той мелочью, которая задолбала меня. Но всё же напишу.

Порой вечерами всей семьёй смотрим фильмы. Порой это бывают простенькие развлекаловки с хорошим героем, глупыми врагами и немудрёными спецэффектами. Всё нормально, после напряжённого рабочего дня такое вполне уместно. Из таких в последнее время сын стал предлагать боевички, в которых главная героиня — девушка в откровенных нарядах, владеющая сотней-другой боевых искусств, кладущая врагов в штабеля сотнями. Возможно, это даже Милла Йовович или Анджелина Джоли. И тоже это хорошо и в определённых случаях вполне уместно.

Но от одной детали жутко коробит. Зачем таким активным, подвижным и боевым героиням высоченные каблуки? А они присутствуют примерно в половине случаев. То есть понятно, конечно, что такой тип фильмов ориентирован на эротические фантазии мальчиков-подростков, в чьих глазах каблуки являются каким-то достоинством. Но включите мозг! При съёмках тратится масса усилий для того, чтобы достигнуть реалистичности. А эта деталь все такие усилия убивает. Попробуйте сами побегать или попрыгать на каблуках. Это не то чтобы невозможно, но очень сильно затрудняет движения и отбирает дополнительное внимание, которое в бою лишним просто не может быть.

Вот так одна деталь убивает всю реалистичность, достигаемую тренировками, постановками, дорогущими спецэффектами. Понятно также, что мужчины не носят каблуков выше сантиметра и на себе не могут прочувствовать их волшебного действия, но почему бы не обратиться к консультанту? Авторы фильма же приглашают консультанта, чтобы тот объяснил, как правильно расставить технику в лагере врагов, и этот консультант наверняка обходится в значительную сумму из бюджета. Так почему бы не спросить любую женщину, насколько удобно махать ногами в таких орудиях пыток?

Любимый муж ненавидит мою дочь от первого брака, а девочка к нему тянется, сегодня поставил условие либо он либо она, реву, грядет развод. Пристрелите меня, думала нашла свое счастье.…

жила с парнем три года за которые он ничего не добился. даже подарок мне (ноутбук) купил в кредит. расстались, я назвала его лузером которому надо жить с мамой, он вслед мне бросил что с другой бы женщиной у него все было бы лучше, а так он зарабатывал столько сколько я стоила.

посмеялась над дураком. потом были еще отношения, ничего яркого. случайная беременность. жених бросил, теперь я мать-одиночка с пятилетней дочкой, которая работает в «пятерочке» продавцом.

вчера ко мне в одноклассники зашла девушка. оказалось — жена моего бывшего. у них уже подрастает сын. судя по фото в семье две машины, отличный дом с бассейном, ездят по европам. уже третий день в ушах звучит его фраза: я стоила столько сколько он зарабатывал…

КМП

Мама никогда не рассказывала об отце, будто у меня его не было совсем. Тайком искала его последние 6 лет по единственной фотографии и смутным рассказам соседки. Нашла, он отсидел срок за изнасилование несовершеннолетней девочки, недавно выпустился. ПМП.

Я никак не пойму одну вещь: почему создатели, режиссёры и актёры российских сериалов так уверены, что чем больше крика и ора, чем эти крики громче и пронзительнее, тем лучше смотрится их творение? Видимо, они думают, что умение душераздирающе вопить — это и есть актёрская игра.

Вот уже минут пятнадцать из кухни доносятся плач, визги, вопли. Нет, у меня очень спокойная бабушка. Она в силу возраста явно уже не может рожать и одновременно умолять некоего Серёжу не уходить. Это делают с экрана телевизора «заслуженные артистки» театра и кино.

Нет, у меня тоже в жизни бывали нервные срывы. Были тяжёлые расставания, бывало больно и душевно, и физически. Но я никогда, вашу дивизию, не орала! Тем более так истошно. Если бы я была тем самым Серёжей, у ног которого валяется и нечеловеческим голосом ревёт женщина, я бы точно не стояла с отрешённым и пафосным видом, как делал мужик на экране, а вызвала бы психиатров. Срочно. Потому что это ненормально.

Самый же шик — включить в фильм эпизод, где женщина рожает. То есть одновременно орёт она, её муж, медсёстры, врачи и ребёнок. Все это закрепляет какой-нибудь жалостливый музон. Это, видимо, создатели сериала назовут тонкой драматичной сценой, которая заставляет душу трепетать. Нет, дорогие мои, честное слово, это вселяет ужас и желание переключить канал. Даже моя бабушка, которая не очень хорошо слышит, и то возмутилась и решила не досматривать серию.

Ау, ребята, вы в своём уме? Хватит орать! Ну, или идите прорабами на стройки, раз лужёная глотка не поддаётся контролю. Там вам самое место.

Работаю в космической отрасли. Строим спутники — от проектирования и разработки до изготовления и отправке в космос. Задолбали те, которые после этой фразы непременно «остроумят».

— Там очередной спутник упал, небось вашего производства?

Не поверите, спутники делают различные организации (и далеко не одна), все они подведомственны, конечно, Роскосмосу, но не все задействованы в производстве тех или иных спутников.

— А почему упали три глонасса, десять жипиэсов и пять ракет? Что? Ты не знаешь и не слышал даже об этом?

А откуда мне знать? Я занимаюсь разработкой других спутников и о крушении очередного слушаю вполуха. Вот если спутник был нашей разработки, тогда да. Вы все знаете, что ваши конкуренты делают и какими недостатками страдают?

Товарищи! Все спутники проходят жёсткий контроль на десятках различных этапов, вплоть до проверки всего космического аппарата. Спутник выводят ракеты-носители, тоже потенциально опасное звено, которое на совести только изготовителя этих ракет. Да, иногда случается, что спутник падает, но это отнюдь не всегда (как по вашему высокоинтеллектуальному мнению) от недостатка контроля и проверки. Вы когда технику покупаете, она же тоже работает? А не смущает, что эта техника — о ужас! — тоже выходит из строя из-за какого-либо брака?

Бесят и контрагенты — разработчики устройств, которые входят в различные системы управления спутниковой аппаратуры. Ставишь такое новоиспечённое устройство, и начинается… Базовые функции не выполняет, по питанию не включается, начинаешь спрашивать — начинается цирк.

— Откройте паспорт. Видите? Мы сдали это устройство, вот печать стоит!

Эту фразу в той или иной форме произносят абсолютно все. И что с того, что вы сдали? Я просто подаю на него питание, а устройство не работает. Начинаешь смотреть технические условия, по которым сдавали устройство — проверка комплектности, проверка документации, проверка внешнего вида и соответствия чертежу. А где электрические проверки? Где всё остальное?

— Смотрите, вот видите, мы специально сделали тестовый режим, чтобы проверить работу устройства.

Проверяю — действительно работает. Включаю штатный режим — не работает. В ТУ написано проверять в тестовом режиме. На вопрос, почему не работает штатный режим, тишина…

Господа! Да, везде и всюду пытаются всучить барахло — и в космической сфере, и в торговой, да где угодно. Но всегда есть люди, которые отслеживают все эти нюансы и решают их. Если аппарат сломался или рухнул, не надо кричать, что все деньги распилили, спутник кое-как собрали и прочее. Повторюсь, полномасштабное тестирование происходит на нескольких этапах, и если при запуске или в полёте что-то сломалось, тут уж ничего не попишешь: заводской брак отказавшей детали. У вас же тоже иногда компьютеры сами ломаются, правда?

Возможно, покажется странным, но меня задолбали так называемые «единомышленники».

В процессе поиска себя я успела покрутиться среди чёртовой тучи музыкальных субкультур, засветиться среди феминисток и ЛГБТ, податься в вегетарианцы (меня хватило недели на две), поблуждать среди толп бодипозитивствующих девиц, и прочая, и прочая.

Процесс поиска продолжался недолго, года три. Сейчас мне пятнадцать, и я стараюсь держаться от всех движений как можно дальше.

Складывается такое ощущение, что если ты носишь кожу и железки и слушаешь тяжеляк, то любой поклонник рэпа автоматом становится твоим идеологическим врагом; если ты веган — мясоеды must die; если ты представитель сексуального меньшинства, то вскоре заболеешь лютой, бешеной гетерофобией.

Особенно раздражают сверстники. Блин, ребят, вам серьёзно заняться нечем? Можно писать верлибры, ходить в спортзал, найти себе партнёра милого всем органам пола и трахаться с ним до потери пульса и в рамках УК (асексуальных не касается), уроки сделать для разнообразия.

Но, во имя неба, перестаньте брызгать слюной и накидываться на всех, кто не разделяет вашей позиции. Противно.

Байка о том, как чувство профессиональной солидарности пересилило чувство патриотизма и умеренно-консервативные политические взгляды.

Я ведущий сисадмин, обслуживаю один из офисов крупной российской корпорации. На волне информационной русско-украинской войны придерживаюсь умеренно-патриотических взглядов.

А тут вдруг после тяжёлой рабочей недели за ужином посмотрел по зомбоящику круглый стол ведущих айтишников (руководителей ассоциаций разработчиков софта) страны на тему санкций Запада и выживания отрасли. В двух словах: правительство предлагает ввести 10-процентный налог на все IT-компании, чтобы создать фонд поддержки инновационных разработок. Разработчики говорят: с нами, мол, ничего не согласовывали, у нас таких денег нет в бюджете, мы вынуждены будем поднимать цены на продукт. Ну, в общем-то, логично. Потом переходят к другому вопросу — закону о переносе персональных данных граждан с зарубежных серверов на отечественные. Безотносительно полезности такого решения ясно, что строительство дата-центров, подготовка оборудования, расширение каналов — процесс, особенно в условиях крупного бизнеса, небыстрый. К диалогу в студии подключается депутат и требует ускорить процесс, перенести все данные не в 2016-м, а сразу в 2015-м.

И тут я внезапно начинаю ржать, потому что в очередной раз понимаю известную вещь.

Руководство никогда не советуется с айтишниками. Точнее, советуется, но когда всё уже настолько хреново, что без сисадминов/разработчиков не обойтись, а вот заранее — практически никогда. Насколько бы грамотным, умелым, талантливым и находчивым руководство страны (компании, бюджетной конторы и т. д.) ни было, айтишник часто представляется ему чем-то вроде сантехника-интеллектуала, которому стратегические решения надо сообщать по факту, а не принимать совместно, посоветовавшись. Работа информационной системы компании — «чёрный ящик», внутри которого (по мнению руководства) всё будет и так работать независимо от поступающих сигналов, то есть начальствующих решений.

Ситуация меньшего масштаба: руководство компании внезапно решает перегнать из одного офиса в другой несколько крупных отделов. Об этом вскользь, через третьих лиц информация доносится до руководителей IT-отдела. Сразу возникают вопросы о переносе данных, увеличении файловых хранилищ, расширении локалки, расширении канала инета, телефонных номерах и прочем. Пишутся служебки о покупке железа, софта, телефонов (потому что АТС офисов несовместимы: в одном устаревшая, в другом новая) и т. д. Руководство говорит: «Ага, всё купим», потом сообщает о том, что переезд переносится на неопределённый срок, и постепенно работа в IT-департаменте переходит в обычный режим, все забывают и переходят к другим задачам.

И вот в один прекрасный день сисадмин одного из офисов идёт по коридору одного из этажей и наблюдает несколько открытых дверей в пустовавших ранее кабинетах. Там какие-то люди таскают мебель, коробки, компы, оргтехнику. Становится немного очково. Сисадмин спрашивает у того, кто кажется наиболее важным из незнакомых:

— А вы, собственно, кто?

— Я начальник, это мой такой-то отдел… А ты сисадмин, да? Знаешь, у нас что-то тут не работает ничего. Почини, а?

— Э… А вы предупреждали о переезде?

— Ничего не знаю, но всё должно работать сегодня же, у нас очень важные переговоры и переписка.

Сисадмин офиса в панике бежит звонить своему начальству, которое обитает в другом офисе. Верховный айтишник корпорации в шоке от того, что узнаёт о переезде у подчинённого, потому что ему никто из руководства компании ничего не говорил.

В итоге несколько десятков переехавших сидят и в течение нескольких дней курят бамбук, пока айтишники не спят ночами, готовят им серверное оборудование, переносят коммутаторы, гоняют и заливают файловые массивы, обжимают патч-корды и т. д. Телефонов нет, потому что никто не купил аппаратов и лицензий на них. Следующие недели все сидят на сотовых, ругаются, тратят кучу денег. Руководство негодует.

Через пару месяцев ситуация повторяется: переезжает ещё один отдел. В этот раз айтишники почему-то всё делают уже чуть медленнее. У кого-то из новеньких встаёт работа, он жалуется руководству, айтишников вызывают на ковёр. Те объясняют руководству, что чудес не бывает, что надо закладывать IT-издержки в бюджет при переездах, читать служебки, предупреждать заранее. Высокие чины, наконец, вроде бы всё понимают (по крайней мере, последние масштабные изменения проходят в более спокойной обстановке).

И всё равно руководство иногда забывает о том, что при какой-то новой задаче очень не мешает позвонить айтишникам и спросить о том, что они об этом думают. Забавно, что подобные проблемы возникают и при изменении «масштаба» действующих лиц. Информационные технологии сейчас — это нервная система общества. И очень не хотелось бы, чтобы какое бы то ни было «начальство» доходило до мысли посоветоваться с айтишниками только после того, как наступило пару раз на грабли. Потому что страдать, помимо айтишников, придётся и юзерам (рядовым гражданам).